видимо, сидит где-то взаперти наверху.
перебрасывавшейся на нем армейской части был неизлечимым алкоголиком. Так
вот, его держали в запертой каюте на всем переходе.
пустыми. Алкоголик не может есть столько. По крайней мере, наш начальник
столько съесть не может.
душевнобольной, поэтому около него день и ночь сидит солдат и смотрит за
тем, чтобы он не покончил жизнь самоубийством.
военнопленного. Здесь просто устроили дворцовый заговор, и его сотрудники
продают продовольственные пайки на черном рынке. А может быть, все это
заведение захвачено гестапо, а? Где вражеским парашютистам легче всего
приземлиться? Разумеется, там, где готовят парашютистов. Они расстреляли
всех, кроме начальника. Он нужен им, чтобы подписывать документы. А они
тем временем собирают подробнейшие данные о всех наших агентах. Здесь есть
один инструктор, у которого всегда в руках фотоаппарат. Говорит, что
изучает отдельные элементы движений для того, чтобы выявлять неправильную
позу перед прыжком. В действительности же он наверняка собирает данные о
каждом из нас. Потом он переснимет все это на микропленку и перешлет своим
через Португалию. Ну, а дальше все очень просто: в руках гестапо будет,
так сказать, полная портретная галерея, и они будут хватать нас, как
только мы высунем свой нос. По-моему, нам надо немедленно организовать
спасательный отряд.
и вышел из комнаты отдыха.
показалось Гаю, бравадой. - Помните, "дядюшка", я говорил вам, что он
иногда слишком серьезен. К тому же он очень побаивается прыгать завтра.
фасадом дома, был фюзеляж самолета. Вдоль бортов внутри фюзеляжа были
металлические сиденья; в полу фюзеляжа было вырезано отверстие,
изображавшее собой люк для покидания самолета. Это была модель самолета,
из которого "клиентам" предстояло совершать прыжки с парашютом, и в
последний день тренировок они практиковались на этой модели под
руководством инструктора по прыжкам с парашютом.
и снял крышку с люка. - Первой паре приготовиться!
три.
пока все действия "клиентов" не стали быстрыми и автоматическими.
рукой. В парашюте есть скользящий вытяжной трос, он открывается
автоматически. Как только вы прыгнете с самолета, единственное, о чем вам
следует заботиться, - это держать ноги вместе и несколько раз
перевернуться, когда приземлитесь.
чувствовалось, что многие из них испытывают страх перед предстоящим
прыжком с самолета. Де Сауза, как обычно, фантазировал о таинственном
начальнике.
мертвенно-бледное лицо. Он посмотрел прямо на меня и быстро исчез. Его
наверняка схватили и оттащили от окна часовые. Это было лицо человека,
охваченного крайним отчаянием. По-моему, его все время пичкают
наркотиками.
сразу оказываешься в могиле. Остается только призасыпать землей да
поставить крест.
фашистскому агенту, как будут убиты сотни людей, а может быть, даже и
тысячи. И ведь такого агента никак не поймаешь. Я, как и другие, конечно,
готов пойти на разумный риск. Но мне вовсе не нравится доверять свою жизнь
какой-то девчонке в цехе укладки парашютов, каким-то там так называемым
беженцам из Польши или еще откуда-нибудь.
лучше еще раз все обдумают как следует, - сказал один из самых молодых
"клиентов".
начальник - это главный руководитель всей вражеской организации. Ему не
разрешают показываться нам потому, что он не знает английского языка. Но
он, наверное, выходит по ночам и переукладывает парашюты так, чтобы они не
раскрывались. На это у него уходят многие часы, так что отсыпаться ему
приходится только днем.
конец.
да я из всех не испытываем страха. Что касается меня - я в этом не
очень-то уверен.
пошел, спотыкаясь, к рощице. Подышав несколько минут воздухом, пропитанным
запахом влажной листвы, и убедившись, что это не вызывает у него никаких
приятных воспоминаний, он вернулся в кабинет и записал в тетрадь:
один прекрасный момент оказаться по ту сторону запертых дверей своего
собственного дома".
эти слова - и смутно запомнил их в студенческом журнале, полученном сэром
Ральфом и оставленном им среди своих вещей. Для данной ситуации и момента
эти слова показались Людовичу подходящими.
даже, что день будет солнечный. Отличная погода для прыжков с парашютом.
предлагая особое, неожиданное удовольствие, - то в конце занятий мы сможем
провести ночные прыжки.
в нескольких милях от виллы, чтобы проверить, правильно ли там расположены
знаки, и расставить громкоговорители, при помощи которых он давал указания
своим подопечным, когда они приближались к нему на парашютах. Однако
прибывших позднее "клиентов", казалось, никто не ожидал.
и делать-то больше нечего, кроме как организовать для нас вылет, но в
последнюю минуту у них всегда появляются какие-нибудь трудности.
оглушительную джазовую музыку; неподалеку от них сидел офицер летного
состава, углубившийся в чтение "Дейли миррор". Он встретил "клиентов"
более чем безразличным взглядом и через несколько минут куда-то вышел.
его. На несколько секунд в бараке воцарилась тишина. Затем из-за слегка
приоткрытой двери протянулась сине-серая рука, покрутила ручки аппарата, и
музыка загремела громче прежнего.
сопровождении молодого офицера, который читал "Дейли миррор".
сказал он, - но я думаю, что мы поднимемся на нем.
подвесную систему парашюта, инструктор бегло осмотрел каждого. Затем все
поднялись на самолет. Вытяжные тросы парашютов пристегнули к стальной
рейке над трапом. Внутри фюзеляжа было почти темно. Гай сел следующим за
Джилпином, который должен был прыгать перед ним. Джилпин был седьмым
номером, Гай - восьмым. Тот же порядок, в каком они прыгали на
тренировках.
разговор из-за рева двигателей стало невозможно. У Джилпина был такой вид,
как будто его вот-вот стошнит.