в парусах, чужое море неласково стелилось под килями громоздких кораб-
лей. 22 мая эскадра Грейга бросила якоря. Тараканову вывели на палубу,
отстранив от нее камеристку Мешеде и верного Даманского. Она зябко
вздрагивала, кашляла.
кий равелин Петропавловской крепости. В растерянности женщина оглядела
страшные, молчащие стены.
сандр Михайлович Голицын, мне поручено допросить вас... Первый вопрос
самый легкий - кто вы такая?
украшал странный кулон - на белой эмали черный ворон, оправленный в зо-
лото. Женщина в яростном гневе сорвала С себя этот кулон и зашвырнула
его в угол:
эскадру - с адмиралом Грейгом во главе!
село Коломенское, ища покоя и уединения. Москва-река текла под окнами,
скользили лодки под парусами, было очень тихо, лошади переплывали реку
на другой берег, там горел одинокий костер пастушонка. На зеленых лугах
расцветали ромашки, а далеко-далеко уже зачернели полосы свежевспаханной
землицыкормилицы... Хорошо тут было, хорошо!
как леший. А под утро сказал:
сейчас всех куриц в округе разбужу?
достно, что поверили даже все петухи из деревень и откликнулись на его
боевой призыв. Лакеи еще спали, туман слоился над рекою, едва открывая
росные берега. Любовники спустились во двор. Екатерина разулась, босая
шла по мокрой и холодной траве. Остановилась сама и велела ему остано-
виться. Взяв Потемкина за Руку, приложила его ладонь к своему животу:
лось тринадцать лет, и только теперь Екатерина присвоила ему фамилию
Бобринский. Потемкин спрашивал ее:
останется "Темки н"...
под венец. В церкви на Пречистенке он каялся в грехах, кормил свое "сия-
тельство" грибками и рыбками, постничая праведно. Однажды из кабинета
царицы слышали его голос:
племянниц Энгельгардтовых. Одна лишь Танюшка была еще девчонкою, а сест-
ры ее уже взрослые барышни, и, когда они, приодетые дядюшкой, явились во
дворце на Волхонке, женихи московские света божьего не взвидели. И
впрямь хороши были они, собранные в один букет с пахучих полян Смоленщи-
ны, с детства сытые огурцами да пенками, медами да морковками. Только
Наденьку фаворит звал "Надеждою без надежды", ибо, не в пример сестри-
цам, лицом была неказиста. Попав же в придворное общество, деревенские
барышни поначалу смущались, слова сказать не могли и просили его:
ют, девки хороводы водить станут...
Сквозняк от дверей задул свечи. Незнакомый офицер с порога нижайше его
сиятельству кланялся.
с канцелярией походной. Петр Александрович, не желая враждовать с Потем-
киным, представил его к ордену Георгия первой степени, но фаворит скром-
но отказался:
тушка-государыня: Саньке Энгельгардтовой, старшей моей, дай шифр фрей-
линский: пора девке в свете бывать...
шпага с камнями драгоценными, шляпа с венком лавровым, ветвь масличная с
алмазами, звезда орденская в бриллиантах, медаль с портретом его (ради
поощрения в потомстве), имение в пять тысяч душ-для увеселения душевно-
го, сто тысяч рублей из Кабинета-для строительства дома, сервиз из се-
ребра на сорок персон и картины из собрания эрмитажного, какие сам поже-
лает, - ради украшения дома своего...
"Каина рджи": там, среди богатых оранжерей и зеркальных прудов, под
сенью старинных дедовских вязов, РумянцевЗадунайский принимал гостей,
для которых были накрыты столы трофейных турецких шатрах, колыхавшихся
на ветру шелкамиголубыми, желтыми, красными.
десант турецкий, а на Кубани смутно стало.
лий Долгорукий - Крымский, Алехан Орлов - Чесменский, я, славу Богу, За-
дунайский стал, вакантно место - Забйлканского... Эту титлу недостижимую
тебе и желаю!
рашивавшего Тараканову. "Из ея слов и поступков, - прочел в депеше По-
темкин, - видно, что это страстная, горячая натура, одаренная быстрым
умом, она имеет много сведений".
ее на все четыре стороны, если она откроет свое подлинное имя и честно
признает - кто она.
из камеры офицера с солдатом, кои при ней безотлучно находятся, а она
ведь женщина, и ей очень стыдно. Екатерина отвечала - через Голицына:
"Объявите развратнице, что я никогда не приму ее, ибо мне известны ее
безнравственные и преступные замыслы..."
возмущений народа.
а по окраинам еще сколько развелось войск: донское, волжское, гребенс-
кое, терское... Вся голытьба российская свободы да безделья в казачестве
алчет! Петра Калнышевского, атамана Запорожского, я в Соловки сошлю...
там, небритый и лохматый, пил горилку по куреням, заедая ее вкусной са-
ламатой. И виделись звезды украинские, белые хутора под лунным сиянием,
снова, казалось, чуял он поступь лошадей в теплой духоте ночи. Сам был
волен: "Пугу-пугу - едет казак с Лугу!"
навало: "Турция веками пасть разевала на Киевщину, Волынь да Подолию...
где вы, москали, были? Одни лишь запорожцы храбро клали руку в эту
пасть, выламывая зубы и султанам и ханам крымским..." Вольность казачья
в поговорку вошла, а бунты казачьи вошли в историю. Москва, потом Петер-
бург всегда учитывали опасность, какую несла эта вольность, паче того,
казака в голом-то поле голыми руками не словишь... Кучук-Кайнарджийский
мир закрепил новые границы, уже на берегах черноморских, и Сечь Запо-
рожская, оказавшись внутри Украины, прежнее значение форпоста потеряла.
янии, в брачное же силком не затащишь. А когда список поименный у них
требуешь, они огрызаются: мол, сколько их - не упомнят, а считать по го-
ловам - не бараны же...
куда они побегут? Не к султану ль турецкому, не в мамелюки ль?
украинцы и русские все крепче сживались в единую братскую семью, разла-
галось автономное устройство, дикое, неуправляемое. Потемкин говорил
Екатерине, что не желает проливать кровь запорожскую, сам в Сечи живал:
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Конан-Дойль Артур
Роллинс Джеймс
Херберт Фрэнк
Афанасьев Роман