любви с необыкновенным удивительным мужчиной.
королевском дворце в Камелоте. Хамрая приводил в трепет сам голос ее,
пьянил аромат волос, слепила белизна шеи и открытых плеч. Хотелось
погрузиться в ее пышные волосы и умереть от счастья. Что ж, до этого
недолго осталось. В смысле - умереть. Хамрай не жалел ни о чем, в этой
жизни у него оставалось только одно - Аннаура, его первая и последняя
ЛЮБОВЬ, и он желал только урвать счастья напоследок как можно больше.
говорящие больше любых слов. Она оказалась сидящей у него на колени, он
обнимал ее, непроизвольно охватив ладонью обжигающую сквозь ткань женскую
грудь и замирал от неизведанных дотоле ощущений. Поистине незнакомых
ощущений - те немногие женщины и Моонлав в том числе... с ними все было не
так, проще, прозаичней... и очень, очень давно.
перед ней на коленях, словно пред богиней красоты, она смущенно улыбалась
и гладила его черные жесткие непокорные волосы. Было очень светло.
Непереносимо светло, но Хамрай хотел видеть ради чего покинет мир. Он
видел и восхищался - она стоит того, чтобы ради нее прожить жизнь и
умереть.
так восхищался ею, столько мужской силы чувствовалось в его движениях, что
Аннаура почувствовала как она теряет ощущение реальности от охватившего
возбуждения. И для нее начинающееся действо было необыкновенном - она,
считавшая, что познала искусство любви досконально, вдруг поняла, что этот
удивительный рыцарь открывает ей любовь словно заново, словно не было
никогда у нее близости с мужчинами. И действительно так оно и есть - все
предыдущие были красивы, сильны и хороши, но они не такие... Она
почувствовала, что эта ночь станет для нее Откровением. Откровением любви.
Она целиком отдалась пьянящей волне чувств, успев прошептать лишь: "Как
долго я ждала!" - все невысказанные, даже неосмысленные, никогда не
облекаемые в слова, мечтания и ожидания воплотились в этой фразе.
и разметавшие по подушке волосы, он наклонил голову и целовал, целовал,
целовал ее подбородок, шею, груди, обладая ею и обладая всем миром сразу.
Он хотел как можно больше взять в свой последний час и потому глаз не
закрывал - смотрел.
могущественного, целеустремленного тайлорса. Никто не знал, что Хамрай
может быть таким. Хамрай сам не знал.
чтоб она была не менее счастлива, чем он сам. Он желал отдать ей лучшее,
что есть у него - свои знания, свою мужественность, свою силу. Желал и это
желание заставляло двигаться его через вселенную страсти к звездам
истомленного упоения.
закричала от накрывшего наслаждения! И крик ее вогнал в усталые члены
Хамрая новую страсть, ему захотелось вновь покрывать ее тело жаркими
поцелуями, утоляя ласками вековой голод пальцев. Он упал на постель рядом
и целовал, целовал ее вздымающие в волнении груди.
непередаваемое ощущение целостности двоих во всей Вселенной.
смотрели на господина.
телохранителей из комнаты.
в голове звенело, но никаких признаков перерождения он не ощущал. Он с
удивлением посмотрел на закрывшую глаза, тяжело дышащую Аннауру (которая,
похоже, даже не заметила появления стражников) и оглядел комнату.
богу. Проходя мимо стола, он не глядя взял бокал и сделал большой глоток
вина, чтобы утолить иссушающую жажду, чтобы чуть придти в себя.
ненависть исчезает, поглощаемая силой любви и непреодолимым желанием вновь
окунуться в жар ЕЕ тела. А вспыхнувшая было досада об упущенных напрасно
за полтора столетия возможностях растворилась в испытанном только что
наслаждении.
как-то невпопад ответил Алвисид. Хамрай понял - перед ним не сам бог, а
лишь видение его, подобное тому, что он оставил своим наследникам. Только
одежды на посланце Алвисида были те, что привык видеть на нем Хамрай.
не побоялся Смерти. Перед настоящей Любовью бессильно любое заклятие. Если
бы ты не любил, то сейчас бы не слушал меня. Я рад за тебя. Я поздравляю
тебя - не теряй свою Любовь. Но помни - заклятие в силе! Исчезнет любовь -
исчезнет для тебя возможность обладать женщиной!
оттенок обиды, что в такую ночь он может отвлекаться на что-то еще кроме
нее.
Нет, не продолжается - она еще только начинается!
Этвардом в тусклой хмари раннего утра пристали к британскому берегу - до
Лондона было рукой подать. Рядом с юным, еще не коронованным королем
находились его верные друзья - граф Маридунский и король Сегонтиумский, а
также лучшие бриттские рыцари, горящие святой местью за убитого короля и
разоренные земли.
лошадей, думал, что вот он снова на родной земле. И впереди, в самые
ближайшие дни - новые сражения, новые победы. Теперь рядом с ним нет отца,
на которого всегда можно положиться, нет магической силы и мудрого слова
сэра Дэбоша и сэра Ансеиса. Он должен сам идти вперед по жизни. И он не
боится - с открытым лицом он смотрит в глаза будущим опасностям.
прошлый раз. Если она хочет быть рядом - пусть. Он рыцарь, да, но как он
далек от понимания любви и своем месте в ней. Но разве должен рыцарь
думать об этом - откуда вообще у него, Радхаура, такие мысли? В голове
неожиданно слова сами собой стали складываться в красивые строки. Радхаур
слегка мотнул головой, отгоняя их - только этого не хватало! Пусть все
идет, как идет, пусть. Слава Британии и слава рода Сидмортов - вот чему он
должен посвятить жизнь, вот о чем он должен думать.
опустошается чужой армией. Пока. До падения дьявольского купола осталось
девятнадцать дней. Они успеют. Должны успеть. Радхаур рукой нащупал
висящий на груди перстень Алвисида, талисман графов Маридунских - с ним он
больше не расстанется ни при каких обстоятельствах.
простором океана, к островам, давным-давно им облюбованным, и считал себя
уже спасенным.
глубинной глупостью - ну, скажите, кому понадобился закон о запрещении
соития поданных Сил Тьмы, не посвященных в звание инкуба, с человеческими
женщинами?! Ведь, поддавшись соблазнам ЛЮБОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ Царства Тьмы,
женщина навсегда подпадает под власть Князей и Маркизов Тьмы!.. Не только
этот дурацкий закон вызывал внутренний ропот Гудсберри (и не его одного),
но и множество еще более глупых и неуместных постановлений и договоров, в
которых сами Повелители Тьмы разбирались с трудом.
самую грязную работу Гудсберри был не за разглашении Формулы Абсолютного
Совершенства, а за соитие с Сарлузой. А ведь она была почти подданная
Царства Тьмы, стремилась к этому...
земли, где страдали похотливые развратники. И Гудсберри не выдержал. В
один из коротких часов отдыха он сбежал и, приняв облик короля
Наваррского, который был в военном походе, явился к его жене. Гудсберри
знал (хотя ему и не полагалось по должности, но мало ли что не полагается
- больше знаешь, дольше проживешь!), что Белиал плетет вокруг красавицы
свои гнусные сети, сам желая улечься в постель наваррской королевы. Что
больше года не давалось Князю Тьмы, то с первого захода получил махнувший
на все хвостом Гудсберри. И насладился любовью в полной мере.
себя вне закона - нет и не может быть ему теперь прощения!
Василенко Иван
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Панов Вадим
Лукин Евгений
Шилова Юлия