председатель". Со своей толковой тройкой Власов, не выходя из кабинета,
составил акт и "нашел" весь недостающий лес. На время начальник успокоился,
но в мае схватился опять: леса-то вывозят мало, уже сверху спрашивают. Он
призвал Власова. Власов, маленький, но всегда с петушиным задором, теперь и
отпираться не стал: леса нет. "Так как же ты мог составить фальшивый акт,
трам-та-ра-рам?!" "А что ж лучше было бы вам самому в тюрьму садиться? Ведь
восемь тысяч кубов -- это для вольного [червонец], ну для чекиста -- пять."
Поматюгался начальник, но теперь уже поздно Власова наказывать: им держится.
"Что же делать?" "А вот пусть совсем дороги развезёт." Развезло все пути, ни
зимника, ни летника, и принес Власов начальнику подписывать и отправил
дальше в Управление техническую подробно-обоснованную записку. Там
докладывалось, что из-за весьма успешного повала леса минувшей зимой, восемь
тысяч кубометров не поспели вывезти по санному пути. По болотистому же лесу
вывезти их невозможно. Дальше приводился расчет стоимости лежневой дороги,
если её строить, и доказывалось, что вывозка этих восьм
болоте, они будут уже некондиционные, заказчик примет их только на дрова.
Управление согласилось с грамотными доводами, которые не стыдно показать и
всякой иной комиссии, -- и списало восемь тысяч кубов.
зеленея хвоей. Впрочем, недорого заплатило и государство за эти мертвые
кубометры: несколько сот лишних буханок черного, слипшегося, водою налитого
хлеба. Сохраненная тысяча стволов да сотня жизней в прибыль не шла -- этого
добра на Архипелаге никогда не считали.
года на всех лесоповалах ввели новый порядок: комплексные звенья и
комплексные бригады. Теперь лесорубы объединялись с возчиками в одно звено,
и бригаде засчитывался не поваленный лес, а -- вывезенный на [катище], к
берегу сплавной реки, к месту весеннего сплава.
расширилась вынужденно, и расширился круг рабочих, которые от нее кормились.
Кому из читателей не скучно, давайте вникнем.
реки конвоировать? бдительность!). Поэтому на катище от лагерного сдатчика
(от всех бригад) принимает лес представитель сплавной конторы, состоящей из
вольных. Ну, вот он-то и проявят строгость? Ничего подобного. Лагерный
сдатчик тухтит, сколько надо для лесоповальных бригад, и приёмщик
сплавконторы на всё согласен.
кормить, нормы тоже непосильны. Весь этот несуществующий приписанный лес
сплавконтора записывает также и себе как сплавленный.
участков лес, располагается [биржа] -- то есть, выкатка из воды на берег.
Этим опять занимаются заключённые, тот же УстьВымьЛаг (52 острова
УстьВымьЛага разбросаны по территории 250х250 километров, вот какой у нас
Архипелаг!) Сдатчик сплавконторы спокоен: лагерный приемщик теперь принимает
от него обратно всю тухту: во 2-х, чтобы не подвести своего лагеря, который
этот лес сдал на катище, а во 1-х, чтобы этой же тухтой накормить и [своих]
заключённых, работающих на выкатке! (у них-то тоже нормы фантастические, им
тоже [горбушка] нужна!). Тут уже приёмщику надо попотеть для общества: он
должен не просто лес принять в объеме, но и реальный и тухтяной расписать по
диаметрам бревен и длинам. Вот кто кормилец-то! (Власов и тут побывал.)
Рабочие -- опять зэки. Бригады кормятся от объема обработанного ими круглого
леса, и "лишний" тухтяной лес как нельзя кстати поднимает процент их
выработки.
иметь 65% от принятого лесозаводом круглого леса. Так я 65% от тухты
невидимо поступает на склад (и мифическая пилопродукция тоже расписывается
по сортам: горбыля, деловой; толщина досок, обрезные, необрезные...)
Штабеляющие. рабочие тоже подкармливаются этой тухтой.
бесконтрольных "потерь" быть не может. Кто и как теперь ответит за тухту?
Архипелага: принцип [резины], то есть всевозможных оттяжек. Так и числится
тухта, так и переписывается из года в год. При инвентаризациях в этой дикой
архипелажной глуши -- все ведь свои, все понимают. Каждую досочку из-за
счёта тоже руками не перебросишь. К счастью, сколько-то тухты каждый год
"гибнет" от хранения, её списывают. Ну снимут одного-другого завскладом,
перебросят работать нормировщиком. Так зато сколько же народу покормилось!
нет, вагоны потом будут разбрасывать по разнарядкам) -- грузить и тухту, то
есть приписывать избыток (при этом кормятся и погрузочные бригады,
отметим!). Железная дорога ставит пломбу, ей дела нет. Через сколько-то
времени где-нибудь в Армавире или в Кривом Роге вскроют вагон и оприходуют
фактическое получение. Если недогруз будет умеренный, то все эти разности
объёмов соберутся в какую-то графу, и объяснять их будет уже Госплан. Если
недогруз будет хамский -- получатель пошлет УстьВымьЛагу рекламацию, -- но
рекламации эти движутся в миллионах других бумажек, где-то подшиваются, а со
временем гаснут -- они не могут противостоять людскому напору жить. (А
послать вагон леса назад никакой Армавир не решится: хватай, что дают -- на
юге леса нет.)
народно-хозяйственных сводках эти тухтяные цифры поваленного и обработанного
леса. Министерству они тоже приходятся кстати. *(7)
на каждом этапе передвижки леса его должно [не хватать]. Однако, приёмщик
биржи за летний сезон успевает столько приписать тухты на выкатке, что к
осени у сплавконторы образуются в запонях [избытки!] -- до них руки не
дошли. На зиму же их так оставить нельзя, чтоб не пришлось весной звать
самолёт на бомбёжку. И поэтому этот [лишний], уже никому не нужный лес,
поздней осенью [спускают в Белое море!]
всегда оставался ЛИШНИЙ лес, так и не попавший в вагоны, и уже не числился
он нигде!.. И после полного закрытия очередного склада на него еще много лет
потом ездили с соседних ОЛПов за бесхозными сухими дровами и жгли в печах
окорённую рудстойку, на которую столько страданий положено было при
заготовке.
ограбить государство.
обман.
б канала].
стр. VI.
стр. VII.
не пойдём.
Крижанич, что крестьяне и ремесленники Московии живут обильнее западных, что
самые бедные жители на Руси едят хороший хлеб, рыбу, мясо. Даже в Смутное
время "давные житницы не истощены, и поля скирд стояху, гумны же
пренаполиены одоней, и копен, и зародов до четырёх-на десять лет" (Авраамий
Палицын). В XVIII веке Фон-Визин, сравнивая обеспеченность русских крестьян
и крестьян Лангедока, Прованса, пишет: "нахожу, беспристрастно судя,
состояние наших несравненно счастливейшим". В XIX-м веке о крепостной
деревне Пушкин написал: "Везде следы [[довольства]] и труда".
каторжных лагерях и при особых условиях. Об этом -- в Части V.
имеет значение общегосударственное.
лагерю, молодые зэки -- парни и девки, когда два наших грузовика, каждый
груженный тридцатью [фашистами], въехали в черту небольшого квадрата лагеря
Новый Иерусалим.
переезда сюда с Красной Пресни -- то, что называется ближний этап. Хотя
везли нас со скорченными ногами в кузовах, но нашими были -- весь воздух,
вся скорость, все краски. О, забытая яркость мира! -- трамваи -- красные,
Лондон Джек
Круз Андрей
Ильин Андрей
Роллинс Джеймс
Буркатовский Сергей
Каргалов Вадим