щину, и эта женщина любила отца.
ние, и, переодевшись, явился вместо того, кого ожидали; затем он вос-
пользовался темнотой...
милостивый государь, если уж вы так беспристрастны, что в то время, ког-
да произошло это событие, мне не было еще двадцати одного года.
нолетнего дворянина такая неделикатность непростительна.
сомнение.
упреков господина де Варда, я сам горько упрекал себя за нее. С годами я
стал рассудительнее и честнее, и я искупил свою вину долгими сожаления-
ми. Обращаюсь к вашему суду, господа. Дело происходило в тысяча шестьсот
двадцать шестом году, в такие времена, о которых вы, господа, знаете
только по рассказам, - времена, когда любовь была неразборчива в
средствах, а совесть не служила, как теперь, источником отрады и мук. Мы
были молодыми солдатами, вечно в боях, вечно с обнаженными шпагами. Каж-
дую минуту нам угрожала смерть; война делала нас грубыми, а кардинал
заставлял торопиться. Словом, я раскаялся в своем поступке; больше того,
я и до сих пор раскаиваюсь в нем, господин де Вард.
Тем не менее вы погубили женщину. Та, о которой вы говорите, не вынеся
стыда и обиды, бежала из Франции, и с тех пор никому не известно, что с
ней сталось.
де Варду, - ее видели, милостивый государь, и среди нас есть даже люди,
которые узнают ее по моему описанию. Это была двадцатипятилетняя ху-
денькая и бледная блондинка, которая была замужем в Англии.
де Вард. Известно ли вам, что ее называли обыкновенно миледи, не прибав-
ляя к этому титулу никакого имени?
как три раза устраивала заговоры против господина даАртаньяна. По-ваше-
му, она была права? Согласен, ведь господин ДаАртаньян оскорбил ее. Но
нехорошо то, что в Англии эта женщина соблазнила одного молодого челове-
ка, по имени Фелтон, находившегося на службе у лорда Винтера. Вы поблед-
нели, милорд Бекингэм? Ваши глаза зажглись гневом и скорбью? В таком
случае закончите эту повесть, милорд, и скажите господину де Варду, кто
была эта женщина, вложившая нож в руку убийцы вашего отца.
каз этот произвел тем большее впечатление, что слова Атоса пробудили в
нем живые воспоминания, - вы видите, не я был причиной гибели этой жен-
щины, потому что душа ее давно уже погибла. Теперь, когда все разъясне-
но, мне остается, господин де Вард, смиренно попросить у вас прощения за
этот постыдный поступок, как я, наверное, попросил бы его у вашего отца,
если бы он был жив, Когда он вернулся во. Францию после казни Карла Пер-
вого.
юсь, между нами все кончено. И вам больше не придется распространять по-
рочащие меня слухи. Наши счеты сведены, не правда ли?
- что впредь вы вообще откажетесь от своей дурной привычки злословить.
Ведь если вы настолько совестливы и щепетильны, что ставите в вину мне,
старому солдату, спустя тридцать пять лет, глупую юношескую выходку, -
если, повторяю, вы выступаете таким рыцарем чести, то этим самым вы бе-
рете на себя обязательство никогда со своей стороны не совершать ничего
противного совести и чести. Поэтому берегитесь, чтобы до моих ушей не
дошла какая-нибудь история, в которой будет замешано ваше имя.
придется выслушать меня.
шего отца. Это звучало очень хорошо. Приятно думать, что у наших детей
есть та порядочность и деликатность, которой, видимо, недоставало нам.
Приятно, что молодой человек в том возрасте, когда обыкновенно стремятся
похитить честь женщины, наоборот, уважает и защищает эту честь.
куда клонит даАртаньян свою речь, начало которой не обещало ничего хоро-
шего.
таньян, - сказать виконту де Бражелону, что он не знает своей матери?
Варда властного взгляда. - Я затронул здесь вопрос, который не разреша-
ется шпагой. Мы обсуждаем его среди людей чести, не раз обнажавших шпа-
гу. Для этого я нарочно призвал их сюда. Эти господа знают, что тайна,
из-за которой дерутся, перестает быть тайной. Итак, я повторяю свой воп-
рос господину де Варду: зачем вы оскорбили этого молодого человека, за-
дев его отца и мать?
что угодно, если можем подтвердить свои слова всеми средствами, находя-
щимися в распоряжении порядочного человека.
ние?
рискуете жизнью нескольких людей, не считая вашей, которая, мне кажется,
подвергается большой опасности. Чтобы быть последовательным, с вашими
рыцарскими идеями, вы должны сейчас же извиниться перед господином де
Бражелоном. Вы скажете ему, что легкомысленно его оклеветали, что благо-
родство и чистота его происхождения сказываются во всех его поступках.
Вы сделаете это, господин де Вард, как сделал только что я, старый капи-
тан, перед вами, молокососом.
Ваша логика приведет прямо к поединку, запрещенному королем.
заблуждаетесь.
счастье оказать ему некоторые услуги в те времена, когда вас еще не было
на свете, и еще недавно, по моей просьбе, король прислал мне у подписан-
ный, но незаполненный приказ на имя господина Безмо де Монлезена, комен-
данта Бастилии, - я скажу королю: "Государь, один человек низко оскорбил
господина де Бражелона, задев честь его матери. Я написал имя этого че-
ловека на приказе, который ваше величество соблаговолили дать мне, и та-
ким образом господин де Вард отсидит в Бастилии три года". - И даАр-
таньян, вынув из кармана подписанный королем приказ, протянул его де
Варду.
чами и спокойно направился к столу, где стояла чернильница с гигантским
пером, которое устрашило бы даже Портоса.
тилия была пугалом для всех. Он сделай шаг по направлению к Раулю и еле
слышно произнес:
подином даАртаньяном. Я вынужден это сделать.
мым невозмутимым спокойствием, ваши выражения неудачны. Я не говорил: "Я
вынужден принести вам извинения". Я сказал: "Моя совесть побуждает меня
принести вам извинения". Так будет лучше, поверьте, тем более что эта
фраза будет точнее выражать ваши чувства.
согласитесь, что лучше подставить себя под удар шпаги, чем подвергаться
подобной тирании.
вает, правы вы или виноваты; он свидетельствует только о степени вашей
ловкости.
даАртаньян. - Лучше помолчите!
Василенко Иван
Шломо Вульф
Конан-Дойль Артур
Пехов Алексей
Круз Андрей
Лукин Евгений