— И не пытайся меня переубедить. Между Аккадистраном и Гонволаном отныне возможны только отношения полного сокрушительного разгрома!
Напоследок она сказала:
— Я повелю моим боевым летунам взять под наблюдение каждый молитвенный жезл в Гонволане. Пусть все поклоняются и возносят молитвы великой богине Инезии! А из всех верующих в Пта дур в Гонволане вскоре не останется ни одной. И на этом для Пта закончится вечная игра и круг власти. К тому времени он будет по-настоящему мертв.
Она замолчала. Ее глаза сверкали как звезды, ее лицо сияло молодостью и красотой. Инезия с воодушевлением воскликнула:
— Я еще окончательно не решила, какую установлю форму правления, когда подавлю последние очаги сопротивления. У замковой системы есть свои плюсы и минусы. Ее главный недостаток — она порождает слишком много бунтарей! И эти наглые негодяи осмеливаются выступать против меня!
Помолчав, Инезия мрачно продолжала:
— Не выношу, когда мне прекословят. Если бы не это… Да еще были бы у меня организаторские способности старины Пта, я могла бы даже не устоять перед искушением и вернуть ту старую форму правления, которая была при нем. Честно говоря, я никогда не могла до конца понять, зачем она. Однако в бытность Пта владыкой Гонволана это правление было весьма впечатляющим, но без него стало совершенно не управляемым, и все развалилось. Помнишь, дорогая Лоони, что произошло после того, как я свергла тебя? Мы поссорились, и я поняла, что правление двух независимых богинь — не более чем парадокс.
Вдруг Лоони смутно уловила, что Инезия, продолжая обволакивать ее словами, подбирается все ближе. Теперь она разгадала намерение коварной Инезии. Она вскочила, приготовилась к отпору… Но было слишком поздно! Инезия набросилась на безжизненное тело Пта-Холройда и принялась терзать его — и так до тех пор, пока Лоони не удалось с трудом оттащить ее.
— Пусти меня, — яростно отбивалась Инезия, — пусти, нам пора…
Лоони ничего не могла с собой поделать. Она почувствовала в себе перемену. Она стала меняться, превращаться. Без воды это происходило необычно медленно, но уже через несколько минут она почувствовала, что продвигается сквозь плотную тьму. И вскоре была уже на жесткой поверхности. Лоони открыла глаза и увидела…
Со всех сторон Лоони охватил ужас. Нет, она сама не испытывала страха. Ужас был вокруг, обступал ее плотной стеной. Ужас исходил от рыдающих и стенающих женщин, кричащих детей, надломленного ропота мужчин. Она оказалась посреди многотысячной толпы людей, вопящих от страха и отчаяния.
Лоони вскочила и огляделась. Инезия бесследно исчезла. А на носилках у самых ее ног лежал неподвижный Пта. Он по-прежнему был совсем как мертвый. Лежал не шевелясь, и сколько она ни вглядывалась в его лицо, он не подавал никаких признаков жизни. Что делать? Лоони снова посмотрела по сторонам.
Они с Пта оказались в пространстве, битком набитом людьми и окруженном стенами. Это было что-то наподобие загона размером с квадратный канб. За одной из стен на довольно большом расстоянии она заметила обученных боевых скриров — знаменитых небесных всадников Зард Аккадистранской: звено за звеном они совершали маневр и улетали, исчезая из виду. Лоони вздрогнула от страха, ненависти и отвращения. Здесь, на одном из тысяч тренировочных полигонов боевых скриров, завершалась тропа похищенных из Гонволана людей. Завершалась гибелью.
Лоони перевела взгляд на то, что было поблизости. И впервые заметила, что они с Пта находились внутри особо отгороженной площадки. Это было что-то вроде «больницы». На земле стояли носилки, и на каждой из них лежало по одному-два человеческих существа. Время от времени какие-то люди вставали и бесцельно перемещались с места на место, но тут же находились другие — они подходили и занимали освободившиеся носилки.
Мужчины. Женщины. Дети…
Лоони присела на краешек носилок Пта, обхватила голову руками и стала ждать. Чего она ждала? Пожалуй, этого не знала и она сама. Может быть, чуда? Лоони была в отчаянии: Инезия не станет медлить, особенно сейчас, когда они совершенно беспомощны. И как на грех именно тогда, когда так много зависит от него, Пта лежит без движения и невозможно определить, в сознании он или нет. Судя по всему, полагала Лоони, Инезия прежде всего вернула свое настоящее тело домой, в столицу Гонволана Пта — она ведь ни за что не станет рисковать в городе, где так много металла. Затем, по-видимому, она переправила свою сущность во дворец столицы Аккадистрана Гадир, вошла в оболочку правительницы Аккадистрана Зард и стала отдавать первоочередные приказы. И воины, и стражники бросятся исполнять их так быстро, насколько позволяют скриры и гримбы.
Волнуясь, Лоони стала теребить безжизненное тело Пта.
— Очнись, Пта! — молила она, приглушая голос. — Открой глаза!
Но тело великого бога оставалось все таким же неподвижным. Оно находилось в покое, подобном покою смерти, и было безвольно податливым в ее руках. Если бы она знала, что он умер и нет больше никакой надежды, Лоони оставила бы его, вышла из тела Найи и отправилась назад в Нуширван. У нее есть своя цель и своя задача, которую, кроме Лоони, решить больше некому. И даже если бы она сумела каким-либо образом остановить террор и смерть, замышляемые Инезией, все равно она не могла больше оставаться здесь, когда континенты балансируют на краю гибели. Тем не менее она колебалась и не решалась покинуть Пта. С востока подымалось солнце. Лоони определила время: часов одиннадцать утра. Пыль от полумиллиона неустанных ног пленников клубилась в воздухе, как серый туман. День обещал быть жарким и душным.
Двое мужчин проталкивались к ней, неся на руках третьего, который, вероятно, был без сознания. Один из них сказал:
— Фу, кажется, и здесь не найдется места для моего больного брата. Что будем делать?
Другой кивнул на того, что был без сознания, и устало произнес:
— Ну и что? Ему во всяком случае уже легче, чем нам. Счастье, что он ничего не видит и не понимает…
— А я все-таки займу носилки, — сказал первый. — Брату так плохо, что выбирать не из чего…
Он оборвал себя на полуслове, заметив, что стоит спиной к женщине. И повернулся к Лоони:
— Ты, наверно, не будешь против, если я стащу его, — он указал на Холройда, — с лежака. Мой брат без сознания и ему нужней…
Лоони взглянула на него. Ее так поразило его наглое требование, что в первую минуту она решила, что ослышалась. Она хотела ответить, но мужчина уже наклонился и, пыхтя, стал стаскивать Холройда с носилок.
Лоони схватила его за руки и оттолкнула. Но он вцепился в нее и, падая на спину, увлек за собой. Он был силен и зол и хотел во что бы то ни стало добиться своего. Лоони боролась с ним, но не могла справиться с тяжестью мужского тела. Через мгновение оболочка любимой жены Нушира, нежной Найи, была изрядно помята. У Лоони уже иссякали силы, когда она услышала еле различимый шепот:
— Отправляйся в Нуширван! — шептал человек, с которым она дралась. — Отправляйся в Нуширван! Я встречусь с тобой во дворце Котахея… позже…
Лоони вся похолодела. Потом, придя в себя, принялась трясти мужчину, заглядывать ему в лицо… Но он смотрел на нее круглыми от изумления глазами, а на физиономии у него был написан неподдельный ужас.
— Я, кажется, сошел с ума. Сам не знаю, что на меня накатило. Покорнейше прошу прощения…
Лоони была слишком обессилена, чтобы почувствовать досаду. Она устало откинулась на носилки и тут же подскочила в испуге. Тело Пта исчезло!
Довольно долго она приходила в себя. Когда прошло первое потрясение, ока все поняла. Теперь она удивлялась, как не догадалась сразу, кто мог сказать ей слова о Нуширване и скорой встрече. Пока Инезия была поблизости и могла их услышать, Пта не смел обратиться к Лоони, хотя слона, наверно, так и вертелись у него на кончике языка. Он не хотел, чтобы золотоволосая богиня узнала, что отныне он может перемещать себя из одной оболочки в другую. Не желал, чтобы Инезия заподозрила, что он уже обладает божественным могуществом Пта. Поэтому он и подстроил это неожиданное приключение, а сам тем временем незаметно скрылся.
— Так вы не станете возражать, если я положу брата сюда? Место все равно освободилось… — сказал мужчина довольно робко.
Лоони пристально вглядывалась в измученное лицо этого человека. Увы, в нем и следа не оставалось от того, что она желала бы высмотреть. И понятно, почему. Пта вышел из него. И мужчина, послуживший великому богу несколько минут, снова стал самим собой — несчастным пленником, озабоченным лишь одной мыслью: где бы положить больного или, может быть, умирающего брата.
Теперь Лоони знала, что делать дальше. Отправляйся в Нуширван! — гремело у нее в ушах. И тем не менее она все еще колебалась. Ведь Инезия обязательно захочет убедиться, что она все так же непобедима. И убедит ее в этом она, Лоони.
Эта мысль сверкнула у нее в уме подобно лезвию кинжала.
Справа от себя на высокой стене она заметила какую-то суету. То же самое повторилось слева.
Замелькали приставные лестницы, и минут через пять вооруженные воины проникли в огороженное пространство, перекрыли все ворота и выстроились вдоль стен. Они безжалостно расчищали себе путь, расталкивая людей и отбрасывая с дороги носилки вместе с лежащими на них больными. Теперь заработали огромные пилы. Центральная стена начала крошиться и осыпаться, из нее посыпалась каменная мелкая пыль. Всего через десять минут в стене было прорезано огромное отверстие шириной в пятнадцать футов. И в образовавшемся проеме верхом на гигантском гримбе появилась всадница.
Женщина, сидящая верхом, была высокой и стройной. Ее карие, казавшиеся почти янтарными глаза ярко сверкали. Тонко очерченное узкое породистое лицо выражало гордость и надменность. По этому выражению Лоони безошибочно узнала соперницу. В том, что Инезия избрала для своего физического воплощения Зард Аккадистранскую, не было ничего удивительного. Каждая жилочка, каждая клетка правительницы свидетельствовала и подтверждала: да, она королева, да, она владычица двадцати миллиардов подданных. Так стоило ли удивляться тому, что в этом теле и была сейчас Инезия?
Гримб остановился. Повелительница спешилась. Воины двинулись вперед, образовав вытянутое сплошное кольцо, внутри которого Зард Аккадистранская грациозной походкой прошла вперед. Вот она остановилась и с ласковой улыбкой наклонилась к мужчине, лежащему на носилках. Но когда она разглядела его… Правительница отшатнулась, ее глаза широко раскрылись от испуга и недоумения. Она пыталась что-то сказать, но с ее полуоткрытых губ срывались только какие-то нечленораздельные звуки. Зард непроизвольно протянула руки к лежащему на носилках незнакомцу, будто бы надеялась мановением руки изменить чужое лицо на то, которое она так страстно желала увидеть.
Вдруг она встретилась взглядом с Лоони. С заметным усилием сдерживая себя, Зард злобно прошипела:
— Где он, этот немыслимый глупец? Куда он исчез?
У нее перехватило дыхание. Отдышавшись, она продолжала:
— Ведь всего несколько минут назад он был здесь!
Сейчас, подумала Лоони, именно сейчас, в эту минуту, она должна убедить обезумевшую богиню, что магический трон ничего не изменил в сущности Пта. Пусть Инезия и дальше пребывает в заблуждении и даже не подозревает о его новых возможностях. В то же время Лоони до дрожи захотелось высказать колкости, которые вряд ли доставят Инезии удовольствие. Что ж, впервые за долгие века подневольного заточения в темнице она, Лоони, может торжествовать!
Следовало говорить быстро, коротко, без всякой подготовки, чтобы побольней уколоть соперницу. Тряхнув головой, Лоони промолвила:
— У тебя все те же прежние затруднения, Инезия? Даже богиня не может находиться в двух местах одновременно.
Теперь ей было легче решиться на следующий шаг. Она продолжала, внезапно почувствовав все утомление последних дней:
— Но не об этом речь. Я решила, что предоставлю ему такой же шанс умереть или выжить, как и этим бедным смертным, — Лоони обвела рукой вокруг. — Я отправила его в толпу, Инезия…
Она умолкла, потому что в ней происходила внутренняя борьба. И все же разум возобладал. Лоони сказала себе: не будь самодовольной дурочкой, речь идет о жизни и смерти. Пта не хочет, чтобы Инезия узнала о его новых способностях. Значит, у него еще нет достаточного могущества, чтобы противостоять богине. Ему, кроме всего прочего, требуется время для обдумывания и планирования своих будущих действий. Дело не в том, чего этот разговор будет ей стоить, а в том, чего она сумеет добиться. И Лоони взволнованно обратилась к сопернице:
— Благодарю тебя, Инезия. Понимаешь, я страшно благодарна тебе за то, что ты не начала бессмысленную войну. Ты победила. Хочешь властвовать и над Гонволаном, и над Аккадистраном? Ради всего святого! Ты можешь слить их в один-единый народ — для этого есть сколько угодно бескровных способов. Ну, хотя бы смешанные браки, если есть необходимость в них. Но только не массовые убийства! Умоляю тебя, Инезия, умоляю и заклинаю — не начинай войну!..
Лоони увидела, как янтарные глаза правительницы ярко блеснули. Инезия-Зард снисходительно и насмешливо поглядела на нее:
— Бедняжка Лоони! Как всегда, ты не способна подняться выше эмоций. Все-таки в тебе слишком много человеческого. А твои слова выдают плохо замаскированную истерику. До чего ж ты сентиментальна! Знай, моя дорогая, богиня должна быть вне всего земного. Мы, божества, подобны ветрам, несущим неуловимые неземные ароматы, подобны запахам роскошных садовых, а не полевых цветов. Уверяю тебя, я отнюдь не своенравна и не так кровожадна, какой кажусь тебе. Просто мне известно, что чужой народ нельзя поглотить естественным путем, вернее, на это уходит слишком много времени. И вот я объявляю, что с этой самой минуты дни отдельных народов сочтены…
Лоони прошептала почти беззвучно:
— Значит, происходит то, чего в стародавние дни больше всего опасался великий Пта. Он видел, что вокруг все больше становится жестокости и несправедливости, все меньше жалости и любви к народу, из которого мы, все трое, когда-то в незапамятные времена вышли. И вот оно торжествует, царство злобы и несправедливости. Это то, что мешает Трижды Величайшему богу слиться со своим народом. Он все это предвидел…
Лоони умолкла, заметив, что правительница перестала ее слушать. Зард, в чьей оболочке была сейчас Инезия, бросала по сторонам такие пронзительные взгляды, как будто пыталась разглядеть каждого из огромной массы людей, теснившихся в загородке. Затем богиня в задумчивости произнесла:
— Как же он сбежал? Ну нет, ускользнуть от меня ему не удастся. Отсюда еще никто не выходил живым. Я раздам стражникам портреты Инезио и рано или поздно его задержат. А как только он будет схвачен, меня немедленно известят. Ибо я своими глазами хочу удостовериться, что он мертв, — она повернулась к Лоони и ее губы искривились в зловещей усмешке. — Надеюсь, тебя обрадует такая новость: сегодня поутру я отдала приказ о нападении на Гонволан. И теперь уже никто не в силах остановить махину, пришедшую в движение. События ускоряют ход и развиваются сами по себе. И даже если бы я вдруг передумала, мне самой не удалось бы ничего поделать.
Усмешка превратилась в злобную гримасу.
— А теперь посмотрим, что произойдет, когда один главнокомандующий, хотя и в двух лицах, одновременно разрабатывает стратегию и тактические операции двух враждующих армий… Ну, прощай, дорогая Лоони. Пока что я сохраню твое тело, но только лишь для того, чтобы потом уничтожить вас обеих вместе.
Она повернулась и быстро зашагала к стене, где неподвижно ожидал хозяйку оседланный гримб. А через минут десять множество каменщиков уже споро заделывали дыру в ограждении.
Лоони в нерешительности не знала, что ей делать. Она стояла у ворот, борясь с желанием броситься в толпу людей, заполнявших загородку. Конечно, это бессмысленно и бесполезно. Даже Инезия при всем своем диком желании немедленно найти и схватить Пта, только поглядев на бескрайнее море людских голов, сразу же поняла, что легче отыскать иголку в стогу сена, чем пускаться здесь на поиски одного-единственного человека. Довольно глупостей. Нужно отправляться в Нуширван, чтобы выполнить свою миссию, решила Лоони, и там уже дожидаться Пта. Ему ведь еще ничего не известно о том, что Инезия объявила войну. И до тех пор, пока они не встретятся в условленном месте, она не сможет рассказать об этом Пта всю правду. Что он предпримет, узнав страшную новость? Этого она не знала. Но самой Лоони нападение Аккадистрана на Гонволан казалось страшной, непоправимой бедой, окончательным смертным приговором, только не одному человеку, а целой стране. Больше того, война может уничтожить даже потенциальное могущество бога Пта, которое он должен черпать из молитв и которого сейчас ему так не хватало.
Лоони охватило безнадежное отчаяние. Неужели ничего нельзя придумать? Однако события приобретали размах, с которым не справиться в одиночку. Итак, уже отдан приказ о наступлении. Богиня дошла до верха злодейства. За ночь тренированные боевые скриры-убийцы Зард Аккадистранской перелетят через древнее море Тета. Для них это невеликое расстояние. Хватит думать об этом. И все же…
Лоони почувствовала острую жалость к телу Найи, которое она вынуждена была оставить здесь. И отправилась в Нуширван.
То и дело перешагивая через носилки, занятые больными, обессиленными людьми, Холройд, тем не менее, за считанные секунды добрался до ближайших ворог. По самому краю территории, отделяющей «больницу», теснилась плотная человеческая масса. Он безжалостно втиснулся в толпу. Но перед этим в последний раз оглянулся.
Холройд увидел, что Лоони все еще борется с человеком, который пытался уложить на носилки брата. Больше никакого движения заметно не было. Особенно пристально Холройд разглядывал женщин: если Инезия была там в оболочке какой-либо больной гонволанки, она все равно не смогла бы проследить, куда он подевался.
Здесь, похоже, он в безопасности. Холройд попробовал выбраться на более свободное место. Там, позади, на один квадратный фут приходилось по одному человеку, впереди — по одному человеку на каждые два квадратных фута. На первый взгляд, разница несущественная, однако теперь он смог передвигаться гораздо свободнее. Ему казалось, что он перемещается в песке или морской воде. Толпа больше не могла задержать его или остановить. Однако чем больше он задумывался над своим положением, тем больше склонялся к выводу, что следует найти какое-то убежище, укрытие, короче говоря, место, где бы он смог без опаски оставить на время свое настоящее тело. Здесь, в океане бесчисленных двигающихся людей, это сделать невозможно.
Темнело. А он все еще не мог определить, оставаться ли ему около высокой главной стены, огораживающей одну сторону «больницы», где его легко могла затоптать толпа, или же поискать что-то другое. Наверняка все существующие входы и выходы из лагеря охраняют стражники. Он искал себе союзника. И, наконец, подошел к мужчине, который казался не таким испуганным, как все остальные, и смотрел более осмысленно, чем другие. Холройд крикнул ему;
— Эй, приятель, послушай, как бы нам выбраться отсюда? И куда идти? Не знаешь, случайно?
Мужчина мельком взглянул на него и отвернулся.
Он ловил абсолютно бессмысленные взгляды десятков людей. Они были напуганы до бесчувствия и не способны на самостоятельные поступки. Ему казалось, что он бьется головой о непробиваемую стенку. Холройд перестал сопротивляться и пассивно отдался течению толпы. Теперь он медленно дрейфовал в ее круговороте, пытаясь определить свое местонахождение.
Неотступно преследовала мысль: нужно во что бы то ни стало найти место, где его безжизненное тело не затопчут и не раздавят. Физически он был подхвачен людским потоком. Но это до той поры, пока он не найдет надежного убежища, которое оградит бесценную оболочку Пта от внешних опасностей. Свою сущность он сбережет в любом случае, но и над телом нельзя утрачивать власти. Особенно страшная участь ждет его тело, если оно попадется в руки Инезии. А сейчас его плотно держала чудовищная масса людей. И все-таки должен быть какой-то выход, не может не быть.
Услышав чей-то голос, усиленный рупором, он начал озираться по сторонам. И мигом определил направление, откуда раздавался голос. На самом верху центральной стены, футах в пятидесяти от Холройда, стоял какой-то человек и держал в руке рупор. Но что он говорил, разобрать было невозможно. Пока звуки доходили до Холройда, их заглушал равномерный гул толпы. Долетали только обрывки искаженных рупором и расстоянием фраз. Холройд с трудом разобрал:
— Каменщики… столяры… умеющие обращаться с боевыми скрирами… к плотницкой яме… за тем склоном…
Человек расхаживал по стене и все повторял в рупор свой призыв. Сосед Холройда проворчал:
Нортон Андрэ
Маркеев Олег
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Майер Стефани
Сертаков Виталий