ссылались на достоинства своих вестибулярных аппаратов, на качество
психотехнических тестов и даже на поперечное сечение мышц. Они взывали к
человеколюбию руководителя. И руководитель сдался. Он покачал головой и
убрал палец со списка.
Петровича Шевелева, командира космотанкера "Апшерон", поступите в его
распоряжение. Рейс будет зачетным. - Он сунул список в карман, грозно
добавил: - И учтите: то, что вам сходило у меня, у Шевелева не сойдет.
на жесткие белые стулья спиной друг к другу и ловко оклеил датчиками их
обнаженные торсы, руки и ноги. От датчиков тянулись к пульту тонкие
разноцветные провода.
Морозов поежился: кожа под датчиками ощутила быстрые бегущие уколы тока.
Не в первый раз проходил он предполетный медосмотр, но сейчас почему-то
было неспокойно на душе. Надо было отвлечься, думать о постороннем, лучше
всего, как советуют опытные пилоты, - о смешном. Но, будто назло, ничего
смешного не удавалось вспомнить. В голову лезли одни неприятные
воспоминания, связанные с последней практикой здесь, на Луне. Чернышев,
стоящий в предшлюзовом зале и наговаривающий письмо к Марте, - никак не
мог Морозов отделаться от этого видения. Он и теперь на Луне, Федор
Чернышев, завершает подготовку к большой комплексной экспедиции.
вытягивайте шею.
за пультом. Сопел за спиной Заостровцев. Зачетный рейс к Юпитеру - это
здорово, продолжал думать Морозов. Только бы скорей уйти...
отцепи от них датчики.
него удивленный взгляд.
медицинского самописца, к которой был подколот анамнез - карточка с
несколькими строчками слов и цифр. - Сонастроенность у вас высокая. Можно
сказать - высшая...
тренировались в паре и понимают друг друга с полуслова.
практики своим монотонным голосом, - то тут... не совсем понятно. У
курсанта Морозова отмечено подавленное состояние. Депрессия класса
ноль-четыре.
анамнеза. - Вот. Ноль-четыре, - повторил он, как бы сам недоумевая, откуда
могла взяться у выпускника-пилота депрессия такого класса. - Само собой, к
зачетному рейсу вы не допускаетесь. Очень жаль.
депрессии! Врет ее машина!
вами, Заостровцев? - взглянул он на Володю. - С кем еще из штурманов вы
работали?
нас ноль-четыре, то...
повторного осмотра.
подчеркнул последнее слово, - будет через месяц. Вы сдавали зачет по
организации службы и знаете это не хуже, чем я. Ровно через месяц. - Он
отвел взгляд от бледного, взволнованного лица Морозова и добавил более
мягко: - Вы можете сегодня же вылететь в студенческий дом отдыха.
Приведите в порядок свои нервы.
коридору. Заостровцев шел рядом, говорил, что не станет искать нового
напарника, попросит перенести зачет на месяц, и они обязательно полетят
вместе, только вместе. Морозов уговаривал его не откладывать зачет, лететь
с любым другим штурманом, но тот и слышать об этом не хотел.
сейчас...
месяц? Успеем еще налетаться за целую-то жизнь.
Оставалось одно - как-нибудь убить несколько часов до отправления
рейсового корабля на Землю. Морозов пошел в библиотеку, порылся в книгах.
Что-то не читалось ему. Избегая встреч с однокурсниками, он слонялся по
отдаленным коридорам Селеногорска.
овладело желание выйти наружу, под черное небо Луны.
дремавшего в углу на диване. Морозов поднял было руку к кнопке шлюзовой
двери, но тут Севастьян приоткрыл глаза и спросил:
приезжий будет себе самовольничать - это какой же порядок? Отойди на три
шага.
я вашего брата.
подвела, а то летал бы не хуже других. Медленную реакцию машина признала.
Ну и пусть. Мне быстрой и не очень-то надо. Что смотришь? Не согласен?
отправился принимать пришедших. Морозов потоптался в зале, раздумывая,
куда идти и чем заняться. Пока он размышлял, в зал вернулся из шлюза
Севастьян, а за ним ввалилась шумная компания пилотов. Морозов сразу узнал
в ней экипаж комплексной экспедиции и забился в угол, чтобы избежать
встречи с Чернышевым. Но Чернышев увидел его. Увидел, широко улыбнулся,
подозвал жестом.
собой в коридор. - Смотри-ка, время как быстро пролетело: был ты еще
недавно зеленым курсантом, а теперь - без пяти минут пилот. Когда в
зачетный рейс уходишь?
контрольный осмотр.
сам был не малого роста. - Ты не прошел осмотра? Почему?
ноль-четыре. А почему - сам не знаю... Ошибка, наверно...
я позже приду.
коричневого шипучего витакола.
нависнув над Морозовым. - Машина не ошибается. Ноль-четыре не такая уж
страшная степень, с кем не бывало в наш суматошный век, - тут вся штука в
том, чтобы знать причину. Тогда можно быстро справиться, если, конечно,
сам этого хочешь. А я причину твоей депрессии знаю. Молчи, - сказал он,
видя, как вскинулся Морозов. - Это для меня давно не секрет. И для Марты
тоже.
стакан на столик. - Ты, Алексей, не мальчик уже. Пора научиться владеть
собой, а не научишься - уходи из Космофлота, найди другое занятие. Говорю
тебе, как друг.
стояли, глядя друг другу в глаза. Морозов знал, что Чернышев ожидает
ответа на свои безжалостные слова.
Федором Чернышевым? Да тебе молиться на него, а не ревновать...
решения.
шагнул к двери, Чернышев окликнул его: - Алеша, погоди. Ты вот что: не
говори пока с Платоном...
и сиди там. Ясно?
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Перумов Ник
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Беляев Александр