Чтение 15–й страницы книги ~Год лемминга~

услышать - прослушают и здесь, зачем было огород городить? Все они в
СДЗН с приветом, а их начальник - первый...

Вслух он сказал:

- Меня сразу будут пытать или сперва коньячку дадут?

Иван Рудольфович бросил взгляд на стены и весело засмеялся, дергая
челюстью.

- Знаем, знаем ваши шуточки. "Произвел два предупредительных
выстрела в голову убегавшего, после чего догнать его не составило
труда". Так?

- Не ошибается тот, кто смеется последним, - отпарировал Малахов. -
Ты у нас умный, а я так себе, надзиратель за скотомогильниками...
Кстати, будет коньячок обещанный?

- А как же! - преувеличенно весело закричал Нетленные Мощи,
мановением костистой руки понуждая бар извергнуть на стол содержимое.
- Между прочим, высший класс! С легендой коньячок, уж не знаю, кто из
них древнее: легенда или эта жидкость. - Он расплескал коньяк по
донышкам пузатых бокалов и принял шутовскую позу. - Лукулл у Лукулла,
исторический визит! В числе приглашенных присутствовали: господин
генерал-губернатор с супругой, господин обер-полицмейстер с одышкой,
господин санитарный врач с карболкой и доктор Кох с палочкой. А также
представители прессы. Как там говаривал Грасиан: "Для больших кусков
удачи - большой желудок", верно? Красно иезуит выражался. Так что
готовь свой большой.

- У меня маленький, - возразил Малахов. - Крохотный такой
желудишко. - Он осторожно отпил, почмокал и поставил бокал на стол. -
Так я слушаю.

- Ты пей, пей.

Малахов скорчил мину.

- Говори уж прямо, зачем звал. Коньяк у тебя дерьмо, сивуха
крашеная. Всей легенды, что - коньяк... Врать-то зачем?

Нетленные Мощи влил в себя содержимое бокала, как воду, плеснул
себе еще, решительно выпил в одиночку, крякнул и захлюпал долькой
лимона.

- Зачем, зачем... Подхалимом я сроду не был, вот и все, Миша. Ты
что себе думал: я тебя охмурять начну? Ну и дурак, если так думал.
Хотел я, чтобы сразу до тебя дошло, до печенок... Вчерашних психов на
трассе не забыл? Я тебе прямо скажу: нужен ты мне, Миша, до зарезу.
Вот как нужен... - он провел ребром ладони по кадыку, нависшему над
узлом галстука. - Тупик, стенка впереди, бьюсь лбом, как баран,
ей-богу, искры из глаз! Не поверишь: волосы на себе готов рвать за то,
что добился второго срока; стреляться, сам понимаешь, нет никакого
рвения, а у меня еще "гюрза" - из нее и через каску башку прошибить
раз плюнуть... Гордый я всегда был, Миша, я и теперь еще гордый, а
перед тобой на колени готов встать. Неолитический топор в свою
коллекцию хочешь? Шлифованный, с дыркой... Достану! Ты не поможешь -
никто не поможет, а за мной не пропадет, ты знаешь. Причем дело такое,
что скорее уж по твоей части, чем по моей...

За это следовало выпить, и Малахов выпил. Оказалось, и такое в
природе возможно - второй день подряд юродствующий Нетленные Мощи,
явление само по себе неповторимое. Если игра, то очень уж
натуральная... И все-таки это игра, иначе просто не может быть, тонкий
расчет ходов, и на каждый возможный ход противника давно заготовлен
контрвариант - несмотря на простительную уверенность Нетленных Мощей в
том, что для охмурения функционера любой другой Службы, кроме его
собственной, за глаза хватило бы и умения импровизировать. Недаром
тянет второй срок, подумал Малахов без неприязни. Любопытно: сам он
таким самородком произрос или заразился от Кардинала вирусной
хитростью? Подчеркивает: охмурежем тут и не пахнет. Пожалуй, чуть-чуть
излишне навязчиво подчеркивает.

Хитрый и глупый - это противно. Зато куда безопаснее, чем этот -
хитрый и умный.

Ну да и мы не лыком шиты.

- Я вас слушаю, Иван Рудольфович, - сказал Малахов.

В затылке не болело - там, будто свинцовый кирпич, лежала гнетущая
тяжесть. Это была ремиссия - "демоний" смирился. Либо отступился,
устав указывать упрямцу на неверный путь, либо где-то там, в
неизвестном впереди нашел выход.

Некоторое время Нетленные Мощи молчал - было ясно, что он спокойно,
как нормальную ожидаемую реакцию, отметил и настороженность Малахова,
и его намеренно официальный тон. Затем на стол легла дискета-монетка,
брызнув в глаза цветами побежалости. Словно отломанное донышко
тонированного бокала.

- Основные материалы здесь, Миша. После изучишь... если возьмешься,
конечно. А вкратце - изволь хоть сейчас. Только учти: секретность этой
дискеточки - "зеро-прим", так что расписки не беру, сам понимаешь... -
Он сделал паузу, а Малахов попытался незаметно сделать глубокий
вдох-выдох и непроизвольно сглотнул.

Зеро-прим! Документы наивысшего уровня секретности попадались не
так уж часто. Фактически за последний год Малахову пришлось иметь дело
лишь с тремя группами документов, засекреченных по наивысшему классу,
причем в двух случаях класс "зеро-прим" проставил он сам. Никаких
бумаг о допуске к "зеро-прим" не полагалось; теоретически такого
класса секретности не существовало вообще. На практике это означало,
что источник утечки информации должен был попросту исчезнуть, причем
по возможности ДО реальной утечки информации.

И еще это означало, что Кардинал находится в курсе дел, хотя бы
поверхностно. Утаить от него документацию под грифом "зеро-прим" не
решился бы и Нетленные Мощи.

Последнее соображение слегка успокоило.

- Слушаю вас, Иван Рудольфович, - повторил Малахов.

Прежде чем уронить единственное слово, Нетленные Мощи словно бы
покачал его на весу.

- Суицид.

Малахов поднял бровь.

- Как?

Наполняя бокалы по новой, Нетленные Мощи расплескал пойло на стол.

- Что смотришь - на вот выпей и заешь. Самое время. Коньяк -
дерьмо, зато лимон настоящий, с ветки. Суицид, говорю. Слова такого не
слыхивал, да?

- Хм, - с сомнением сказал Малахов. - Ладно. А что тебя,
собственно, беспокоит?

- Ты слушай! - обиделся Иван Рудольфович Домоседов. - Сейчас я буду
говорить тебе правильные слова, а ты стисни зубы и терпи. А еще раз
скажешь "вы" - дам в рыло. Для чего, по-твоему, существует Служба
Духовного Здоровья Населения? Чтобы население было духовно здоровым,
ты понял? При том, что ни ты, ни я, ни население вообще - никто, ни
один человек не хочет, чтобы его делали духовно здоровым. Вдобавок
никто в точности не знает, что это за явление такое - духовное
здоровье, и в чем оно должно выражаться... Тут уметь надо. Это тебе не
карболкой поливать направо-налево. Прости, я не пытаюсь оскорбить твою
Службу, я просто констатирую общеизвестный факт. Думаешь, достаточно
взять под контроль информационные системы и технологии - и все? Мне
смешно. Ты попробуй это сделать, а я посмотрю - даром, что ли, они у
нас считаются лучшими в мире? Притом это даже не фундамент дела - так,
котлован... А люди каковы? Людишки-людишечки, радость наша, погань
несусветная, гордо звучащее порождение крокодилов! Рвешь, понимаешь,
пуп, пыжишься, чтобы в идеале сделать их активными, мыслящими,
неагрессивными, такими-то и сякими-то распрекрасными, а потом вдруг
оказывается, что все это абсолютно не совместимо с управляемостью, без
коей не сделать их такими-то и сякими-то... Улавливаешь?

- Улавливаю, - с неудовольствием сказал Малахов, разглядывая
янтарную жидкость в бокале. - Ближе к делу можешь? Распелся. Школа,
общий курс, первая ступень, кажется.

- Вторая.

- Что вторая?

- Вторая ступень. Впрочем, к делу так к делу. Коли ты так хорошо
помнишь общий курс, скажи-ка мне: каков, по-твоему, уровень
самоубийств в Конфедерации?

Малахов пожал плечами.

- Около полупроцента всех случаев смерти, я думаю. Можно, конечно,
запросить точные данные. Вероятно, что-нибудь около двадцати -
двадцати двух тысяч в год, нет?

- Запроси данные, если хочешь, - посмотрим, что получишь помимо
моей визы... Слушай меня хорошенько: в позапрошлом году было
зафиксировано двадцать тысяч девятьсот шесть случаев самоубийства. В
прошлом году - двадцать три тысячи двести одиннадцать. Немного выше
нормы, но бывали годы и похуже. В этом году... - Иван Рудольфович на
секунду запнулся, - шестьдесят одна тысяча пятьсот девяносто случаев,
по крайней мере столько зафиксировано на вчерашний день.

- Если это шутка, то дурного тона, - осторожно сказал Малахов.

Он уже понял, что это не шутка. Не решился бы Нетленные Мощи так
шутить, не кадет сопливый.

- Шутка? - Иван Рудольфович приложил ладонь к начавшей
подергиваться щеке. - Не обращай внимания, сейчас пройдет... Я был бы
просто счастлив, если бы это оказалось шуткой. К сожалению цифры
достоверные, ровно настолько, насколько они вообще могут быть
достоверными. Превышение над естественным уровнем по меньшей мере на
сорок тысяч в год, причем год еще не кончился. И учти, сюда входят
только стопроцентно доказанные случаи преднамеренного самоубийства -
несчастные случаи и убийства, замаскированные под суицид, не в счет.