Чтение 15–й страницы книги ~Делается открытие~

перспективами, чертить для профанов схемы, водить фотографов к новым
аппаратам. Но все журналисты отмечали, что Гурьянов никогда не чертил схем
и не хвалился аппаратами. Гостей он обычно выводил на хоры и начинал
рассказывать про людей, благо они тут все толпились, покуривая в
вестибюле.

- Вот обратите внимание на того человека, - говорил он, - на того,
костлявого и седого, в мешковатом костюме. Мой зам по науке. Светлая
голова, генератор идей, отвага в мыслях необыкновенная. Но отвага эта
кончается на краю письменного стола. Первый же консультант, первая же
секретарша, какая-нибудь заносчивая девчонка - для него непреодолимый
барьер. Глубоко и заслуженно верит в свои силы, верит, что способен все
придумать и все рассчитать, и столь же глубоко не верит в свои силы,
потому что никого не способен убедить. Вот и приходится нам подбирать его
идеи и бережно нести в мир.

А собеседник его, в очках, лысоватый и упитанный - из тех, кто знает,
как и что сделать, как расставить, организовать, с кем договориться.
Поручить можно что угодно: организует новую лабораторию, мастерскую, цех,
завод. Но надо поручить. Надо дать задание, и не сразу, а порционно,
поэтапно. О заводе сначала и не заикайся. "Нет-нет, что вы, не под силу,
сорвусь, оскандалюсь". Удивительное сочетание деловитости с робостью,
напора с нерешительностью. Инициативен в каждой части и никакой инициативы
в целом. Ну вот и даешь задание по частям. Вытягивает.

А тот - горбоносый и узколицый - ничего не вытягивает и не вытянет. Но
у него кругозор. Мгновенно охватывает картину, видит все недочеты... и ни
шагу вперед. Остроумие, дерзость, быстрота мысли... и скептицизм.
Разрушительный ум, не конструктивный. Ну что ж, в коллективе и скептики
полезны. Пусть развенчивает радужные надежды, пусть выпячивает слабости -
мы заранее о них подумаем, предусмотрим контрмеры.

Полная женщина с лиловатой прической - это самый надежный у нас
работник - королева точности. Становой хребет лаборатории: точность и
терпение, терпение и точность. Сто измерений, тысяча измерений, тысяча
первая проверка. Даже поторапливаем ее, говорим: "Достаточно. Переходим к
следующей теме". В исследовании трудно начать и трудно остановиться. Наша
королева точности не умеет остановиться. Не решается.

Как видите, всякие у нас находят место: вдумчивые и деловитые,
активные, неактивные, скептики, мечтатели, решительные и нерешительные...

Звонок? Да, перерыв кончился. Почему не торопятся в кабинеты? А у нас
разрешено болтать. Курить, и болтать, но думать. Только три запретных
темы: футбол, моды и секс. Мужчинам запрещено говорить о женщинах,
женщинам о мужчинах. Рекомендуется рот раскрывать для полезной информации:
"Я узнал, вычитал, высчитал, придумал, в опыте получилось...". Можно
говорить и о том, что не получилось. От неудачника тоже польза. Он
спотыкается на малейшем бугорке, первый указывает, где не идеальная гладь.
Взывает о помощи, всех заставляет думать.

- Значит, вы считаете, что главная ваша заслуга - в создании
коллектива? - обычно спрашивали журналисты.

- Ну что вы, наука всегда была коллективной. Кто создал космогонию?
Коллектив. Это общий труд Коперника - Кеплера - Галилея - Ньютона и
многих-многих, чьи имена мы забыли неблагодарно. Кто создал атомную
энергетику? Это коллективный труд Беккереля - Кюри - Резерфорда - Бора -
Гана - Ферми - Жолио - Иоффе - Курчатова - Флерова и многих других. Да,
они работали в разных странах, а мы в соседних комнатах. Расстояние ближе,
связь теснее, быстрее итог.

- А ваша роль все-таки? - настаивали журналисты.

Гурьянов запинался. Не от излишней скромности, он был не так уж
скромен. Но о себе мало думал. Не видел полезной информации в самоанализе.

- Я? Я - диспетчер, наверное. Направляю, кому на каком пути стоять,
когда трогать...

Итак, продумавши месяц, Гурьянов принес своему шефу, посвежевшему от
кондиционного гималайского кислорода, диспетчерскую схему будущей
темпорологии.

Кого, куда и на какой путь?

Куда предлагал он двигаться? К индустрии. Предлагал переходить от
пробирок к котлам, от лабораторных столов к комбинатам, от граммов и
миллимикронов к тоннам и метрам. Масштаб позволил бы переправлять в
быстрое время не пылинки и капельки, а приборы, аппаратуру, автоматы...
человека - в перспективе.

Для всего этого надо было прежде всего отказаться от скудного и
дорогостоящего бенгалия, перейти к какому-то иному, широко
распространенному в природе материалу.

Гурьянов наметил четыре пути:

1. Получить положительный заряд на термоядерных электростанциях. Ведь
плазма-то заряжена положительно.

2. Получить положительный заряд с помощью индукции от мощного
отрицательного заряда.

3. Уменьшать массу и ускорять время, сжимая тела. Это подражание
сжимающимся звездам.

4. Использовать электричество и сжатие в сочетании.

В дальнейшем к успеху привел четвертый путь, но тогда Гурьянов не знал
этого, - он предложил сразу создать четыре лаборатории. И кроме того
пятую: лабораторию возвращения. Ведь при ускорении времени энергия
выделяется, тут затраты не нужны. А на обратном пути, при замедлении
времени, энергию надо вложить. И немало - миллиарды киловатт-часов на
каждый килограмм. Откуда ее взять? Электростанции пристраивать? Или же
хранить энергию, выброшенную при ускорении времени, какой-то аккумулятор
изобрести на миллиарды киловатт-часов?

Директор слушал, покачивая головой:

- Однако размахнулся ты, братец. Тут на сто лет работы. От миллиграммов
к тоннам. Девять порядков. Целая эпоха.

- Атомщики прошли эту эпоху за семь лет, - напомнил Гурьянов. - В 1938
году открыли деление атомов урана, в 1945-м - испытали бомбу.

- Тогда война была. Вопрос жизни и смерти.

- А сейчас твердый мир. Мы богаче и щедрее. И если не станем скупиться
на науку, результат будет вот когда...

Он подвинул к шефу листочек с формулой:

n = 10*ЛД + 3

- Что обозначил буквами?

- n - годы, Л - люди, Д - деньги. Если нам дадут сто миллионов и сто
тысяч человек в год, через десять лет будет темпокамера. Плюс три - это
три года на хлопоты: убеждать, чтобы дали людей и деньги.

- Однако размахнулся ты, парень, - повторил директор. - В сущности, как
я могу решить? Л не в моем распоряжении и Д - тоже. Но тройку дать могу.
Получаешь три года на хлопоты, давай, начинай убеждать.

Остальное можно изложить в одной фразе: Гурьянов выполнил план
Гурьянова; убедил за три года, получил Л и Д и за n лет изготовил
темпокамеру.

Можно рассказать и чуть подробнее - на двух страничках. Можно и в ста
томах - материала хватит.

Действительно, около трех лет Гурьянов выступал как адвокат идеи; устно
- с пламенными речами и письменно - с пламенными статьями: убеждал мир и
Госплан, что пора браться за покорение своевольного времени.

Мир и Госплан высказывали сомнение. И винить их нельзя. Сто тысяч
человеко-лет и сто миллионов на улице не валяются.

Но все же средства поступили и люди вдохновились. И в результате через
n лет (при n, равном 13) была создана модель темпокамеры: маленькая
бутылочка, как бы флакон для духов, обвитый тончайшей золотой паутинкой
(золото - наилучший проводник и плотный металл - компактный склад массы) и
на ней совсем маленькое горлышко, тоже обвитое золотой проволочкой.

А весь показательный опыт, на который были затрачены десять миллиардов
рублей и миллион человеко-лет, свелся к тому, что бутылочка как бы
вывернулась наизнанку: сама стала в десять раз меньше, а горлышко в десять
раз больше. Потом, час спустя, ее еще раз вывернули наизнанку и вынули
положенные внутрь ручные часы. За час часы ушли на десять часов вперед.

Надо пояснить? Вы не догадались? Когда бутылочка уменьшалась в десять
раз, время в ней ускорилось. При этом выделялась масса. Массу поглощало
горлышко, раздуваясь. Потом из горлышка масса поступила обратно, бутылочка
выросла до нормального размера, время вернулось к нормальному темпу.

В сущности, модель решила все. Теперь нужны были только масштабы:
больше золота, больше энергии... но никаких новых проблем.

В других случаях переход к иному масштабу был нелегок.

В других случаях не удавалось сделать модель. Модель атомной бомбы не
взорвалась бы. Модель космической ракеты не вылетела бы в космос.
Темпокамера допускала плавную постепенность.

Бутылочка, стакан, ведро, бак... Уменьшение в полтора раза, в два, в
три, в пять, в двадцать раз...

Вслед за часами в мир высоких скоростей отправили приборы, модели
машин, пробирки с разными веществами, с бактериями, цветы, насекомых,
мышей, собак...

И вот настал день, когда Гурьянов сказал:

- Товарищи, подходит очередь человека. Продумайте требования и
подбирайте кандидатов.

10. ИСПЫТАНИЕ (АЛЕКСАНДР КУНИЦЫН)

Испытание было назначено на 12 апреля - в честь Дня космонавтики, в
память о полете Юрия Гагарина.