входившего и проводил с ним подробный инструктаж. Замысел его был прост:
нужно обследовать остров двумя группами одновременно. Первая партия начнет
поиск в той части Гоу-Айленда, где сосредоточены горячие источники. Им не
стоит завидовать: сотня акров заболоченной местности, перемежающейся
мелкими озерцами и гейзерами, изрыгающими струи пахнущей тухлыми яйцами
горячей воды. Сотня акров грязи, покрытой разноцветными разводами
минеральных окислов и противно чавкающей под ногами. Вторую партию ожидало
поручение полегче: осмотреть гнездовья на противоположном конце острова,
там морские птицы в дневное время тучами кружат над морем, порой заслоняя
крыльями солнце, а по ночам молча сидят на гнездах, распушив перья.
наклонностями, шум и запах птичьего базара вполне могли привлечь его
внимание. Десятки тысяч птиц были практически неистощимым источником
питания. Кроме того, горячие источники на острове могли напомнить
пришельцу о родном антарктическом оазисе и побудить его искать убежище
именно там.
могла залечь где-нибудь в укромном месте на неопределенный срок и
переваривать пищу до тех пор, пока голод не выгонит ее на поиски новой
жертвы. Такой вариант был самым страшным. Эти рассуждения и заставили
Дрейка вновь и вновь мысленно перебирать все известные ему факты в поисках
рационального объяснения случившегося. Но ответ не находился. Оставалось
только молить Небо о том, чтобы неизвестный монстр оказался игрой
воображения, а предполагаемая угроза - не более чем вымыслом, порожденным
нездоровой психикой.
права пренебречь ни одной мыслимой предосторожностью. Поэтому он даже
решил изменить свой первоначальный план. Теперь каждая группа должна взять
с собой по собаке, сначала прочесать с двух сторон побережье острова,
соединиться на подходах к горячим ключам, совместно обследовать этот
район, а затем осмотреть птичий базар.
незнаком и мог вызвать бурную реакцию, заставив насторожиться и
сопровождающих псов людей. Хотя нюх и охотничьи качества этих дворняг
вызывали у него определенные сомнения, их неподдельное желание
сопровождать кучу народу в дальний конец Гоу-Айленда все же вселял
некоторый оптимизм.
входило по четыре человека. Все мужчины. Еще семеро остались в поселке -
охранять девушек и заниматься текущими делами, которым служебные
обязанности не позволяли отлучаться надолго: радист, и главный электрик,
и, ко всеобщему удивлению, Сполдинг. Он с торжествующей физиономией все
утро вертелся около поисковых групп, но желания отправиться добровольцем
почему-то не изъявил.
источникам. Туда же направлялась вторая группа, двигаясь параллельно
первой на расстоянии мили. Счастливые собаки, свесив языки, восторженно
носились вокруг, то убегая далеко вперед, то рыская по кустам вдоль тропы.
На подветренном берегу Гоу-Айленда, по которому пролегал маршрут партии
Дрейка, высилась скалистая гряда, правда значительно уступающая в высоте
великанам-утесам на западном побережье. Но почва здесь была сплошь покрыта
камнями и обломками гранита. Попадались на пути и заболоченные участки,
перемежающиеся с проплешинами базальтовых обнажении. Эта часть острова
обильно поросла "лесом", в котором взрослые деревья едва возвышались над
землей на четыре фута, а редкие экземпляры, достигшие девяти-десяти футов,
выглядели на их фоне настоящими гигантами. Вокруг них росли различные виды
мхов и папоротников, характерные для субантарктических широт. На
прогалинах встречались дикорастущие лютики и маргаритки, а "девичьи
волосы", древовидные папоротники, и другие не столь привлекательные
разновидности предпочитали более влажные и затененные места.
только собаки что-то почуют. Но тот пес, который бежал с группой Дрейка,
оказался никудышным следопытом. Он рьяно носился по зарослям, то и дело
надолго исчезая из виду, потом объявлялся вновь, но лишь для того, чтобы
убедиться, что не отстал от людей. А им приходилось внимательно
исследовать края заболоченных низин, хотя результат можно было предсказать
заранее - никакой фауны, кроме птиц, на Гоу-Айленде не существовало.
участок подземной вулканической активности. Прежде чем вторгаться в его
пределы, Дрейк настоял на тщательном осмотре пограничной зоны. Сначала
этим занялись он сам и члены его отряда, а чуть позже к ним присоединились
подтянувшиеся участники второй группы. Особенно поражал контраст
"нормального" грунта и поверхностного слоя почвы близ термальных
источников. По одну сторону невидимой границы спокойно росли клумбовидные
скопления кергеленской капусты и тянулись широкие полосы шелковистых
темно-зеленых мхов. По другую, в каких-нибудь двадцати - тридцати ярдах от
них, над рыхлой, ядовито-желтого оттенка глиной поднимались струйки пара,
а чуть поодаль бурлила и булькала красновато-бурого цвета лужа,
распространяя отвратительный запах сероводорода. Уже в сотне ярдов от
границы ничего нельзя было разглядеть из-за обильных испарений,
незначительных по краям, но сгущающихся до плотности грозовых туч в
центральной части. Порывы ветра то и дело отрывали крупные клочья от
облачной массы, унося их в сторону океана или швыряя на прибрежные скалы.
участок, хотя ему и пришлось не раз зажимать нос пальцами и сдерживать
приступы подкатывающей к горлу тошноты. По пути встречались лужицы и
маленькие озерца, наполненные кипящей жидкостью всех цветов радуги - от
красного до фиолетового. В одном месте Дрейк обнаружил ряд миниатюрных
террас, по которым струился горячий ручеек со сравнительно прозрачной, но
невообразимо дурно пахнущей водой. Потом он наткнулся на небольшой гейзер,
который периодически бурно клокотал и взрывался, выбрасывая в воздух
слабенькую для таких потуг струйку смешанной с паром и грязью воды. Затем
гейзер надолго замолкал и погружался в спячку до следующего выброса. Еще
дальше шумел окутанный облаками пара довольно бурный поток, срывающийся
водопадом со скалы, искрящейся вкраплениями кристаллических друз. А в
промежутках между "достопримечательностями" была грязь. Красная грязь.
Голубая грязь. Зеленая грязь. И просто грязно-серая жижа неопределенного
состава, не похожая ни на глину, ни на торфяной перегной.
встретили остальные участники экспедиции, двигавшиеся по периметру, но
достигшие места свидания раньше предводителя, вынужденного постоянно
выбираться из чавкающего грязевого плена. Ни он, ни обе группы не
обнаружили никаких следов, да и вряд ли можно было рассчитывать найти их
здесь, где любые отпечатки на грунте мгновенно затягивались слоем жирной,
липкой грязи.
стеллажей дюжину тяжелых ящиков, забралась в эту гнусную клоаку, - мрачно
заявил Дрейк, выбравшись на сухой пригорок, - я только обрадуюсь: здесь ей
самое место! Ладно, парни, пошли дальше. Пора навестить птичек.
От гнездовий их отделяло около двух миль, причем почти весь путь пролегал
по бесплодной, каменистой почве. Шум птичьего базара люди услышали задолго
до того, как приблизились к нему. Небо над мысом было усеяно черными и
белыми пятнышками парящих в нем пернатых. Даже на расстоянии в нос ударил
резкий запах.
- И прочая дрянь, которая образуется при разложении перьев и других
отходов жизнедеятельности. Запашок еще тот, скажу я вам! Наше счастье, что
ветер в спину. Было бы наоборот, без противогазов не обойтись.
озабочен тем, чтобы не пропустить явных или косвенных свидетельств
посещения птичьего базара незваным гостем. Раз уж эта тварь запросто
управляется с людьми, что ей стоит прикончить дюжину-другую чаек или
бакланов? Гнезда попадались на каждом шагу. В углублениях у подножия скал,
в трещинах, на карнизах, в нагромождениях валунов и каменной крошки, -
одним словом, везде, где только может найтись опора для пары цепких
птичьих лапок.
Одни испуганно взмывали ввысь, оглашая окрестности громкими, негодующими
криками, другие суматошно носились над головами, пытаясь отвлечь внимание
пришельцев от своих яиц или птенцов, а третьи оставались на кладке и
только укоризненно взирали на двуногих великанов своими глазами-бусинками,
когда те проходили слишком близко. Дрейк и его спутники старались,
естественно, соблюдать осторожность, но гнезд было так много, а места
между ними так мало, что порой приходилось двигаться напролом.
от оглушительных взмахов тысяч крыльев. С каждым шагом все новые и новые
стаи поднимались в воздух, добавляя свою долю криков во всеобщий шум и
гам. Обе партии дважды пересекли гнездовье вдоль и поперек. Каждый
квадратный дюйм пригодной для постройки гнезда поверхности был оккупирован
пернатыми. Никто не заметил ни пустых гнезд, ни сравнительно свежих
птичьих трупиков. Если монстр сюда и забредал, то вел он себя
исключительно по-джентльменски, во что было довольно трудно поверить.
внимание, указав на широкий каменный карниз, расположенный с подветренной
стороны у самой границы птичьего базара. Гладкая скальная поверхность,
которой по всем законам природы суждено было вечно оставаться
безжизненной, неожиданно пестрела обилием самой разнообразной
растительности, являя собой миниатюрный оазис приполярной тундры. Площадку
целиком покрывали различные мхи и лишайники самых экстравагантных
Лукин Евгений
Круз Андрей
Каргалов Вадим
Перумов Ник
Бажанов Олег
Шилова Юлия