Чтение 15–й страницы книги ~Картежник~

- Олег, - представился Казин, понимая, что ступил на скользкую дорожку
сговора с врагом отечества. Родина в лице генерала Иванова двурушничества не
прощает.

- Я так понимаю, Олег, что они еще долго будут выяснять отношения. А я
человек немолодой и хотел бы устроиться поудобнее. И еще я так понимаю, что
вам в любом случае достанется торцевая комната. Она меньше других и к тому
же вся на виду. Я, с вашего позволения, займу комнату рядом...

- Там буду жить я! - немедленно вмешался Иванофф.

- К вашему сведению, рядом с торцевой - две комнаты. Одну из них можете
занять вы, а я расположусь с вами дверь в дверь, вернее, учитывая отсутствие
наличия дверей, - дверной проем в дверной проем. Не беспокойтесь, меня вы не
стесните, я привык находиться под контролем компетентных органов и даже
нахожу в этом некоторую прелесть.

Петр Иванович побагровел, но ничего не ответил.

Казин подхватил вещмешок и зашел в комнатенку, а вернее - нишу в конце
коридора. Другие комнаты хоть побольше были, а эта - чулан чуланом! Да и
впрямь вся на виду. Не хотелось здесь распаковываться, тем паче что
остальные и вовсе с голыми руками сюда заявились, только у баронессы сумочка
да у еврея портфельчик. Иванов немедленно занял соседнее помещение, а
Пресняк расположился напротив. Снял штиблеты, поставил возле входа, а
портфель засунул в самую глубь комнаты. Демонстративно уселся на пол,
по-портняцки подогнув короткие ножки.

- А здесь ничего, уютненько! Только гвоздя Для шляпы не хватает.

Галактоход мчал сквозь космическую тьму, отсчитывая пятый миллиард
километров.

Глава 2

ЕХАЛИ МЫ. ЕХАЛИ

Ничто так не выматывает человека, как вынужденное безделье. Любой
чиновник может подтвердить эту нехитрую истину. "Хуже нет, чем ждать да
догонять" - говорит пословица. А тут приходилось разом и ждать и гнать, да
еще так, что неясно - едешь ты или до сих пор инопланетина с места не
сдвинулась, и персонал, обязанный обеспечить комфортное бытие, толчется
около неприступных стен.

Угомонившись, дипломаты разбрелись по нишам, и на некоторое время
наступила тишина. Казину ужасно хотелось как бы между прочим пройтись по
коридору и глянуть - уселись ли высокопоставленные особы на пол, или они
по-прежнему стоят, сохраняя неприступный вид. Очень это было любопытственно
узнать... Есть в отечественной ментовке такое место - блоховник, что-то
вроде карцера в подвале, но удивительно грязного и сырого, где принципиально
никогда не делают уборки. Пол там покрыт толстым слоем жидких нечистот.
Драчливых и непокорливых запихивают туда и дают постоять ночку. И если
человек не выдержал и сел в эту грязь, то наутро с ним можно делать, что
угодно. Есть, впрочем, и такие, что сразу и с готовностью валятся в
зловонную кашу. Это самые отпетые, нечто вроде Симеона Пресняка, который с
таким удовольствием расположился напротив Петра Ивановича, да еще и штиблеты
снял.

В единственный сколько-нибудь прикрытый угол Казин поставил рюкзачок, а
сам присел рядом. Положеньице складывалось щекотливое: все и все на виду у
всех и даже на минуту не уединиться. Была бы дверь, можно было бы разобрать
рюкзак, одеяло достать и полотенце. Они хоть и разодранные сдуревшей Ганной,
а все не на полу сидеть, а по-человечески, как на пляже. Опять же, фиговина
и малявина - предметы самые необходимые, упакованы не в сдутом галактоптере,
а прямо в вещмешке. И жратва там кой-какая имеется... Вытаскивать подобные
вещи под недреманным оком Петра Ивановича Казину очень не хотелось.

Словно подслушав казинские мысли, Иванов возник в проходе и, бросив
изучающий взгляд на рюкзачок, поманил Казина.

- Осторожнее с этим... Пресняком, - оглушительно зашептал генерал в самое
ухо. - Он старый диссидент, из самых зловредных.

- Так это сейчас модно! - не выдержал Казин. - Сейчас западло диссидентом
не быть. Любую газетку почитайте.

- Мода проходит. Родина остается! - афористически изрек Иванов.

- Высоко сижу, далеко гляжу! - напел из своего закута Пресняк. - Господин
Иванов, неужели вы так не уверены в стойкости ваших сотрудников, что должны
ежечасно проводить политинформацию?

Петр Иванович скривился, но сделал вид, что не расслышал.

- Все понятно?

- Ага! - сказал Казин. - Только сейчас мне спать охота.

- Так утро ведь!

- А и что? Я, может, целую ночь телогрейку пылесосил, вы же мне фрака
нового не выдали.

- Правильно не выдали, - возразил Петр Иванович. - Никто не знает, отчего
они нас сюда пустили. Нарядили бы тебя во фрак, а они бы тебя не признали -
и все, конец переговорам. Нет уж, в телогрейке понадежнее.

- Ну, пускай, я разве против? Только у меня все равно так: в поезд сажусь
- сразу на верхнюю полку и храпака давить. Что еще делать в дороге-то?
Другие пить начинают, но я - завязал. Я так скажу: человечество спасать
нужно на трезвую голову, а то хуже гибели получится. - Олег облапил любимый
абалаковский рюкзачок и склонил на него голову, давая понять, что больше
разговаривать не намерен.

- Ладно, - сдался генерал. - Спи. А я покуда с этим бывшим одесситом
покумекаю. Зря мы его тогда из страны выдворили, теперь не знаешь, как и
разбираться...

Оставшись один, Казин осторожно извлек из набитого рюкзака фиговину,
прижал дидактическую цапфу ко лбу, а цапфой аналитической коснулся стены,
поскольку больше ничего в помещении не было. 0-го-го, чего там только не
было, в стенке - и все инопланетное! Большому институту - сто лет изучать.
Но Казин, благодаря обучающей фиговине, разобрался в полторы минуты, во
всяком случае, на уровне квалифицированного пользователя. А больше
нормальному крановщику знать и не нужно.

Первым делом выяснилось, что Казина вселили в навигационный пункт, откуда
осуществляется управление межзвездным модулем. Конференц-зал по задумке
строителей предназначался для обитания гражданина Казина, а шесть боковых
вольерчиков - для содержания существ, обеспечивающих комфортное
функционирование перевозимого гражданина. Все это было спроектировано,
выстроено и закинуто на Землю специально для того, чтобы доставить
гражданина Казина в арбитражный суд.

Следом Казин полюбопытствовал, чем занимаются его попутчики. Жаклин Шамо
с терпеливым видом стояла у стены, видимо, намереваясь простоять так до
самого центра Метагалактики. Альфонс Дуэтто мерил комнатенку шагами, а
Филипп Домашен сидел на корточках, прислонившись спиной к стене. Иванов и
Пресняк беседовали с виду вполне мирно, что удивительно, если учесть разницу
во взглядах.

Понимая, что долго так дипломаты не просидят, Казин спешно вырастил семь
штук запертых дверей. Конечно, обустройство площадей удобнее было проводить
не из навигационного пункта, а из центрального зала, но крановщик, привыкший
ко всякого рода неудобствам, справился. Семь дверей возникли словно
ниоткуда, разгородив землян и доставив Олегу Казину столь необходимое
одиночество.

Сначала в закутках, неожиданно обратившихся в одиночные камеры, случилась
легкая паника. 'Все ринулись к дверям, принялись дергать их и втолкать.
Альфонс Дуэтто даже попытался высадить дверь с разбега, но где там
иностранцу биться против инозвездных материалов... Вот если бы Петр Иванович
за дело взялся! Но генерал Иванофф оказался не в одиночке, а вместе с
экс-одесситом, и потому, толкнувшись в двери пару раз, антиподы занялись
любимым делом: выяснять, кто виноват.

Казин с хозяйским видом прошел в конференц-зал, сыскал розетку портала,
подключился и принялся обустраивать будущее жилье. В каждой комнате, в углу
пол вздыбился возвышенностью постели. Возвышенность размягчела полосатым
матрацем, от которого отслоилось одеяло и ком поролоновой подушки. Белье
Казин сделать не сумел, да и не пытался.

Стук в двери смолк, очевидно, запертые поняли, что жилье запоздало
обустраивается к проживанию, и теперь ожидали новых выперших из ниоткуда
удобств.

Под удобства Казин выделил резервный объем рядом с переходной камерой,
где нашлись системы регенерации и утилизации. Совмещенный санузел - такое
под силу представить лишь инопланетянину и советскому человеку. С точки
зрения Жаклин Шамо, подобные понятия непостижимы. Хорошо еще, что
невесомости в корабле не было, иначе пришлось бы жертвовать для обустройства
ватерклозета гравитационной дурылиной. Почему-то ни в фантастических
романах, ни в репортажах со станции "Салют" не говорится, как справлять
нужду в невесомости. А так Казин соорудил в резервных объемах клозет типа
"сортир деревенский", а рядом душевую кабинку.

Даже полочку для мыла присобачил, хотя мыла, судя по всему, ни у кого,
кроме Казина, не имелось, да и у него завалялся случайный обмылок, хранящий
отпечаток Ганниного каблука.

Покончив с наиважнейшим, Олег обновил удобства и вновь взялся за работу.

Рядом с кроватями после нескольких неудач возникли массивные и
вместительные тумбочки. Что там могли бы хранить незапасливые дипломаты,
Казина не очень интересовало, а у него - полный мешок барахла, да и в
законсервированной муровине тоже запасено, и хотя бы часть следует
разложить.

Кроме комодообразных тумбочек, Олег поставил в каждом помещении по столу
и по табуретке. Столы получились огромные, директорские, лишь у самого
Казина за недостатком места поместился скромный обеденный столик. В
центральном зале новоявленный демиург также сотворил стол, достойный короля
Артура: круглый и очень большой. В комплект к столу также полагалось семь
табуретов. Теперь всякий обитатель галактического ковчега мог, если хотел,