Чтение 15–й страницы книги ~Аргус против Марса~

"варшавский эксперимент" ко дню открытия очередной сессии Всемирного
Совета мира. Пытаюсь состряпать корреспонденцию в свою газету, но у меня
ничего не выходит: слишком мало сведений...

И он опять склонился над блокнотом, почесывая коротко стриженный
затылок. Муки творчества! Он явно не желает упустить верный шанс еще раз
поставить свою газету в глупое положение.

К стойке протискивается Курт Шмербах - угрюмый немец, корреспондент
какого-то западногерманского "цайтунга". Здороваюсь с ним кивком головы.
Он заказывает себе мазагран - коктейль из черного кофе со льдом и тройной
порцией коньяка.

- Как вам нравится эта новость, де Люгэ? - Шмербах вонзает в меня свои
маленькие серые глаза с красными прожилками на белках.

- Потрясающе, - отвечаю ему. - Давно, знаете ли, не приходилось видеть,
как из обыкновенного пальца запросто высасывают жирную "утку".

На нас стали обращать внимание. Шмербах, видимо, решил воспользоваться
этим и произнес уже громче:

- Я думаю, что эти слухи имеют под собой достоверную основу.

- Согласен, если учесть, что "достоверность" этих слухов в основном
зависит от крепости выпитых вами коктейлей, - не выдержал я.

Мой выпад почему-то задел окружающих. Поднялся невообразимый гвалт,
каждый хотел высказаться по поводу нашей перепалки. Шмербах потребовал
тишины:

- Прошу внимания, господа! Давайте проясним обстановку. По имеющимся
сведениям, специальный комитет Всемирного Совета мира подготавливает
что-то из ряда вон выходящее. Под Варшавой завершается строительство
громадного куполообразного сооружения. Большое число советских, польских и
чехословацких специалистов из Объединенного института ядерных исследований
ведет под куполом монтаж агрегата неизвестного назначения. Некоторые
компетентные лица утверждают, что это дьявольское сооружение представляет
собой прямую угрозу свободному миру. В чем заключается эта угроза, нам еще
неизвестно, и наша задача - задача представителей свободной прессы -
вовремя разгадать коварный замысел коммунистов. Мы, журналисты, должны
помочь направить политику Запада на срыв планов коммунистической агрессии.
И чем быстрее, тем лучше. Мы должны потребовать у варшавских властей
разрешения для представителей прессы на беспрепятственный осмотр этой
таинственной строительной площадки.

- ...Для сбора шпионских сведений, - громко добавил я. - Будем считать,
господа, что варшавские власти безоговорочно примут этот ультиматум.

Шмербах резко повернулся ко мне.

- Положение слишком серьезно, чтобы шутить, - сказал он, брызгая
слюной. - Поберегите ваше остроумие, де Люгэ, для более подходящего
случая.

- Хорошо сказано, Курт. Я и забыл, что ваши мозговые извилины мало
приспособлены для остроумия.

Шмербах сплюнул и процедил сквозь зубы:

- С этими французами всегда одни неприятности...

- Это требует уточнения, пан Шмербах...

Я знал, что обращение "пан" приводит Шмербаха в бешенство, этот бош
люто ненавидел поляков, и - кто знает! - может быть, расстреливал их во
времена знаменитых "акций" против польского народа. И сейчас кровь
бросилась в его тевтонскую морду, он стал пунцовым, как свекла.

- Уточнения? Извольте. Известно ли вам, что шефом "монтажников"
является ваш соотечественник француз Анри Бертон, перебежчик, красная
свинья!..

Я выплеснул в его физиономию содержимое своего бокала. Теперь, - по
крайней мере, в моем присутствии, - он будет говорить о моих
соотечественниках, употребляя более обдуманные выражения...

- Господа! - обратился я к окружающим. - Этот тип только что оскорбил
героя французского Сопротивления, за что и наказан.

Я вышел из бара и направился разыскивать Мэри.

Если об этой моей выходке станет известно в редакции... А, черт с ними!
Земной шар, в конце концов, имеет круглую форму.

Август, 16.

В десять часов утра весь корреспондентский корпус, аккредитованный в
столице Польши, получил приглашение на пресс-конференцию.
Пресс-конференцию устраивал комитет Всемирного Совета мира по случаю
открытия под Варшавой какого-то нового центра информации. Любопытно...

Целый час мы толкались в пресс-клубе в ожидании обещанных автобусов.
Шум стоял ужасный. Многие связывали это событие с тайной Большого Купола.
Заключались пари.

- Я не сомневаюсь, что нас отвезут к Большому Куполу, Виктор, - сказал
мне Дик Баттон. - Ставлю свой "блиц" против твоего берета.

- Идет, - ответил я. - Что такое берет по сравнению с пощечиной,
которая ожидает нашего воинственного Курта?..

Шмербах выглядел сегодня еще угрюмее, чем обычно. Особых причин для
хорошего настроения у него, видимо, не было. И поделом.

Больше я не участвовал в разговоре. Что толку переливать из пустого в
порожнее? Через каких-нибудь полчаса все выяснится. И я стал перелистывать
свежие номера газет. Газы, варварские бомбардировки Северного Вьетнама,
зверские расправы с мирным населением Южного Вьетнама, применение
химического и бактериологического оружия... Как-то не верится, что все это
действительно происходит на нашей планете...

Наконец подошли долгожданные автобусы. Они доставили всю нашу свору
прямехонько к Большому Куполу. Я снял берет и протянул его Дику.

Итак, нам любезно предоставили возможность кое-что разузнать о "новом
оружии красных". Мы приготовили фотоаппараты, кинокамеры, магнитофоны,
блокноты и ринулись на штурм стеклянных галерей, ведущих внутрь
куполообразного здания. Никаких особых пропусков от нас не потребовали.
Достаточно было показать удостоверение с грифом "пресса"...

Сначала мне показалось, что я попал в демонстрационный зал огромного
планетария. Вдоль округлых, сверкающих белизною стен ярусами расположены
ряды мягких кресел и стеклянных камер, похожих на кабинки телефонных
автоматов.

Меня окликнули. Я обернулся и увидел Мэри.

- Вы знаете, где мы находимся, Виктор? - спросила она.

- Что это такое?

- Не имею ни малейшего представления. Если это не планетарий, то я
затрудняюсь объяснить назначение этого помещения.

Зал постепенно наполнился людьми. Со всех сторон слышался разноязыкий
говор. Сюда были приглашены представители многих народов и стран,
прибывших на сессию, а также ученые, инженеры, педагоги, художники,
литераторы - цвет столичной интеллигенции и труженики многочисленных
предприятий Варшавы.

- Есть смысл поторопиться и заблаговременно занять места, - сказала
Мэри, увлекая меня в амфитеатр. - Кстати, могу поделиться кое-какой
информацией...

Мы прошли в ярус, отведенный для прессы, и сели рядом. Мэри (и где
только она успела раздобыть эти сведения?!) в общих чертах рассказала мне
о новинке - нейтриновидении. Она, правда, знала немного, но и того, что я
услышал, было для меня более чем достаточно. Я был потрясен.

Кое-что Мэри сообщила мне и о судьбе Анри Бертона. Я дал себе слово
добиться встречи с этим человеком.

Обмениваясь замечаниями, мы разглядывали зал во всех подробностях.
Вокруг беспрерывно сверкали вспышки "блицев". Объективы фото- и кинокамер
были нацелены в центр зала, на самое примечательное. А там действительно
было на что посмотреть...

Громадный котлован, - я не знаю, как назвать это колоссальное
углубление по-другому, - напоминал не то машинное отделение океанского
лайнера, не то синхрофазотронную камеру, - столько там виднелось различных
устройств и механизмов. Над ним высился на ажурной мачте-подставке
исполинский шар - модель нашей планеты. Над шаром блистающей бабочкой
распласталась какая-то филигранная конструкция из тонких металлических
спиралей. Время от времени среди этих спиралей пробегали фиолетовые искры,
и тогда они, подобно струнам эоловой арфы, издавали негромкий звенящий
аккорд...

- Я сейчас испытываю такое же чувство, какое, вероятно, испытывает
космонавт перед стартом своего корабля, - взволнованно сказала Мэри.

Я молча кивнул. Многолюдный, напряженно примолкший зал был проникнут
ожиданием.

Высоко под куполом что-то щелкнуло.

- Внимание! - громко и внятно произнес голос диктора. - В последнее
время в некоторой части мировой прессы получили распространение совершенно
фантастические и злонамеренные измышления о существе работ, ведущихся в
Отвоцке совместными усилиями ученых социалистических стран. Сегодня
широкая общественность будет ознакомлена с действительным назначением
Отвоцкого центра информации.

Затем диктор рассказал о принципе объемного нейтринного дальновидения и
о нейтриновизионной установке "Аргус-2", действующей под контролем
специального комитета Всемирного Совета мира.

- Теперь есть средство показать воочию всему человечеству ужасающую
правду о подлости и низости колониализма, - сказал диктор.

Свет в зале померк. Вспыхнул пурпуром и начал вращаться загадочный
глобус.

Пятитысячный зал вдруг тихо двинулся по улицам ночного Сайгона,
освещенного яркой южной луной. На каждом перекрестке, на каждой площадке -
мрачные силуэты американских танков. С тяжелым топотом проходит колонна
солдат. Тускло поблескивает сталь автоматных стволов, побрякивает походная
амуниция. На мягких колесах куда-то катятся легкие пушки, крытые брезентом
грузовики... Город на военном положении.