середине фразы он вдруг был прерван Аскольдом.
своей смелости изумляясь, сказал он, - но вот вы, пожалуйста, если можно,
спасибо, чуть-чуть правее подайте. Мне кажется, я вот просто так чувствую,
что это будет вернее.
а Анатоль Максимович приготовился как следует возразить, но тут на сцену
выходит Тим, который, помирившись с Марией и для большей верности ее за
плечи обняв, как раз в этот момент появился в комнате управления.
не просто чуть-чуть правее, а еще чуть-чуть и самую капелечку на запад, я
сам скажу, когда надо произвести манеувр.
возражать, то на желание своего сына Тима самолично провести манеувр ответил
полным согласием и восторгом.
Марию, почему-то молчащую безо всякой злобы. - У меня чутье. Я так чувствую.
качестве реакции Анатоль Максимович и еще раз отхлебнул из бутылок.
класса, как вы думаете, Анатоль Максимович?
мой сын Тим.
когда оно прокололось, Максим произнес:
таланты.
поблескивало разноцветными, хотя и довольно бледными, пятнышками. Тим
переполнился чувствами и еще крепче обнял Марию, отчего та немножечко
хрустнула, ни слова, впрочем, не возразив.
отца знал о проколах, провел еще три-четыре манеувра, в результате которых
вегикел наконец выбрался в пространство, сплошь обступленное ногой человека.
Максим сообщил координаты, Анатоль Максимович, сильно прищурившись,
обнаружил несколько хороших привязок и сообщил:
Максим, я передаю тебя в хорошие руки, которые за считанные проколы приведут
нас к желанной цели. Значит так, Тим. Доберешься вон до того облачка, за ним
налево два прокола по шестьдесят, а потом ищи во втором режиме рыжую майку.
Это мой тайный и очень секретный знак. А я пойду отдыхать, потому что
сегодня я уже утомился.
заслуженный отдых, однако отдохнуть ему так и не удалось.
чутьем, однако практических навыков управления вегикелом у него не было и он
нуждался в мудром руководителе. Вегикел же, со своей стороны и одновременно
в свою очередь, на что-то, совершенно никому не понятное, обиделся и со
своими советами к Тиму не приставал. Мол, пожалуйста, Тим Анатольич,
распоряжайтесь, а мое дело выполнять и мне глубоко наплевать, Тим Анатольич,
на то, что у вас получится в результате.
получилось не три-четыре, а больше десятка) изводил килограммы
антиблевательных таблеток, предупредительно вегикелом ему предлагаемых.
Анатоль Максимович таблеток не просил, потому что считал, что таблетки на
него не действуют, однако всякий раз в груди у него что-то глухо и
болезненно екало, после чего он мучительно просыпался. И чтобы уснуть по
новой, Анатоль Максимович дополнительно отхлебывал из бутылок. При полном и
неодобрительном молчании со стороны вегикела. Поэтому на следующем проколе
Анатоль Максимович просыпался еще более мучительно и стонал.
Максимовичем в качестве ориентира (она оказалась не то чтобы желтой, а
скорей красноватой, но на ней большими буквами было написано: "Секретный
знак"), Тиму пришлось бежать к отцу за дальнейшими указаниями.
перестал очень хорошо оценивать окружающую действительность. Также и его
речь стала недостаточно разборчивой для четкого понимания, поэтому Тим
вынужден был, даже после консультаций с невероятно официальным вегикелом,
вновь и еще раз вновь обращаться к Анатоль Максимовичу за указаниями и для
того его еще раз мучительно пробуждать.
распрощался с мыслью хоть немножечко отоспаться. Он был очень зол, но никак
не мог определиться с тем, на кого. Для начала он немного поругался с
Марией, которая ругалась с ним молча, но от того еще оскорбительней. Потом
он попробовал пристать к Тиму, но Тим только отмахнулся, потому что ему куда
интересней было с вегикелом, пусть даже и таким официально настроенным.
Перепробовав по очереди конфликтные беседы с Аскольдом (изгнанным из комнаты
управления за неуместные хихикания при виде оставленных Анатоль Максимовичем
секретных знаков) и Бобом Исаковичем, но не преуспев по причине их
моментального испуга и убегания, Анатоль Максимович остановился на тоже
очень нетрезвом Проспере Маурисовиче, который грозно выражал свое
неудовольствие тем, что на нем остановились, и пытался из-под Анатоль
Максимовича без потерь выбраться, в результате чего оба свалились на диван и
продолжали беседу там, крепко обнявшись.
управления чем-то необычайно взволнованный.
впереди, Черная Дыра, очень похожая на ту, о которой ты говорил!
беседу отца с Проспером Маурисовичем, который почему-то настойчиво называл
Анатоль Максимовича женским именем Сгалуфа. Но если человек упорен в
достижении цели, у него получается все.
попритихшим, но зато раздраженно. - Я хотел сказать тебе, что впереди
находится Черная Дыра, похожая на ту, о которой ты говорил.
вопрос.
выражением глаз, - эта Дыра, она что, совсем черная?
торжеством в голосе. - Она похожа на ту, о которой ты мне столько раз
говорил. Она с теми самыми кружавчиками по ободку.
Максимович.
покажу.
пил совсем, а только чуть за компанию пригубил. Лицо его, правда, было той
же безобразной для глаза мордой, какую он имел всегда после неумеренного
приема спиртных напитков, хотя взгляд, только что безжизненный и тусклый,
стал реактивен и устремлен.
Мне надо посмотреть самому.
понимаю.
ответа на вопрос Аскольда начал рассказывать новый анекдот.
Тут Странник и говорит: "Послушай, комконовец, а почему ты такой дурак?".
Нет, он не то начал спрашивать. Это в конце про дурака было...
Проспер Маурисович и собрался было прохрапеть еще одну мелодию, как вдруг из
комнаты управления раздался хриплый и страшный рев.
смотреть, что там такое.
Максимович в качестве радостного возгласа.
самая! Я уж и не ждал увидеть ее! Тимка, сейчас мы с тобой увидим самую
настоящую Планету, Где Все Можно! Ты не верил, а теперь вот она тебе, прямо
перед твоим носом!
носом Черная Дыра. Простая Черная Дыра, пусть даже и с твоими кружавчиками.
А это значит, папа, что нам следует незамедлительно провести еще один
манеувр, чтобы ненароком не попасть в смертельное поле ее невозможно
сильного притяжения.
ответ Анатоль Максимович. - В нашем деле ты еще, хоть и талантливый, но
совсем-таки новичок и потому не понимаешь, что никаких манеувров производить
Суворов Виктор
Русанов Владислав
Самойлова Елена
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Никитин Юрий