Чтение 15–й страницы книги ~Риалто великолепный~

дабы не вывести на пластину неверную картинку и не ввести в заблуждение
того, кто пришел посоветоваться с Монстраментом.

Таков он был раньше, таков он был теперь.

Айделфонс возглавлял процессию. С одной стороны шел Эйч-Монкур,
сдержанный и молчаливый, с другой - Хуртианкц, эмоционально
жестикулировавший. Вслед за ними кучно шли остальные, оставив Риалто
плестись в хвосте.

Маги вошли в вестибюль, затем направились в центральную комнату. До
Риалто, идущего последним, вдруг донесся изумленный и испуганный вскрик
Эйч-Монкура, а затем и недоуменные возгласы остальных магов. Пробравшись
ближе, Риалто увидел, что в комнате ничего не изменилось со времен его
последнего визита: пьедестал поддерживал Яйцо, Персиплекс отливал яркой
голубизной, а текст Монстрамента отражался на доломитовой пластине. Тем
не менее кое-что было не так: текст документа на пластине был
изображен.в зеркальном отражении.

Риалто ощутил легкий укол где-то под ложечкой, и почти в тот же миг
услышал голос Айделфонса:

- Что за наглое нарушение приличий! Кто посмел наложить на нас
заклятье Остановки времени?!

- Это возмутительно! Кто бы это ни был, пусть он выйдет и объяснит
свое поведение! - вскричал Эйч-Монкур.

Никто не отозвался на его вызов, но Мун Философ воскликнул:

- Монстрамент! Разве он не был показан нам в зеркальном отражении? А
теперь он в полном порядке!

- Странно! Очень странно! - пробормотал Айделфонс. Эйч-Монкур мрачным
взором обвел всех собравшихся.

- Подобные подлые трюки просто оскорбительны! Они унижают достоинство
каждого из нас! Я лично намерен разобраться во всем происходящем, но
позднее, поскольку сейчас мы собрались здесь по делу Риалто. Давайте
обратимся к Монстраменту.

Риалто ледяным тоном произнес:

- А почему ты игнорируешь столь вопиющее нарушение приличий? Ведь
Монстрамент только что отражался задом на-перед.

Эйч-Монкур недоуменно обратил свой взор к доломитовой пластине.

- По-моему, он стоит прочнее прочного! Похоже, у тебя был обман
зрения. Такое бывает, когда глаза еще не привыкли к темноте. Что ж, с
огромным сожалением я вынужден теперь обратиться к отрывку в Секции 3,
Параграфа Д, который гласит...

- Минуточку. Я тоже видел обратное отражение Монстрамен-та. Что же
это было в действительности? - спросил Айделфонс.

Эйч-Монкур криво усмехнулся.

- Ну, всякое бывает. Возможно, ты просто объелся маринованных слив за
обедом или выпил слишком много своего замечательного эля! Ха!
Расстройством желудка страдают многие! Так мы продолжим разбирательство?

- Ни в коем случае! Мы отправимся в Бумергарф для дальнейшего
расследования всех деталей, ибо дело все больше усложняется, отрывистым
голосом заявил Айделфонс.

Продолжая обсуждать странное положение Монстрамента, маги покинули
храм. Риалто, задержавшийся осмотреть Яйцо, отвел Наставника в сторону и
произнес:

- Может, тебя заинтересует тот факт, что там не подлинный Персиплекс?
В храме лежит подделка.

- Что! Этого не может быть! - вскричал Айделфонс.

- Взгляни сам. Призма слишком мала для гнезда. Грубо сработано. А
самое главное то, что настоящий Персиплекс не мог бы показывать текст в
зеркальном отражении. Смотри! Я раскачаю Яйцо и сдвину призму с места.
Подлинный Персиплекс немедленно примет прежнее положение.

Риалто так качнул Яйцо, что Персиплекс упал на бок и остался лежать.

Айделфонс недоуменно изучал Яйцо.

- Вершитель! Говори! Айделфонс Наставник приказывает тебе!

Не послышалось никакого ответа. Снова Айделфонс воззвал:

- Вершитель! Сарсем! Приказываю тебе - говори! Снова тишина.

Наставник отвернулся.

- Возвращаемся в Бумергарф. Тут все слишком запутанно. Дело перестает
быть тривиальным.

- Оно и не было таковым, - вставил Риалто.

- Не имеет значения. Оно приобрело совершенно иное значение. Скорее в
Бумергарф!

Глава пятая

Собравшись в Большом Зале, маги открыли коллоквиум. Поначалу
Айделфонс, никого не перебивая, выслушивал мнения собравшихся. Взгляд
его бледно-голубых глаз скользил по лицам коллег по ассоциации, а пальцы
Наставника нервно теребили седую бороду.

Страсти накалялись. Больше всех бушевал Туман Зачарованной Воды:
маленький сгусток плоти, покрытый зеленой кожей, с пожелтевшей ивовой
листвой вместо волос. Он уже перестал контролировать свои движения,
перебегал из одного угла комнаты в другой, выкрикивая бессвязные фразы.

- Так или иначе, какая разница! Голубые Принципы есть Голубые
Принципы! Как нам уже сообщил Эйч-Монкур, в тексте говорится о том, что
Риалто совершил преступление - а чего еще надо знать? Я с удовольствием
встану с ног на голову, чтобы услышать что-то новенькое, или посмотрю
сквозь зеркало!

Туман все говорил и говорил, глаза его загорелись безумным огнем, и
маги уже начали опасаться, что с ним может случиться припадок, или, не
дай бог, он выкрикнет бессознательно какое-нибудь страшное заклинание.
Потеряв терпение, Айделфонс наложил на разошедшегося члена ассоциации
заклятье Ласкающей Тишины. Забавно было наблюдать, как Туман продолжал
метаться по комнате, а его голос уже не был слышен ни собравшимся, ни
ему самому. В конце концов он успокоился и сел на свое место.

Пухлый Неженка Лоло вспомнил о странном положении призмы в святилище:

- Я подозреваю, что Сарсем Вершитель недосмотрел, и Пер-сиплекс
отражал текст Монстрамента наоборот. Увидев же наше замешательство, он
воспользовался заклинанием остановки времени и исправил положение
призмы.

Айделфонс степенно поднялся на кафедру.

- Я должен сделать важное заявление. Призма, которую мы все сегодня
видели, - подделка, и не более. Поэтому вопрос о зеркальном отражении
текста теряет свою актуальность.

Дарвик Миаантер, обычно молчаливый, издал возмущенный вопль:

- Тогда почему же ты заставил нас попусту ездить к Священной
Реликвии, зная, что Персиплекс не настоящий?!

Шру добавил:

- Вопрос Миаантера заслуживает внимания! Айделфонс, твое поведение
оскорбительно!

Айделфонс высоко поднял руки.

- Вы не услышали то, что я хотел донести до вас! Повторяю еще раз:
Монстрамент, фундамент нашей ассоциации, исчез из Яйца! Нас оставили без
законодательства, и теперь мы беззащитны перед лицом таинственного
злоумышленника, устроившего козни против Риалто. Мы не можем заниматься
ничем иным, пока не выработаем стратегию поведения и защиты. Эйч-Монкур
с мягкой улыбкой произнес:

- Айделфонс, дорогой друг! Стоит ли впадать в такое отчаянние? Наша
ассоциация базируется на мудрости своих членов!

Вермулиан Путешествующий По Сновидениям медленно протянул:

- У меня есть предположение, возможно, объясняющее сегодняшнее
происшествие. Наверняка это Сарсем решил почистить призму и на время
поставил в Яйцо копию. В любом случае, копия содержит ту же информацию,
что и оригинал, а значит, может служить доказательством.

Хуртианкц сразу же одобрил слова Вермулиана:

- Я тоже так думаю! Не забывайте, что мы обнаружили в Персиклексе -
копии или оригинале - сведения, которые позволяют осудить возмутительное
поведение Риалто! Теперь его требования о возмещении убытков
безосновательны!

Айделфонс постучал по кафедре молоточком, пытаясь восстановить
тишину.

- Хуртианкц, твои замечания не относятся к делу. Если ты помнишь,
Риалто с абсолютной достоверностью доказал нам свою невиновность, а там,
где не нашлось прямых доказательств, просто отрицает свою причастность.

Хуртианкц пробормотал:

- Я лишь хочу придти к консенсусу.

- Твои рассуждения несвоевременны. Риалто, ты не сказал ни слова -
каково твое мнение?

- Я пока не готов выступить.

- А что скажешь ты, Шру?

- Только одно: потеряв Монстрамент, мы должны сохранить хотя бы
статус-кво и не натворить никаких глупостей.

- Нафареддин, у тебя есть что сказать нам? Нафареддин, известный в
Старом Ромаре как Полосатый Страдалец, уже обдумывал планы на будущее:

- Если Персиплекс действительно исчез, то, взяв копию за основу, мы
должны создать новый Монстрамент, назвав его Оранжевыми Принципами.

- Или Бледно-зелеными, или даже Розово-фиолетовыми, чтобы сочетать
блеск и торжественность! - с энтузиазмом предложил Неженка Лоло.

Айделфонс мрачно возразил:

- Твое предложение бессмысленно. Зачем создавать новый документ
неизвестного цвета, когда Голубые Принципы так долго служили нам верой и
правдой? Документ Риалто, хотя и немного потрепанный, может послужить
нам точкой опоры.

Хуртианкц снова возмутился: