Чтение 15–й страницы книги ~Летящие сквозь мгновение~

- Но вы же достаточно насладились этим, Фрона. И из моря нужно
выходить, иначе утонешь. А теперь - новая волна наслаждения, совсем
другого - интеллектуального. Уверяю вас, когда работаешь с уравнениями -
тоже как будто плывешь в волнах. Я открою вам новые океаны, Фрона!

Они сидели в одной из комнат сибирской лаборатории Заировой, маленькой
уютной комнатке с камином, специально отведенной для неслужебных
разговоров. На стенках не было ни грифельных досок, ни киноэкранов. За
окном стелилось море сибирского снега, на третьем плане, у самой опушки
леса бежали маленькие красные фигурки - лыжники прокладывали новую колею
для бега, старую занесло вчерашним бураном.

- Александр, я верю вам, но и старого забыть не могу. Я входила в
театр, и публика уже не смотрела не сцену. Все смотрели на меня. Гамлет
мог сколько угодно надрываться на сцене - "Быть или не быть?". Ответ
зависел от меня одной.

- На месте режиссеров я запретил бы пускать вас в театр, - засмеялся
Воинов, - только в кино, где темно и вас не видно.

- В кино зажигали свет, когда я входила, - задумчиво ответила Фрона. -
А нейтрализатор здесь есть, в лаборатории? - спросила она, внезапно меняя
тему разговора.

- Тот, которым моя матушка обезвредила Брейгена на границе? -
посмеиваясь, уточнил Воинов.

- Хотя бы тот.

- Стоит, стоит, в целости и сохранности, - сказал Воинов.

- И он действительно так прост в работе? Щелкнул - и никакого
ясновидения? - как можно наивнее спросила Фрона.

Однако взгляд выдал ее. Внимательный, настороженный взгляд, каким
кассир измеряет вкладчика-получателя сберкасс.

Воинов насторожился. Сейчас, как никогда, ему хотелось воспользоваться
своим умением предвидеть события; увы, в соседних комнатах биогенераторы
Заировой только что вышли на рабочий режим и сильный фон их поля
парализовывал вариационные возможности Воинова.

- А почему вас заинтересовал нейтрализатор? - выдержав паузу, спросил
он.

- Да так. Хочется посмотреть на аппарат. Но у вас, кажется, нет желания
быть моим гидом? - Голос Фроны заметно поскучнел.

- Да, собственно, почему же... Конечно, аппарат не предназначен пока
для широкого доступа... - пробормотал Воинов.

- Вот-вот, для широкого. А я из узкого доступа, Саша, - поддразнила
Фрона, - И ваша матушка сама покажет мне все. Но мне были бы приятнее ваши
объяснения.

"О черт! Влип, влип!" - в смятении подумал Воинов. Он и в самом деле не
знал, можно ли ему демонстрировать нейтрализатор. И еще одна щемящая мысль
пронеслась в сознании:

"А вдруг опять происки иностранной разведки?!"

Но он отогнал эту мысль прочь, она не вязалась со всей историей Фроны.

- Видит бог, против женской логики я бессилен. - Воинов засмеялся,
чтобы как-то скрыть свое состояние. - Железная хватка!

- Саша, Саша, вы ничего не поняли, - ласково сказала Фрона. - Женщины
давно перестали пользоваться женской логикой. Только мужской. Мужскую
логику и принимают теперь за женскую.

- Вашу логику принимаю такой, какая она есть, - сдаваясь, ответил
Воинов. - Идемте к нейтрализатору.

Они вошли в небольшую затемненную комнату. Посреди нее на треноге
возвышался уже известный читателю ящик, накрытый черным платком.

- Вот нейтрализатор, - сказал Воинов.

Он откинул занавеску, и на панели ящика засветилась надпись - "Заир-2".
Фрона обошла установку с четырех сторон, потерла ладошкой о шероховатую
поверхность ящика.

- Действительно, так просто устроено, - подивилась она.

- Ну, устроено не так уж и просто, - усмехнулся Воинов. - Действует
просто. В соседней комнате приобретаешь вариационную способность, а здесь:
чик! - и никаких следов. Нажатием кнопки!

Ом показал, какую именно кнопку следует нажимать.

- Один только недостаток, - пожаловался он. - Пахнет нехорошо.
Представьте, прямо как в конюшне. "Заир-1", тот вообще смердил. Потому и
разработали "Заир-2".

- А зачем вообще нужен нейтрализатор? - В темноте голос Фроны звучал с
особой таинственностью.

"Ну, ну, - опять заныло у Воинова даже не в голове, а где-то в
позвоночнике, - а что если и впрямь происки?"

Курортное африканское солнце взошло над горизонтом. Полезнейший,
удобнейший момент суток; лучи еще не вызывают жжения, и на одном боку
можно лежать долго, а ультрафиолет работает в полную силу, наводит загар,
глянец цвета вишневого дерева. Но коренному населению Африки нет дела до
целебных качеств утреннего момента, оно и так загорело настолько, что
дальше уж и некуда.

Радостно было на душе у Виллиама. Легко. Здесь, а тропической глуши, в
забытой богом и людьми тростниковой избушке он наконец-то нашел душевный
покой. Солнце, воздух, вода, мясное питание, стада антилоп и никаких
слонов!

Именно слоны вынудили Виллиама стать отшельником. Не сами слоны,
разумеется, а одно неотступное видение, преследовавшее Виллиама.

Пока Виллиам жил в рудничном поселке, он не видел ни львов, ни
крокодилов, ни слонов. Равно как и ни одного кинофильма (о последнем
обстоятельстве уже упоминалось в третьей главе нашей повести), Но зато в
Париже он не выходил из зрительных залов, и если мало узнал о Париже, то
много почерпнул о мире вообще. Его воображение особенно поразили фильмы об
Африке - оскаленные морды львов, крокодилы в засаде, табуны взбесившихся
слонов, все сметающие на своем пути.

Эти кадры всплывали в сознании, тревожили сны и мало-помалу слились у
Виллиама с иллюзией предвидения. Безобразные сцены дикого слоновьего бунта
рисовались ему в деталях, и Виллиам решил, что сцены эти идут от его
предвидения.

- Ты погибнешь от слонов, Виллиам, - сказал он однажды сам себе и стал
собираться.

Так он и оказался здесь, в местах, где слонами никогда и не пахло.

Виллиам сидел не корточках у костра, - мешал ложкой наваристую похлебку
и с наслаждением втягивал носом ее аромат. Внезапно он насторожился,
повернул голову и пропустил через ноздри струю воздуха, пришедшего с
наветренной стороны.

"Что-то неладное", - подумал он.

Виллиам поднялся, его глаза тревожно обежали высокие заросли травы. В
этот момент заросли раздвинулись, на звериную тропу вышел человек. Увидев
Виллиама, человек издал радостный вопль и стремглав бросился к нему.

- Виллиам Йориш? - задыхаясь, спросил человек. Он спросил об "том так,
будто Виллиам был призраком, который вот-вот рассеется.

- Да, сэр, я Йориш, - ответил Виллиам, с удивлением рассматривая
странного человека, небритого и оборванного, но с автоматом и плечами.

- Фу, наконец-то! - Вздох облегчения вырвался из груди оборванного
человека, - Я искал вас по всей Африке. Я из Америки, из "Сырья со
скидкой". Прилетел за вами. Мой вертолет километрах в ста отсюда. Его
повредили носороги. Он упал набок и погнул винт.

- Это были носороги, сэр? Не слоны? - с опаской спросил Виллиам.

- Носороги, будьте уверены. Носорога-то я отличу от слона. Как-никак
специалист по Африке. - И человек весело подмигнул Виллиаму. - Носороги
это были, носороги.

- А-а, - отозвался Виллиам.

- Так вот, у нас к вам предложение, Виллиам. - Американец уже сидел у
костра, кося глазом на кипящую похлебку, автомат его лежал на земле. -
Очень выгодное предложение, - значительно добавил он.

Смутный, далекий гул прокатился над зеленой равниной. Собеседники
переглянулись. Гул нарастал. Он шел с равнины сюда, к хижине. Почва
вздрогнула, будто паровой молот угостил землю многотонным ударом.

- Я залезу на дерево, сэр, посмотреть, - сказал Виллиам.

- Стойте! - закричал специалист по Африке.

Но негр уже бросился вниз по склону, к высокому дереву у водопоя. Он
почти добежал до зарослей, как вдруг стена травы рухнула - огромное стадо
могучих животных мчалось к воде, прямо на Виллиама Йориша. Теперь негра
отделяло от них метров тридцать.

- Опять носороги, проклятые! - в ярости заревел американец, хватаясь за
автомат.

Негр завертелся как бес, носорог был в метре от него.

- Мордой об асфальт! - рявкнул американец и нажал на курок.

"Тр-рах!" - вспорола воздух короткая очередь, и первый носорог рухнул
на землю.

"Тр-р-р-р!" - пропело еще раз, и второй носорог рухнул на бок.

Пришелец стрелял не целясь, бил, что называется, влет, однако вокруг
Виллиама уже образовалась спасительная баррикада из туш животных.

- Прячься за трупы! - гаркнул пришелец, снова прикладываясь к автомату,
но топот чудовищ, трубный рев стада поглотил слова команды.

Обезумевший Виллиам Йориш кинулся к дереву, и теперь стрелок ничего
поделать не мог - в ту же секунду стадо растоптало негра.

Так и не заметив этого ничтожного, с точки зрения стада, события, оно
промчалось дальше, свободное и яростное, унеся с собой еще одну жизнь
героя нашей повести.

Промчалось, и киноленту не прокрутишь в обратную сторону так, чтобы
Виллиам поднялся как ни в чем не бывало, вернулся к похлебке, выслушал
выгодные предложения. Да и не было киносъемки этого печального