Вселенную, еще не достигнув ближайших звезд, и он понял, что прошлые
поколения тоже не могли не ощущать распада внутреннего мира, сотканного из
воспоминаний и смутных устремлений, когда подчинились силе, которая
толкала их вперед к познанию неведомого.
трудиться, претворяя мечты в действительность".
рывок вперед, каждая новая победа рождали нового человека. А роды всегда
тяжки.
вперед, а иногда терял то, чем владел в предыдущие эпохи, увязнув в
трясине удобных привычек, замерев в уютной неподвижности.
Новые дела не за горами - они будут еще более трудными и мучительными, это
будет новым отрицанием прошлого. Нельзя оставаться вечно новорожденным.
Человечество не имеет права отказать себе в собственном возрождении.
и разуму.
образ мышления младенца, затем медленное обучение логике. Юношеская
привязанность к родной планете, затем контакт с пространством, с его
искажением времени и разрывом с прошлым. Некогда человечество мыслило
по-младенчески, но, обретя логику мышления, оно по-прежнему не хотело
отказываться от условий привычной жизни и чуть ли не святотатством считало
эмиграцию на новые миры и к звездам.
выказывал страх и неуверенность, как взрослое существо, которое впервые,
но окончательно покидает родной кров. Человечеству пока не удалось
преодолеть внутренних противоречий. Может быть, оно страдало от невроза?
Может быть, в младенчестве оно испытало такой шок при контакте с
реальностью, что каждый человек стремился предохранить свой внутренний мир
от посторонних воздействий?
следовало преодолеть страх перед временем. Пуритане отчасти решили
проблему, отрицая время, лишив его права играть даже самую малую роль в их
жизни. Бетельгейзе обошла трудности, опираясь на опыт, накопленный за века
многими поколениями.
пространством, - думал Алган. - Быть может, однажды он пошлет своих
эмиссаров в будущее, чтобы проверить, как развиваются планы, осуществление
которых началось давно и должно продолжаться несколько веков". То будут
эмиссары, согласные покинуть свое родное время, признавшие своей семьей
все человечество, его прошлое и будущее и избравшие своей родиной
Вселенную.
торможение. Солнце Глании было еще пока крохотной световой точкой,
затерянной среди звезд этого сектора Галактики. Но оно быстро
увеличивалось в размерах. Жерг Алган изучил все данные о Глании, которые
имелись в памяти корабля, и сведения о человеке, с которым ему предстояло
встретиться.
одной планетой очень редки, во всяком случае в исследованной части
Галактики. Чаще встречаются либо солнца-одиночки, либо звезды с полной
планетной системой. Но по мере приближения к центру Галактики положение
менялось - насыщенность пространства звездами увеличивает опасность
трагических столкновений.
траекторию подхода, чтобы наблюдатели на Глании приняли корабль за
метеорит. Алган по картам выбрал место посадки - обширную равнину
неподалеку от космопорта. Холмистая местность позволит укрыть корабль, а
ему самому нескольких дней хватит, чтобы добраться до порта и, если все
пройдет гладко, возвратиться и отправиться дальше, к центру Галактики.
розовые тона, как на Даркии преобладают зеленые.
властвовало в ночном небе Глании.
клавиши, сообщив машинам нужные команды.
предусматривал подобные маневры и был оборудован аппаратурой, которая
предохранила Алгана от действия сверхбыстрого торможения.
ниточке, опустился прямо на розовые кусты и мхи, которые покрывали
равнину.
Близилась ночь, и белый свет постепенно уступал место красному. Нигде ни
малейшего движения. Казалось, на этой планете кроме примитивной
растительности нет ничего живого.
рюкзак провизию, медикаменты и шахматную доску, рассовал по карманам
необходимые инструменты.
люка, - хотя на первый взгляд кажется такой". Все вокруг устилал розовый
ковер мхов. Достаточно ли плотен этот ковер для пешего перехода? Космопорт
находился в пятидесяти километрах. Для него такое расстояние было
пустяковым, но вряд ли стоило уповать на свой охотничий опыт.
Сильный порыв ветра заставил Алгана прижаться к кораблю, и ему почудилось,
что корабль пошатнулся. Он не сразу понял, что корабль действительно
кренится. Его опоры уходили в зыбкую почву. Что делать? Вернуться в
пилотскую кабину, включить двигатели и попытаться вырваться из болота?
Маневр был опасным, но выполнимым.
покачнулся, словно его подхватила волна. Новый порыв ветра отбросил Алгана
в сторону. Он упал на мягкий ковер мхов и утонул в нем, как в пуховой
перине. Нащупав твердую кочку, он встал на ноги. А корабль тем временем
опрокинулся и исчез среди мхов, словно проглоченный невидимой пастью. На
мгновенье показался и снова ушел вглубь нос.
без оружия, без карт, без инструментов, правда, с трехдневным запасом
провизии, компасом, старинной шахматной доской и уверенностью в том, что в
полусотне километров находится космопорт.
кроваво-красным пол лучами ночного светила. Ветер утих. По-видимому, здесь
переход ото дня к ночи и наоборот сопровождался гигантскими перемещениями
воздушных масс.
тих. Выбрав место потверже, Алган улегся на мох и закрыл глаза.
6. ПРОКЛЯТЫЕ МИРЫ
розовом мху, - можно представить в виде ткани из материи и света, в
которую вплетены нити причин и следствий. И именно потому, что я, Жерг
Алган, занял в определенный момент определенное место в пространстве в миг
своего рождения, вырос в условиях цивилизации, которая измеряла
пространство парсеками, среди людей, различия между которыми были так
велики, что они еще не всегда могли понять друг друга, случилось то, что
должно было случиться именно со мной, а не с кем другим". Мысль о
неотвратимости судьбы была странной, но вывод напрашивался только один -
во времени и пространстве существовал узкий ход под именем Алган, по
которому он будет идти всю свою жизнь и нигде не сможет свернуть в сторону
от собственной судьбы.
четкостью и силой своих неосознанных стремлений. Нередко у него возникало
ощущение той или иной степени свободы, но оно быстро проходило. Сейчас он
осознал, что всегда был пешкой на шахматной доске вроде той, что лежала
рядом с ним, а те, кто передвигал его с клетки на клетку, сами были
пешками на той же безграничной доске пространства и времени, хотя пока еще
не осознавали этого. Недаром во время охоты он всегда ощущал неразрывную
связь между собой и зверем, на которого шел, - в какой-то момент либо
охотник, либо зверь непременно обречен на гибель. Эту связь овеществляло
все: леса, тропинки, ветры, запахи, звезды, вся Вселенная, хотя она была
едва ощутимой. Животное воспринимало ее инстинктивно, охотник почти
осознанно.
шахматной доской, стала вся Вселенная. Клетками доски были планеты, звезды
и даже галактики.