мысли.
надо было бы учить иностранные языки!
движению плавника, тот перевел. И Джеймс вдруг разулыбался до ушей и тоже
ударил Юрку по плечу:
низко висели над морем, а сейчас поднялись высоко-высоко и походили на
белые пятнышки в сиренево-синем небе. И от этого мир стал большим и
просторным, а их лодка маленькой-маленькой. И бриз утих - ему просто не
хватало силы стронуть с места столько воздуха и света. Он свернулся
клубочком где-то в ущелье и ждал вечера. Когда солнце будет садиться,
облака снова опустятся ниже, и мир уменьшится. Тогда бриз выйдет на волю и
примется гонять вдоль побережья мелкую зыбь. А потом придет ночь, и море
сольется с небом: звезды вверху, звезды внизу, тишина вверху, тишина
внизу. А потом из моря встанет заспанная луна. Она будет идти по небу,
постепенно уменьшаясь и бледнея, так что утром от нее, как от растаявшей
во рту конфеты, останется только тонкий полупрозрачный диск. И потом все
повторится сначала...
называть тебя Свистун.
трое засмеялись.
То, что он приплыл на свист, конечно, здорово, но в этом нет ничего
необыкновенного: с помощью "дельфиньего эсперанто" можно не только звать,
но и переговариваться с дельфинами. Об этом в учебнике написано.
"эсперанто", - об этом нигде не написано. Может, такого еще не случалось?
Иначе зачем изобретать всякие там ДЭСПы и прочие хитрые вещи?..
разумные существа, а если кто не знает? Услышит он голос внутри себя -
подумает, почудилось. А если человек несовременный, религиозный - подумает
еще невесть что.
происшествии нет. Просто счастливый случай.
чудо! Вообще чудес на свете много бывает, но все они приключаются
почему-то с другими. Но вот теперь...
мареве, донесся лихой разбойный пересвист:
в слепящую даль. Но ничего не увидели.
их алая крылатая лодка с инициалами "Джи" и "Ю" на покатом носу!
та бы поверила. Она ведь все-все про дельфинов знает. Но мама далеко...
7. ПЕНТА-СЕАНС
пассата парил и туманился, как запотевшее стекло. Небо тоже не радовало
чистотой, хотя на нем не было ни облачка. Полуденное марево гасило краски,
и даже солнце в зените выглядело бледным и потным. Где-то там, в
стратосфере, нес обратным курсом океанскую влагу антипассат: ветры вблизи
экватора работали неутомимо и бесперебойно, как горизонты метро.
океана был как занавес на сцене, который вот-вот взовьется и откроет поле
невиданных событий и небывалых действий.
безоружная и ничего не подозревающая, другая - закованная в сталь,
вооруженная до зубов хитрой механикой и готовая к неожиданной
сокрушительной атаке. С одной стороны верещали, свистели и скрипели
дельфины, ровняя строй тунцов, не уступающих им по размерам и силе, с
другой - верещали эхолоты, пересвистывались боцманы, скрипели лебедки,
пряча под воду цепкие ячейки необъятных тралов.
большой дельфин-альбинос с белым пятном на лбу, другой - седой и грузный
старик в белом капитанском кителе. Одного звали Сусип, другого - Тарас, но
они не знали друг о друге.
сновали взад и вперед четыре "Флайфиша", оставляя за собой цветные
шерстистые нити - следы. Рыборазведчики трассировали курс, чтобы рулевые
могли направить свой сейнер в тунцовый строй с точностью брошенного
гарпуна.
глазом. Дельфины, конечно, тоже видели корабли, но скорости не снизили.
Дельфиньи крики в гидрофонах зазвучали резче и настойчивей, словно
погонщики решили протаранить тунцами и корабли и тралы.
- А куда спешка? И зачем им прорва такая?
косяке, что-то тревожащее. Он всматривался в "плешь", в завихрения и
водовороты, уже видные на поверхности, в лаковые выгибы дельфиньих спин,
переводил глаза на небо, цветасто заштопанное трассами "Флайфишей",
пыхтел, не вынимая трубки: "Начадили тут, дохнуть нечем", но во всем этом
привычном не хватало какой-то малой детали, какой-то пустяковины, а чего
именно, Тарас Григорьевич понять не мог. И это его сердило. Но думать ему
не дали.
действовать. Первым маневр дельфинов заметил Фрэнк Хаксли, вернее, даже не
Фрэнк, а Бэк. Радист поддался всеобщему возбуждению и палил шашку за
шашкой, оставляя за хвостом гидросамолета такие клубы дыма, что кто-то из
соседей поинтересовался, не сигналит ли он на Луну.
всмотреться в острие рыбьего клина, над которым они делали очередной
разворот. Острие мало-помалу превращалось в трезубец с широко разогнутыми
крайними лезвиями.
по-прежнему идет на вас, а две - в обход слева и справа! Они увеличили
скорость!
секунд спустя прозвучали точные цифры, он мог уже без карты сказать, что
дельфины выиграли первый раунд. У фланговых косяков теперь было
преимущество в скорости: громоздкие корабли, да еще с сетями, не смогут
так быстро развернуться и отрезать им путь. Расчет был точным: начни
дельфины маневр чуть раньше или чуть позже, можно было бы что-то
предпринять. А теперь две трети улова... О них надо забыть, чтобы вообще
не остаться пустым.
вам в клюв, - по всем морским правилам костерил Тарас Григорьевич
коварного "противника". - Облапошили на старости лет... "Онега",
"Звездный"!
мы растерялись, рассредоточились, погнались за двумя зайцами. В разные
стороны. А тем временем сквозь дыры и центральная орда проскочит. Так что
надо сделать вид, что мы клюнули. Разворачивайтесь, да не шибко. Они тогда
опять на три разделятся, чтобы два фланга между мной и вами пропустить. А
вы тут задний ход и тралы под нос: пожалуйте! Усекли?
Адамов Григорий
Березин Федор
Корнев Павел
Каргалов Вадим
Каргалов Вадим
Глуховский Дмитрий