за спиною же лежал скованный морозом лес.
раны; амуницию свою он закрепил на седле так, чтобы ноша не беспокоила коня.
ему выйти на знакомый берег.
Корум, улыбаясь, - а вот и гора Мойдель. - Он указал на холм, стоявший в
море. Холм стал пониже, и все же это был тот самый холм, на котором некогда
стоял замок Галины, защищавший маркграфство Лайвм-ан-Эш.
поправив одежды; казалось, волшебник готовился к приему высокого гостя, -
хотя мой дом стоит на вершине этого холма. Я провел здесь всю свою жизнь.
такое счастье. Калатин, ускорив шаг, догнал Корума.
волшебнику Корум. - Еще до того, как история вступила в свой новый цикл.
Люди и боги приходят и уходят, мир же остается.
- вероятно, слова Корума показались ему слишком банальными.
разрушен и, похоже, разрушен сознательно. Корум спросил об этом Калатина.
вод. То же самое относится и к сидхам.
переправиться на остров?
этому броду. Пойми, волшебник, - я не сидхи, и потому слова твои лишены
смысла.
как один.
Калатин. - Начинается отлив. Скоро можно будет переходить. Сначала ми пойдем
по мосту, а потом сойдем в воду.
заканчивался грубыми ступенями, спускавшимися прямо в море.
Весна там была в самом разгаре. Он обернулся. От леса веяло зимней стужей.
Неужели Фой Мь"р властны над природой?
камнях. Однако вскоре и седок, и конь были уже по грудь в воде - они шли по
ушедшей в воду древней насыпи. Под водой Корум видев истертые временем
плиты; возможно, он ходил по ним и за тысячу лет до этого. Вспомнилось, как
впервые попал он на гору Мойдель. Тогда он ненавидел всех мабденов. Сколько
раз они его предавали!
доходила им до колена. Конь пофыркивал от удовольствия. Купание явно пошло
ему на пользу. Он тряс гривой и раздувал ноздри. Его радовал вид пышных
зеленых трав, которыми были покрыты склоны холма.
двухэтажный дом из белого камня, сверкавшего на солнце. Кровля была сложена
из серого сланца.
оккультист. - Принцу вспомнились стены древнего замка, сожженного
мстительным Гландитом.
Гландит-а-Края? Глаза, походка, голос, - должно же было хоть что-то
остаться? Впрочем, сравнивать их было глупо. Да, в Калатине многое
неприятно, но, возможно, побуждения его и благи. В конце концов, он спае
Коруму жизнь. Судить о волшебнике только по одним его циничным высказываниям
глупо.
Благоуханный мох покрывал скалы; на лиственницах и ольхе вили гнезда птицы,
сновавшие средь яркой молодой хвои и листвы. Выло за что благодарить
Калатина, - угрюмый пейзаж успел крайне утомить Корума.
пригласил Принца в дом, широко распахнув перед ним двери.
широких застекленных окон. Часть окон выходила на море, часть - на
заснеженную мертвую землю. Над землей клубились облака, над морем же небо
было совершенно ясным. Казалось, что тучам было заповедано переходить некую
незримую черту.
никогда не встречал его у них. Похоже, Калатин не зря изучал древнюю
премудрость.
набиты книгами, свитками пергамента, дощечками, испещренными непонятными
знаками, странными устройствами и приспособлениями, - не дом, а настоящее
логовище мага. В предметах или, точнее, в страсти Калатина Корум не нашел
ничего дурного. Человек этот величал себя волшебником, но походил скорее на
философа, бьющегося над разгадкой тайн мироздания.
Лайвм-ан-Эша, прежде чем эта великая цивилизация погибла в пучине вод.
Многие соплеменники смеялись надо мною, говоря, что я забиваю себе голову
чепухой, что книги эти написаны такими же безумцами, как и я, что в них не
больше правды, чем в моих писаниях. Историю они считали легендой. Боги и
демоны казались им поэтическими образами, эдакой метафорой. Я же думал
иначе, и оказался прав. - Калатин мрачно усмехнулся. - Они доказали мою
правоту своей смертью. - Улыбка его стала мягче. - Только не подумай, что
мне было приятно узнать о том, что заблуждавшаяся сторона была растерзана
сворой Кереноса или обращена в камень самими Фой Мь"р.
слишком увлечены эмоциями, - это им и мешает.
внука в бессмысленный поход, так и не увенчавшийся успехом.
большей части моих сынов уже нет. Наверное, меня должна мучить совесть.
Конечно, лучше было бы, если бы они остались в живых. Но я никогда не исхожу
из подобных соображений - слишком многих они сгубили и продолжают губить.
Меня интересует только знание, ничего кроме знания.
Переодеваться он и не думал. К Коруму он обратился только тогда, когда
одежды его окончательно высохли.
приблизившиеся к острову, тут же подпадают под его чары, - они не видят
ничего, кроме рифов и отвесных скал. Лишь сидхи могут видеть истинный образ
этого острова. Так говорится в книгах. Ни один из моих сыновей не вернулся
из Хи-Брисэйла.
смертным, ни к Фой Мь"р он никакого отношения не имеет. Многие считают его
последним из сидхов. - Калатин вдруг посмотрел на Корума с крайним
подозрением и слегка отшатнулся от него. - Постой, а ты не...
найти его, если, конечно, он существует.
правду, то ты единственный, кто может найти его. Ну что ж, Принц Корум, я
хочу предложить тебе сделку.
невластны над ними. Кереносу Хи-Брисэйл страшен, его же псам - нет. Ты
можешь встретить их и там. - Волшебник поднял глаза и испытующе посмотрел на
Корума. - Ты можешь попасть на остров, но можешь и не дожить до встречи с
Гоффаноном.
идет речь. Это копье Брионак, верно?
все.
Корнев Павел
Орловский Гай Юлий
Корнев Павел
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Посняков Андрей