Чтение 15–й страницы книги ~Игры рядом~

Когда солнце коснулось верхушек дальних деревьев, а на дороге показался маркиз Аннервиль, я сжал несуществующий приклад арбалета, словно готовясь к выстрелу.

Маркиз казался свежим и отдохнувшим. По его виду нельзя было сказать, что случилось что-то чрезвычайное.

Но он был один.

Я медленно поднялся и шагнул ему навстречу. Куэйд остался сидеть.

- А где дамы? В замке? - крикнул мне Аннервиль. Я покачал головой. Взгляд Куэйда жег мне спину. Маркиз слегка нахмурился.

- Они не возвращались?

Сзади к нему подъехали егеря. Один из них вез переброшенную через седло тушу кабана.

- Нет. Я не видел, милорд.

- Куэйд, ты?.. Куда ты пропал? Ты видел Дарлу и мать?

Я подавил желание обернуться и посмотреть на лицо Куэйда, услышавшего, как Йевелин назвали его матерью. Не дождавшись от сына ответа, Аннервиль нахмурился сильнее и развернул коня.

- Они сказали, что поедут вперед, - донесся до меня слабый голос Куэйда, и у меня вдруг мурашки побежали по телу. - Сказали, что устали... Йевелин сказала... А Дарла стояла белая-белая... Поехали... Нет, еще не вернулись... И не вернутся... Вдвоем...

Он еще говорил, когда раздался крик. Сначала я подумал, что кричит Дарла, но тут же понял: нет. Слишком жуткий крик. В нем слишком много страха.

Столько страха я никогда не слышал, только видел - в ее глазах.

Они скакали галопом, вдвоем на вороном жеребце Йевелин. Дарла лежала у мачехи на руках, откинувшись назад и навалившись на ее плечо всем телом. Йевелин придерживала ее левой рукой, другой сжимая узду. Она кричала.

Было очень много крови - на них обеих, но на Дарле больше.

- Ну-у... вот, - протянул Куэйд, и мне показалось, что он усмехнулся

ГЛАВА 19

Мягкая поступь конских копыт по припухшей от влаги земле. Дождь залил поля и дороги, но воздух всё так же тяжел и горек. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. И тонкие искры, невидимого, неощутимого напряжения где-то возле лица...

- Он был в Далланте, милорд. Его видел один из дворян...

- Кто?

- Э-э... Барон... Салтрей, если не ошибаюсь. Из Кливора.

- Надеюсь, что не ошибаешься. Доставь его ко мне. Поболтаем.

- Монсеньор, он...

- Что такое?

- Он... ему нездоровится...

- Ты соображаешь, что говоришь?!

- У него лисья чесотка, милорд...

- Проклятье! И правда, пусть сидит в своем Кливоре... Где он видел Нортона?

- В замке маркиза... м-м... не помню сейчас. Выдавал себя за виконта... Грэхем!

Вязкий топот, тяжелое дыхание, мокрая ветка хлещет лицо, белое, как, как... В духе ли милорд?

- Ты вроде бы, говорил с этим Салтреем.

- Да, сэр...

- Почему его не схватили сразу же?

Опасное нетерпение, боги, до чего же ОПАСНОЕ нетерпение... Нет ничего опаснее нетерпения нашего милорда.

- Барон Салтрей не узнал его, монсенъор. Лицо показалось знакомым, но и только. Вспомнил уже потом, когда...

- Когда протрезвел! Твою мать! Что за замок?

- Поместье маркиза Аннервиля, милорд.

Конь истерично ржет, встает на дыбы, взбивая копытами мокрые листья.

- КОГО?!

- Маркиза Аннервиля... монсеньор...

Влажно и сперто: нечем дышать. Будто петля сжимается на пересохшем горле.

- Он еще там?

- Был там, когда Салтрей уехал...

- Уоррен, командуй поворот. Мы идем на Даллант.

- Милорд?!

- Всё равно рано или поздно надо было браться за запад. Чем скорее мы возьмем Аленкур в окружение, тем лучше.

- Но ведь Урсон...

Легкий, почти обнадеживающий хлопок по плечу рукой, с которой никогда не снималась перчатка.

- Это судьба, Уоррен. Ты веришь в судьбу? - Будет верить. Будет. Если того пожелает наш милорд...

- Это ложь!

Я определенно сошел с ума. Это оказалось таким забавным ощущением. Слышу, вижу, оцениваю обстановку. Но не чувствую - абсолютно. Театр марионеток. Неуклюжие, уродливые куклы на скрюченной пятерне кукловода за заляпанной жирными пятнами ширмой. Ярмарка безумия.

- Это правда!

- Дарла, как ты можешь!

- Молчать!

Кому он это кричит? Белой как мел Йевелин, откинувшейся в кресле, окруженной со всех сторон людьми, которые хотят ее смерти? Побагровевшей Дарле, стискивающей кулаки с видом убийцы, почти дорвавшегося до глотки заклятого врага?

Оказалось, что мне. Потому что это идиотское "Дарла, как ты можешь!" заорал именно я. И понял это, только когда меня будто плетью ударил ледяной голос маркиза.

- Расскажи еще раз. Спокойно. Дарла! Я сказал, спокойно!

А он, оказывается, безжалостный человек. За его дружелюбием и неизменной любезностью крылось не природное благодушие, а кремниевый стержень весьма крутого нрава. Мне казалось, я никогда не забуду, как он, подхватив потерявшую сознание Дарлу, изо всех сил влепил пощечину еле державшейся в седле и всё еще кричавшей Йевелин. Та тут же умолкла и сползла на землю. Я не знаю - не понимаю, о чем он думал в ту минуту. Может, о том, что Дарла ему всё же дочь, может, о том, что на ней было больше крови, может, его просто бесят женские крики настолько, что он готов ударить за них, даже если кричит его раненая жена... Так или иначе, я был шокирован его поступком. Мне хотелось сказать: "Как же так, милорд, что вы делаете?" Как будто заранее знал, что ранена не Дарла, а Йевелин.

Это ее кровь была на Дарле.

И Дарла утверждала, что это подлый умысел проклятой ведьмы.

- Отец, я не лгу! Когда она поняла, что не догонит меня, развернула коня и ударила себя кинжалом в плечо! Я так обомлела, что не успела опомниться, как она оказалась рядом и выдернула меня из седла. Если бы в этот миг конь не вынес ее из леса, она бы убила меня как собиралась!

- Да что ты несешь, идиотка?!

- Эван, заткнись!!

Это Ларс. Он здесь, и Флейм тоже. Я знаю это, но не чувствую. Я сошел с ума. Знаю и не чувствую. Они находятся ближе к двери, и голос Ларса отбивается эхом под потолком. Я стою посреди зала, спиной к ним - я больше никогда не повернусь к ним лицом. Аннервиль, Йевелин и Дарла - у камина, в центре ровного алого круга отблесков пламени. Пока придворный лекарь осматривал и перевязывал рану Йевелин, стемнело, Дарла успела прийти в себя и изложить отцу свою версию событий, которую повторяла сейчас в десятый раз: Флейм успела переспать с Ларсом, а я успел сойти от всего этого с ума. Я вернулся в замок вместе с Аннервилями, поднялся наверх, чтобы рассказать своим о случившемся... своим... ха-ха... Ну и - увидел, как мои увлеченно трахаются на моей же кровати. Тогда всё и началось.

Тогда мне и стало по-настоящему плевать. На себя. Не на нее.

Когда чувство вины отпускает, в первый момент это всё равно что получить топор в руки после того, как на тебя годами было наложено заклятье не брать в руки ничего опаснее штопального грибка.

Потому я и ввязался во всё это. Сумасшедшим быть легко.

Они все были против меня - против нас. Йевелин лежала в кресле, прозрачная как стекло. Повязку скрывало платье и наброшенная на плечи шаль, и, не зная, что она ранена, можно было удивиться ее вялости. Та ли это шикарная сука? Та, та самая. Иначе бы ее не хотели убить так сильно.

Меня тоже хотят убить, и это роднит нас, Йев.

Я чувствовал на себе тяжелый, мертвый взгляд Куэйда Аннервиля, стоявшего в дальнем углу и не проронившего до сих пор ни слова. Он тоже был безумен, но иначе, чем я. Оказывается, есть разница.

- Довольно, - сказал маркиз потрясающе ровным тоном, будто ножом разрезая густую, как масло, атмосферу. - Сударь, будьте любезны удалиться. Вместе с вашими родственниками. Это семейное дело, и я предпочел бы обойтись без свидетелей.

В одном я был с ним согласен - Ларс и Флейм вполне могли бы вернуться к занятию, прерванному моим появлением. Совсем напрасно они так резво за мной кинулись. Но я останусь.

Не бойся, я останусь.

- Прошу прощения, милорд, но я останусь.

Она посмотрела на меня - впервые с того момента, как я ворвался в зал, услышав крики Дарлы.

Аннервиль тоже посмотрел. Во второй раз, и еще более неприязненно, чем в первый. От его дружелюбия не осталось и следа.

- Мне не хотелось бы повторять.

- Ангус, пусть... останется. Пожалуйста.

Он круто развернулся к жене, уставился на ее губы, словно не веря, что с них могли слететь эти слова.

- Вот как? Тебе, значит, всё-таки нужны защитники?

- Если ты воспринимаешь меня как преступницу, почему же нет?

- Ты и есть преступница! - закричала Дарла, сжимая кулаки.

Запредельный, кто-нибудь, остановите меня, сейчас я ее сам убью...

Аннервиль не взглянул на дочь, только с минуту пытал Йевелин пронизывающим взглядом, потом коротко бросил:

- Хорошо. Это будет твой позор.

Я услышал, как вздохнула Флейм. Я не встречался с ней глазами с тех пор, как ушел из замка. Уже и не встречусь, наверное. Странно, мне совсем не хотелось знать, почему она это сделала. Почему они это сделали. Первый шок прошел очень быстро - тогда я даже не задумался, что слишком быстро - и теперь не Флейм меня волновала. Мне хотелось, чтобы она ушла.

- Отец, но то, что говорит она, это же...

- Помолчи.

- Как ты можешь мне не верить?!

- Дарла, я от тебя устал.

Хлестко прозвучало, надо сказать. Судя по тому, как эта румяная дура примолкла, данная фраза была в их доме чем-то вроде сигнального слова, за которым, очевидно, следовало традиционное рукоприкладство.

Аннервиль сел в кресло напротив Йевелин и взял ее белые руки, безвольно лежащие па коленях, в свои большие холеные ладони.

- Йевелин, расскажи еще раз, что случилось.

Она не шевельнулась и не отняла рук, даже не вздохнула. Потом заговорила - совсем не тем голосом, что говорила со мной.

- Mы ехали... Повздорили...

- Повздорили!

- Дарла.

- Я чувствовала... что-то не то... не так. Какая-то тревога. Дарла стала... Она что-то сказала, я ответила, она огрызнулась... Я повернулась к ней... развернула коня поперек дороги, хотела сказать... И тут увидела... Это...

- Что? - спросил маркиз. Йевелин ответила:

- Ее.

Я ведь знал это. Знал, чувствовал уже давно. Может быть, с самого начала. Просто не хотел верить. Сложно сказать почему.

- Она была... пешая... Такая высокая, я сначала подумала: что же это, так не бывает... Почему-то про рост так подумала, хотя она... вся... - ее губы вдруг задрожали, сильно и очень заметно. Я услышал, как зло фыркнула Флейм за моей спиной. В эту минуту у меня даже не было сил ее ненавидеть. - Она железная была, Ангус. Вся из стали. Лицо из стали, руки...

- Маска? - предположил Аннервиль, и прежде чем Йевелин успела покачать головой, Дарла взвизгнула:

- Да что же ты ее слушаешь, она...

- Не маска, - слабо ответила Йевелип. - Нет. Просто - сталь. Пальцы из стали, такие... жидкие... Я... Я обмочилась, когда увидела эти пальцы, - совершенно спокойно закончила она.

Дарла скривилась, словно собираясь расплакаться. Куэйд слабо шевельнулся в своем углу. Я не мог выдавить ни звука.

- А хуже всего волосы... Это были... змеи... Ангус. Тоже стальные. И живые. Живые железные змеи вместо волос. И они так... шипели. Так... - она вдруг вскинула голову и, прижав ладони рупором к губам, низко, пронзительно зашипела: - Псшшшшш...

- Да она же издевается над нами! - всхлипнула Дарла. - Ничего этого не было!

- Ты ее не видела, - сказал я, и все головы как по команде повернулись ко мне.

Взгляд Йевелин стал слегка удивленным. Она опустила руки и сказала:

- Да. Дарла не видела. Я не сразу это поняла. А когда она пошла ко мне... я поняла, что это за мной. А Дарла стояла на ее пути. Спиной к ней. Я закричала, Дарла... обернулась. Но не видела... всё равно.

Дарла заплакала, опустив голову и спрятав лицо в ладонях. Я невольно шагнул вперед.

- И что потом? - спросил Аннервиль.

- Потом... Она подошла совсем близко, протянула руку... с мечом... Я выдернула Дарлу из седла, развернулась... Лезвие прошло по моему плечу. Там, где шея Дарлы была.

- Она же врет, папа, она врет, - рыдала Дарла.

- Она остановилась... сразу... как увидела... И у нее на лице... - голос Йевелин сорвался. Никогда я не думал, что голос этой женщины может сорваться.

- Что, Йевелин?

- Ей... было больно.

Повисла пауза. Я пытался представить то, что описывала Йевелин. Странно, что она не упомянула о ржавчине. Но, может, ржавчины и не было? Может, ржавчина только для меня?..

А для нее - змеи.

Каждому Проводнику - свое. Что ж, логично. Иначе, наверное, можно было бы обойтись одним.

- Что ты сделала дальше?

- Пришпорила коня, - устало ответила Йевелин. - Мы и так уже почти выехали из леса. Потом увидела вас...

- А эта женщина?

- Не знаю. Я не оборачивалась.

Она лгала. Вот сейчас она лгала, вероятно, впервые за этот вечер. Не в том, что не оборачивалась - в том, что не знала. Йевелин как-то остановила ее. Как-то сумела. Боги, как?! Я должен знать. Мне обязательно надо знать! Только бы мне хватило времени ее спросить...

Потому что если Стальная Дева уже здесь, то и Ржавый Рыцарь наверняка неподалеку.

Тогда я даже не задумался о том, почему Йевелин лжет.

Дарла рыдала во весь голос; сводчатый потолок зала, искажая эхо, превращал ее всхлипы в завывания дикого зверя.

Зачем лгала она, я тоже не задумывался.

Аннервиль встал и принялся мерить комнату шагами. Шпоры гремели, перекрывая рыдания Дарлы, - он так и не снял сапоги, в которых охотился, и я видел на них пятна грязи и кабаньей крови.

- Всё это очень странно, - жестко проговорил он. - Куэйд, не стой столбом. Пошли отряд, пусть прочешут лес. Эта женщина не могла уйти далеко.

- Можете не утруждаться, - сказал я.

Мне казалось, если он до сих не догадывался, что я самозванец, то теперь я выдал себя с головой. В его взгляде теперь не было даже натянутости. Он смотрел на меня как на холопа, осмелившегося повысить тон на господина. Мне вдруг показалось, что сейчас он велит меня высечь.

- Чем бы это ни было, оно ушло. Пока. Но оно вернется, - невозмутимо сказал я.

- Откуда вы знаете?

- Знаю.

- Я спросил откуда.

- Я не собираюсь рассказывать. Вам лучше поверить мне на слово.

- Почему я должен верить вам на слово?

Мне так не хватало Ларса. Его уверенного, изящного хамства, его аристократических повадок и знания Книги Лордов. С Ларсом, что бы не происходило, мои тылы всегда были прикрыты. Сейчас же в тылу у меня были лишь два предателя, так же предательски молча пялившиеся мне в затылок. Это было гадкое ощущение.

- Мне можете не верить, маркиз. Но я настоятельно прошу вас поверить своей жене. Иначе в ближайшее время то, что шло за ней, явится сюда и вырежет весь замок.

- Откуда ты знаешь?

Это Йевелин. Я не сразу понял - она никогда раньше не говорила мне "ты". Я заметил, как вздрогнул Куэйд, услышав это. Даже Дарла прекратила реветь и подняла раскрасневшееся лицо.

Я помолчал, потом резко сказал:

- Я был там, где их делают!

Какое-то время они приходили в себя от этого заявления. Я думал, Аннервиль начнет расспрашивать, что это и как с ним бороться, но вместо этого он лишь неприязненно бросил: