Чтение 15–й страницы книги ~Галька в небе~

Однако сержант уже поднял свой нейрохлыст. Щелкнул спуск и появилась
слабая фиолетовая вспышка. Тело Авардана застыло от невыносимой боли. Он
медленно стал опускаться на колени, а затем, потеряв сознание, упал.

Когда туман в его сознании рассеялся, Авардан почувствовал приятную
прохладу на лбу. Он попробовал открыть глаза. Веки, казалось, были
подвешены на ржавых шарнирах. Отказавшись от попытки, он бесконечно
медленно (движения каждой мышцы вызывали острую боль) поднял руку к лицу.

Маленькая рука держала мягкое влажное полотенце...

Он с трудом открыл один глаз. Все перед ним было словно в пелене.

- Пола, - проговорил он.

Ответом было тихое радостное восклицание.

- Да. Как вы себя чувствуете?

- Как после смерти, - с трудом выговорил он. - За исключением боли...
Что произошло?

- Нас привезли на военную базу. Здесь был полковник. Они обыскали
вас... я не знаю, что они собираются делать, но... Ох, не нужно было вам
бить лейтенанта. Мне кажется, вы сломали ему руку.

Авардан с трудом улыбнулся.

- Отлично. Жаль, что не шею.

- Но сопротивление офицеру Империи - серьезное преступление. - В ее
голосе слышался испуг.

- В самом деле? Это мы еще посмотрим.

- Тсс... Они возвращаются.

В комнату вошел полковник.

Авардан закрыл глаза и расслабился. Восклицание Полы дошло до него
слабым эхом, и, почувствовав прикосновение иглы шприца, он не смог даже
пошевельнуться.

А затем наступило изумительное спокойствие, боль испарилась.
Напряжение, сковывающее мышцы рук и ног исчезло. Он быстро открыл глаза и
одним движением сел.

Полковник задумчиво посмотрел на него.

- Итак, доктор Авардан, - сказал он, - прошлым вечером произошел
неприятный инцидент.

Авардан коротко рассмеялся.

- Неприятный, говорите? Мне кажется это несколько неподходящее
определение.

- Вы сломали руку офицеру Империи, выполнявшему свои обязанности.

- Офицер первым ударил меня. В его обязанности не входит оскорбление
меня как словесно, так и физически. Как свободный гражданин Империи я имел
право защищаться.

Полковник смутился, видимо, не находя слов. Пола смотрела на обоих
широко открытыми от удивления глазами.

- Я полагаю, - наконец мягко произнес он, - что все происшедшее
следует считать несчастным случаем. Думаю, что лучше будет забыть обо
всем.

- Забыть? Не думаю. Я гостил во дворце Наместника, и его может
заинтересовать то, как его гарнизон поддерживает порядок на Земле.

- Я заверяю, что вы получите публичное извинение.

- К черту. Что вы собираетесь делать с мисс Шект?

- Что вы предлагаете?

- Вы освободите ее, вернете документы и извинитесь - немедленно.

- Конечно, - покраснев, с усилием выговорил полковник. - Он
повернулся к Поле. - Соблаговолите, леди, принять мои глубочайшие
извинения...

Темные стены казарм остались позади. За десять минут аэротакси
доставило их на территорию города, и теперь они стояли возле института,
погруженного в безмолвную темноту. Было уже за полночь.

- Не понимаю, - сказала Пола. - Должно быть, вы - очень важная
персона. Странно, что я не слышала вашего имени. Я и не представляла, что
чужаки могут так относиться к землянину.

Авардану не очень то хотелось признаваться, но все же он решился
покончить с недоговорками.

- Я не землянин, Пола, я - археолог из сектора Сириуса.

Пола быстро повернулась к нему, лицо ее, залитое лунным светом, было
бледно.

- Значит вы сопротивлялись солдатам потому, что вам ничего не
угрожало, и вы знали это. А я думала...

В ее словах звучала резкая горечь.

- Я должна была догадаться.

- Покорнейше прошу простить меня, сэр, если сегодня я в своем
неведении позволила себе быть неуважительной по отношению к Вам...

- Пола, - воскликнул он, - в чем дело? Ну и что, если я не землянин?
Разве это делает меня иным, чем пять минут назад?

- Вам нужно было предупредить меня, сэр.

- Я не просил называть меня, "сэр". Не будь такой, как они все,
слышишь?

- Как кто, сэр? Как отвратительные звери, населяющие Землю?.. Я
должна вам сто кредитов.

- Забудьте, - неприязненно сказал Авардан.

- Я не могу выполнить этот приказ. Если вы оставите мне свой адрес,
завтра я вышлю деньги.

Авардан неожиданно почувствовал ожесточение.

- Вы должны мне гораздо больше, чем сто кредитов.

Пола закусила губу и проговорила покорным тоном:

- Я могу возвратить лишь эту часть своего огромного долга. Итак, ваш
адрес?

- Посольство, - бросил он через плечо, растворяясь во тьме.

Проводив его взглядом, больше не в силах сдерживаться, Пола
заплакала.

Шект встретил Полу в дверях своего кабинета.

- Он вернулся, - сказал он. - Его привел маленький худой человек.

- Хорошо, - с трудом выговорила Пола.

- Он потребовал двести кредитов, и я заплатил.

- Он должен был получить сто, но это пустяки. - Она прошла в кабинет.

- Я страшно беспокоился, - проговорил Шект. - Эти беспорядки по
соседству... Я не смел никого расспрашивать, чтобы не подвергать тебя
опасности.

- Все в порядке. Ничего не случилось... Разреши переночевать здесь,
отец.

Однако, несмотря на усталость, уснуть она не смогла, потому что
думала об Авардане. Да, что-то с ней произошло! Она встретила человека, и
он был чужаком.

Но у нее есть его адрес.

10. ИНТЕРПРЕТАЦИЯ СОБЫТИЙ

Эти два землянина имели прямое отношение к власти. Только один из них
обладал реальной властью, а второй - ее видимостью.

Они были противоположны друг другу, эти двое землян.

Так, премьер-министр был наиболее значительным человеком Земли,
признанным правителем планеты, подчиняющимся непосредственно Императору
или его представителю - Наместнику. Его же секретарь, казалось, был никем.
Просто - член Совета Старейших, занимающийся незначительными делами,
порученными ему премьер-министром, который при желании всегда мог его
уволить.

Премьер-министр, известный всей Земле, рассматривался как верховный
арбитр в делах, касающихся законов. Именно он объявлял освобождение от
Шестидесяти, судил нарушителей обычаев, тех, кто не был согласен с долей
производства и потребления, нарушителей запретных территорий и так далее.

В то же время секретарь не был известен широкому кругу лиц, за
исключением Совета Старейших.

Премьер-министр хорошо владел языком и часто выступал с высоко
эмоциональными речами с налетом сентиментальности. Он был светловолосым, с
аристократическими чертами лица.

Курносый же секретарь с непропорциональным лицом предпочитал
краткость велеречивости, ворчание - словам, а безмолвие - ворчанию.

Именно премьер-министру обладал видимостью власти, а на самом деле
она принадлежала секретарю. Оставаясь наедине в кабинете премьер-министра,
оба эти человека осознавали это со всей очевидностью.

На этот раз премьер-министр был раздражен и озадачен, а секретарь -
холодно равнодушен.

- Чего я не могу понять, - говорил премьер-министр, - так это связи
между двумя сообщениями, которые вы доставили мне. Сообщения, сообщения...

Он поднял руку над головой и яростно ударил по воображаемой кипе
бумаги.

- У меня нет для них времени.

- Вот именно, - холодно произнес секретарь. - Поэтому вы и наняли
меня. Я читаю их, обдумываю, принимаю по ним решения.

- Хорошо, друг мой Балкис, стало быть, это ваше дело. С этими
пустяками следует разобраться быстро.

- Пустяками? Когда-нибудь ваше сиятельство может постичь большая
неудача, если вы не научитесь яснее судить о вещах... Давайте посмотрим,
что означают эти доклады, а потом я вас спрошу, считаете ли вы их
по-прежнему пустякам. Во-первых, у нас имеется сообщение от сотрудника