Законов. Каждый из вас может говорить по очереди в порядке старшинства.
Хонат-прядильщик, ты можешь обратиться к суду первым.
сильный порыв былой независимости.
Законов. Я не учил ничему тому, что противоречит нашей вере, и не бросал
сомнений ни на одно из законоположений Книги. И поэтому я отвергаю ваше
обвинение.
сказал он. - Новой ложью ты не добьешься от суда снисхождения и
милосердия.
целом и верю в Гигантов. Я учил лишь, что Гиганты не были реальны в том
смысле, в каком реальны мы. Я учил, что они были придуманы как символы
высшей реальности, и их не следует воспринимать, как реальных лиц.
Вершитель. - Опиши.
горячо сказал Хонат. - Если эту реальность они облекли в символы, а не
описали прямо, то как это могу сделать я - обыкновенный прядильщик мешков?
- Но они откровенно направлены на подрыв авторитета и порядков,
установленных Книгой. Скажи-ка, Хонат-прядильщик, если люди перестанут
бояться Гигантов, то разве станут они тогда подчиняться Законам?
дети, которым нужен Гигант-пугало с кнутом в руке, присматривающий за их
поведением. Более того, Вершитель, вера в реальных Гигантов, которые
вернутся и снова начнут нас наставлять, вредна для нас самих. Половину
того, что мы знаем, мы узнали из Книги. Вторая половина должна свалиться
на нас с неба, если мы будем жить достаточно долго. А тем временем,
значит, мы живем дикой жизнью растений.
любой другой ее части, и даже самой Книги, - мрачно произнес Вершитель. -
И тогда мы теряем то, что ты назвал половиной знаний. И что на самом деле
- все знание для тех, кто смотрит на мир ясным взором.
сначала и пойдем дальше, уже опираясь на собственный опыт. Вершитель, ты
старый человек, но среди нас есть такие, кто еще не забыл, что такое
любопытство!
пусть говорит Аласкон-навигатор.
поднявшись. - Как сравнительно важный справочник по различным ремеслам,
она верно послужила нам. Но как учебник о строении Вселенной она явно
бессмысленна. Таково мое мнение. Хонат сказал о ней слишком мягко. Я не
делаю секрета из того, что думаю, и говорю об этом открыто.
вздохнув. - Чарл-чтец.
поднялась рывком, и он с отчаянием взглянул на Вершителя. - Я умею читать,
Вершитель. И я ясно видел в Книге слова, противоречащие друг другу. Я
указывал на эти противоречия. Это неоспоримые факты, и они существуют на
страницах Книги. Я никого не обманывал, не сказал и слова неправды, не
призывал к отказу от Книги. Я только указывал на противоречия, вот и все.
несколько раз укусить зажимавшую его рот ладонь. Сет немедленно принялся
кричать.
слухов и завистливых соседей, которые завидуют моему искусству. Я продавал
иглы этому Прядильщику, верно! Ну и что? Все обвинения против меня - ложь!
Ложь!
наружу реплику. Какое это теперь имеет значение? Почему он должен
свидетельствовать против этого юноши? Остальным это не поможет, и если Сет
хочет ложью выбраться из грозящего Ада, так пусть получит этот шанс.
недоверия, с каким он недавно смотрел на Хоната.
Хоси-законодателя? - поинтересовался он. - Там поработали острые иглы, и
есть свидетели, говорящие, что твои руки помогали этим иглам.
Сет.
том, что он имел в виду. Сет забился в истерике. Жесткая рука охранника
немедленно закрыла его рот.
но она еще заметно дрожала.
Чарл-чтец. Я сомневалась, но Хонат укрепил меня в том, что я видела. Я не
вижу вреда в том, что он учит. Его слова не сеют сомнения, а наоборот,
снимают их. Я не вижу здесь ничего дурного и не могу понять, почему это
считается преступлением.
сказал:
ответственности. Но мы будем милосердны ко всем вам. Отрекитесь от своей
ереси, подтвердите свою веру в Книгу, в то, она истинна от первой и до
последней страницы, и мы всего лишь изгоним вас из племени.
ложь! Я верю в Книгу! Только в Книгу, в каждое ее слово!
следовательно, лжешь и теперь. На тебя наша милость не простирается.
Правду нельзя заменить на ложь.
следовательно, разделять и наказание. Оно не будет вам сокращено только
потому, что это не вы ее придумали.
беспомощным и испуганным. Он понял, что эти трое не проронят ни слова, и
они сохранили бы это молчание, даже не имея перед глазами примера Сета.
Хонат сомневался, смог бы он на их месте поступить так же.
Вершитель. - Вы все приговариваетесь к тысяче дней в Аду.
толпа, донесся изумленный вопль. Он этому не удивился. Такого долгого
срока в истории Племени еще не назначали.
было бы достаточно.
все вместе. И их ересь - вместе с ними.
собравшихся неподалеку от отверстия лифта. Они глядели в это отверстие
вниз, на них. Потом барабан совершил еще один оборот, корзина опустилась
на несколько ярдов, и лица исчезли.
глаза и нос, рыдал Сет. Больше никто не проронил ни звука, все хранили
молчание. Хонат - в первую очередь.
хрипло и резко вскрикивала случайная птицеящерица, и этот крик, нарушавший
тишину, только подчеркивал ее. Свет, просачивающийся в длинные коридоры
между стволами деревьев, растворялся в зелено-голубой дымке, сквозь
которую лианы тянули свои длинные изогнутые тела. Колонны древесных
стволов окружали корзину со всех сторон, слишком отдаленные, чтобы
помешать спуску. Время от времени корзина немного покачивалась, описывая
восьмерки - громадный маятник Фуко с грузом из пяти живых существ.
Пассажиров-пленников швырнуло на твердые прутья плетеных стенок. Матилд
громко и пронзительно вскрикнула. Сет почти тут же развернулся, пытаясь
нащупать опору. Еще один рывок, и Лифт замер, завершив спуск, корзина
легла на бок.
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Вронский Константин
Ильин Андрей
Шилова Юлия