позволяли часто беспокоить себя, особенно в тех случаях, когда в беду
попадали негодяи и беглецы, и было бы слишком ожидать, что он будет
спасать дурака от его собственной глупости, какую бы цену за это ни
давали.
руку, и проснулся уже утром, почувствовав, как падавший сквозь завесу
деревьев солнечный свет неожиданно ослабел, и в лесу стало темнеть.
Пробуждение от сна в какой-то момент чуть-чуть приободрило его, пока он не
услышал раскаты грома и не увидел над собой угрожающе темное небо.
вновь возвращается утомление и подавленность: ему не хотелось двигаться,
не было никакого желания предаваться надеждам и мечтам. Киев был всего
лишь мечтой, сказочным сном, а такой сон мог стать реальностью только для
очень удачливых людей. А вся удача Петра Кочевикова на сегодняшний день
состояла из холодной постели на мерзлой земле посреди нескончаемого леса,
да ожидавшая и его, и мальчика голодная смерть, к которой они неумолимо
приближались после множества самых глупых ошибок.
Ошибочны были их надежды и ожидания неизвестного, как ошибочно было и то,
что они не пошли полем, а углубились в этот лес. Уж лучше было бы
повеситься, чем испытать такой конец. На самом деле, лучше.
тебя, не делай этого.
самое скверное расположение духа. - Слова Петра оказались еще более
грубыми, чем породившие их мысли.
страх перед вероломством изрыгающего гром неба.
земли меч, который тот по-прежнему использовал как опору в пути.
кустарник, на котором было много оставшихся на зиму засохших ягод. Он даже
разодрал о колючки руки, пока снимал этот сохранившийся с прошлого года
урожай, и кровь бежала по его пальцам, смешиваясь с каплями дождя.
пригоршню сухих ягод и попытался съесть их, но у него запершило в горле,
когда он выдавил из них кислый терпкий сок: он явно не испытывал аппетита
к такому угощению. Сегодняшнее утро ему показалось теплым, несмотря на
мелкий дождь, который до блеска отмыл ветки деревьев и устроил под ногами
кашу из размокших гнилых листьев.
от ходьбы.
сильную боль, но он удержался на ногах, не подавая виду, испытывая легкое
головокружение. Он помахал рукой перед сашиным бледным и испуганным лицом,
рассмеялся, поглядывая вверх, и сказал:
добраться до нас с помощью молний, и поэтому он до сих пор не может унять
своего раздражения. Это очень похоже на поступки богатых людей: они очень
часто срывают зло подобным образом.
отмахнулся от него и начал самостоятельно спускаться вниз по склону, чаще
всего просто съезжая на ногах. Он подыскивал место, относительно
защищенное от моросящей влаги, где можно было бы остановиться, и
вглядывался в сетку дождя, постоянно моргая глазами от падающих водяных
капель.
вверх руку. - Попробуй еще раз! Покажи все, на что ты способен!
старичок уже расстрелял все свои заряды. Да, видимо он порядочно одряхлел.
Он наверное уже перекидал и перебил все свои горшки и выбросил все
обломки, а теперь опустился просто до тихой бессильной злобы. - Петр
покачал головой и наблюдал, как Саша поднимается с колен, а затем пошел по
дороге, которую раскинул перед ними лес. Возможно, ее можно было и не
считать дорогой, потому что в любой момент она могла навсегда исчезнуть
среди зарослей дикой травы и безжизненных деревьев. Она скорее походила на
призрачное пространство, на мираж, на сон, подобный тем снам, в которых
беглецам грезился далекий Киев.
богатства.
помогало Петру переносить дождь, которое старалось убедить его, что он
может идти, не чувствуя холода. Так он шел, пробираясь сквозь низко
опущенные ветки, и вдруг, неожиданно для себя, упал, оказавшись на
коленях, а мальчик стоял рядом с ним и дергал его за руку, упрашивая
подниматься и идти. Весь этот день отложился в его памяти как сплошное
море раскачивающихся веток, как склоны, сплошь усыпанные полусгнившими
листьями, как стена голых безжизненных деревьев, и идущий рядом с ним
мальчик, который вот и сейчас не переставал говорить:
языком:
ощутил, каково было ему на самом деле: голова раскалывалась от боли,
казалось, что весь мир превратился в сплошное бесконечное переплетение
безжизненных лишенных листьев веток, все уголки леса с неумолимой
жестокостью были похожи друг на друга, каждое дерево походило на соседнее,
одна груда гнилых листьев ничем не отличалась от другой, и боль с
безысходной неотвратимостью вновь начала преследовать его, только теперь
он чувствовал, что его не столько беспокоила рана, сколько голова. В
какой-то момент он почувствовал резкий внутренний толчок и едва не ослеп.
глупо. День и так уже клонится к вечеру.
Ведь это запах дыма, разве ты не чувствуешь его?
какой-то слабый запах. Скорее всего, мальчик опять врал, и Петр был
уверен, что Саша делал это с единственной целью: чтобы заставить его идти
вперед.
неуверенные шаги. Теперь они вновь вышли на более или менее заметную
дорогу, где земля между мертвыми деревьями была еще гуще засыпана старыми
листьями, а кора на стволах почти облупилась, как будто эти деревья умерли
уже много лет назад.
представить себе и не только этот дым, а смог даже отчетливо вообразить,
что впереди, среди сухих деревьев, лежит ровная широко открытая дорога, за
которой виднеется серый дощатый сарай, забор и серый, полуразвалившийся
дом, покрытый лишайником и обросший мхом, как и те деревья, которые
окружали его. Но, оказалось, что это все-таки был не сон.
который продолжал тащить его вперед.
По правде говоря, он не мог себе представить, почему был таким дураком.
Ведь только на первый взгляд казалось благоразумным, чтобы кто-то из них
подошел к этой двери. Петр шел с большим трудом, тяжело покачиваясь из
стороны в сторону, и Саша придерживал его, помогая переставлять ноги, и в
результате, оба они шли медленным петляющим шагом. В слабеющем сумеречном
свете серые бревна и серые деревья сливались в одну расплывающуюся серую
массу, как будто высохшие деревья и дом срослись друг с другом,
одновременно состарились и лишились жизни. Никакой свет не пробивался
сквозь закрытые ставни. Столбы, поддерживающие крыльцо, покосились, старые
бревна поросли лишайниками, двор зарос сорной травой.
причал, столб, на котором висел колокол, и лодку, такую же дряхлую, как и
сам дом.
всего, это дом перевозчика, а это - старая переправа. Мы, должно быть,
оказались близко от какой-то большой дороги.
осторожно двигался по вытоптанной грязной дорожке, которой, это было
видно, часто пользовались и которая вела к длинному деревянному настилу,
примыкающему к крыльцу. Он успел подумать и о том, что у них есть все
шансы быть убитыми здесь, и о том, что с ними могут произойти и другие, не
менее ужасные вещи. Раздумывая над этим, он стоял, прислонившись к стене,
Березин Федор
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Ильин Андрей
Глуховский Дмитрий
Суворов Виктор