случае мы нарушили долг, а потому утром нас, как баранов, прирежут
потрошители Захака, покарай Хануман вас обоих!
напомнил им Конан. - Так что ваша преданность Магистру сынов Джезма будет
вознаграждена.
а другой добавил:
на их рай! Все брехня! Опоят зельем, шлюх напустят, а ты верь!
своим людям беззаветную преданность своей особе: судя по всему, времена
предков магистра, когда по воле господина люди с готовностью шли на
смерть, безвозвратно ушли в прошлое.
ею. Зуагиры уставились на связку глазами людей, привязанных к столбам для
сожжения и вдруг увидевших близкую грозу.
зуагиров. - Твои руки обагрены кровью многих, но, насколько я помню, ты
никогда не нарушал данной клятвы. Магистр приговорил тебя к смерти и,
значит, сам отказался от твоих услуг. Зуагиры, вы ему больше не нужны. И
вы ничем ему не обязаны.
сошел бы следом.
и служить мне до тех пор, пока не свершится месть или смерть не освободит
вас от этой клятвы? - Конан отвел руку с ключами за спину, чтобы не
смущать их видом отчаявшихся людей. - Вирата не даст вам ничего, кроме
собачьей смерти. Я предлагаю мщение или, по меньшей мере, достойную
смерть.
решетки, задрожали от нетерпения.
честью нашего народа!
Дикие, двуличные, жестокие - так отозвался бы о них какой-нибудь вельможа,
но Конан знал этих пустынников: у них были свои понятия о чести, во многом
схожие с теми, что были приняты в далекой Киммерии.
кулаком, отчего тот растянулся на полу, что, впрочем, не вызвало особого
недовольства.
как мне с ним поступить.
темницу, в которой прежде была Нанайя. Поклявшись в верности, зуагиры
слепо, ни о чем не спрашивая, шли за новым вожаком. Там варвар приказал
гирканцу раздеться. Дрожа от страха перед пыткой, тот поспешно исполнил
приказ..
пришлось, и Конан обратился к другому: - Ты выйдешь через черную дверь
и...
меня на куски!
ильбарского кинжала. - Так вот. По ту сторону двери за ближней скалой ты
найдешь труп. Возьми кинжал и подбери меч - он где-то там, неподалеку.
Свой кинжал киммериец отдал другому зуагиру, а кинжалом гирканца - с
волнистым лезвием - вооружил еще одного. Тем временем остальные связали
стражника, заткнули ему кляпом рот и втолкнули в открытый варваром
потайной туннель. Антар уже стоял в остроконечном шлеме, куртке и шелковых
штанах стражника. Его скуластое лицо обмануло бы любого, не подозревавшего
о подмене. Сам Конан, чтобы скрыть лицо, надел на голову убор Антара из
белой ткани.
задумчивым взглядом. - Ну да ладно, за мной!
темноту, мимо глазков, просверленных в боковых стенах. У нижней ступеньки
варвар остановился.
последняя ступенька - девушки нет. Однако два меча, спрятанные наверху,
оказались на месте. Итак, теперь каждый из семи зуагиров худо-бедно, но
вооружен.
которой он спал, была пуста. Чуть сдвинув плиту, он осмотрел помещение
через узкую щель, затем полностью открыл дверь.
подземелья, они могли ее спрятать?
принимал тебя утром.
барабана, которые озадачили его в ущелье. Как и в тот раз, звуки точно шли
из-под земли. Зуагиры в страхе переглядывались, их смуглые лица покрыла
смертельная бледность. Антар зябко поежился.
месяцев назад, и с тех пор удары раздаются все чаще и все сильнее. В
первый раз магистр перевернул город вверх дном - хотел докопаться, откуда
идет этот бой. Так ничего и не обнаружив, он бросил поиски и приказал,
чтобы никто даже и думать не смел об этих барабанах, не то что упоминать о
них. Ходят слухи, что с того дня он едва ли не все ночи напролет пропадает
в своей молельне, читая заклинания и дымя благовониями, - хочет дознаться
у всякой нечисти, кто не дает ему покоя, - да только все впустую.
Остальным сомкнуть ряды и идти как ни в чем, не бывало, но без лишнего
шума. Может быту так нам удастся одурачить дворцовых псов.
входом в тронный зал ставят усиленную стражу из стигийцев.
наступлением ночи от тишины и загадочности событий воздух во дворце
великого магистра словно сгустился. Огни потускнели, тени выросли,
тяжелые, мерцающие золотыми узорами гобелены висели, не шелохнувшись.
глазами, крадучись, они шайкой полуночных воров неслышно скользили по
темным, богато украшенным переходам. Держась подальше от оживленных мест,
они выбирали коридоры, где по ночам никто не бывал. Маленький отряд так
никого и не встретил, пока, совершенно неожиданно, дорогу им не преградила
дверь, укрепленная позолоченными железными полосами, которую охраняли два
огромного роста черных кушита с обнаженными саблями в руках.
Ослепленные жаждой мести, зуагиры всем скопом бросились на чернокожих, и
пока двое с мечами нападали в открытую, остальные, пробравшись понизу,
вцепились им в ноги, повалили на пол и принялись остервенело добивать. В
клубке напряженных, потных тел слышался только предсмертный хрип да
блестели кинжалы. Бойня была ужасна, но неизбежна.
распахнул дверь и ступил в сад: пустой, под звездным небом, тот сумрачно
светился приглушенными красками цветов, густая зелень покрывала дорожки.
Зуагиры, воодушевленные победой, энергично шагали следом.
выходившему в сад. Трое воинов нагнулись, подставляя спины. Через секунду
Конан нашел окно, через которое они с Виратой смотрели в сад. Еще миг - и
варвар бесшумно, как кошка, проскользнул между тонких прутьев решетки во
дворец.
Вираты и женские всхлипывания.
увидел магистра, развалившегося на троне под расшитым жемчугом балдахином.
Стражники уже не стояли рядом эбеновыми истуканами. Вместо этого они
сидели на корточках перед возвышением и точили длинные, узкие кинжалы;
чуть в стороне, в полыхающей жаровне, наливались белым железные шипы и
клещи. Нанайя - обнаженная, распятая на полу между неграми - глазами,
полными слез, следила за страшными приготовлениями. Ее запястья и лодыжки
были туго привязаны к кольцам, вбитым в отверстия в полу. Больше в зале
никого не было, на парадных бронзовых дверях - засов.
Вираты.
губу.
шрамом лице играла недобрая улыбка.
Лукин Евгений
Семенова Мария
Аникина Наталья
Конан-Дойль Артур
Бажанов Олег
Андреев Николай