дорогой юноша, незачем себя обманывать. Ручаюсь чем угодно, что на этом
листке ничего не было написано.
Эта непомерная ширина плеч! Мы дружно вскрикнули и повскакали с мест,
когда перед нами в нелепой детской соломенной шляпе с цветной ленточкой, в
парусиновых башмаках, носки которых он при каждом шаге выворачивал в
стороны, вырос сам Челленджер. Он остановился на ярком свету, засунул руки
в карманы куртки, выпятил вперед свою роскошную ассирийскую бороду и
устремил на нас дерзкий взгляд из-под полуопущенных век.
кармана часы. - Вручая вам этот конверт, я, признаться, не рассчитывал,
что вы вскроете его, так как мною с самого начала было решено
присоединиться к вам раньше указанного часа. Виновники этой досадной
задержки - болван лоцман и в равной степени некстати подвернувшаяся мель.
Боюсь, что я волей-неволей предоставил моему коллеге профессору Саммерли
прекрасный повод поиздеваться надо мной.
Джон, - что ваш приезд несколько облегчает создавшееся неприятное
положение, так как мы уже решили, что наша экспедиция подошла к
преждевременному концу. Тем не менее я отказываюсь понимать, что вас
заставило пуститься на такие странные шутки.
руку со мной и с лордом Джоном, отвесил оскорбительно вежливый поклон
профессору Саммерли и сел в плетеное кресло, которое скрипнуло и так и
заходило ходуном под его тяжестью.
указаний - я сам буду вашим проводником, цените это! Я с самого начала
решил возглавить экспедицию, и вы убедитесь, что ни одна, даже самая
подробная карта не заменит вам моего опыта, моего руководства. Что же
касается этой невинной хитрости с конвертом, так если б я посвятил вас
заранее в свои планы, мне пришлось бы отбиваться от ваших настоятельных
просьб ехать сюда всем вместе.
профессор Саммерли. - Разве лишь если б на всем Атлантическом океане не
нашлось другого парохода!
соображениями. Мне нужно было сохранить за собой свободу действий, с тем
чтобы появиться здесь в тот момент, когда мое присутствие окажется
необходимым. Этот момент наступил. Теперь ваша судьба в надежных руках. Вы
доберетесь до места. Отныне руководить экспедицией буду я. Прошу вас
закончить за сегодняшний день все приготовления, чтобы завтра ранним утром
мы могли сняться с места. Мое время драгоценно, ваше тоже, хоть и в
меньшей степени. Поэтому предлагаю как можно скорее проделать весь путь, а
в конце его я покажу вам то, ради чего вы сюда приехали.
паровой катер "Эсмеральда., на котором мы должны были отправиться вверх по
Амазонке. Время года не играло никакой роли при отправке нашей экспедиции,
так как температура здесь держится в пределах двадцати пяти-тридцати
градусов и зимой и летом. Другое дело - период дождей: он длится с декабря
по май, и вода в реке постепенно поднимается больше чем на двенадцать
метров сверх обычного уровня. Амазонка выходит из берегов, заливает
огромные пространства, превращая обширный район - местное название его
Гапо - в сплошные топи, по которым если пойти пешком, то увязнешь, а на
лодке не проедешь из-за мелководья. К июню вода начинает спадать, а в
октябре или ноябре уровень ее достигает низшей точки. Отправка нашей
экспедиции совпадала именно с тем периодом, когда величественная река со
всеми ее притоками держится более или менее в берегах.
превышает восьми дюймов на милю. Вряд ли есть на свете река, более удобная
для навигации. Преобладающие ветры здесь юго-восточные, и до границы Перу
парусные суда добираются быстро, а обратно идут вниз по течению. Что
касается нашей "Эсмеральды., то ход ее благодаря прекрасной машинной части
не зависел от ленивой реки, и мы двигались с такой быстротой, точно это
была не Амазонка, а стоячий пруд.
течению. Хотя устье Амазонки находится от этих мест на расстоянии
нескольких тысяч миль, она настолько широка здесь, что с середины реки оба
берега кажутся еле заметной линией где-то у самого горизонта. На четвертый
день после нашего отплытия из Манауса мы свернули в один из притоков,
который в устье почти не уступал по ширине самой Амазонке, но вскоре начал
быстро суживаться. Прошло еще два дня, и мы подошли к какому-то индейскому
поселку, где профессор предложил нам высадиться, а "Эсмеральду. отправил
обратно в Манаус. Скоро начнутся пороги, пояснил он, и катеру тут делать
нечего. По секрету же добавил, что мы приблизились к преддверию Неведомой
страны и, следовательно, чем меньше народу будет посвящено в нашу тайну,
тем лучше. С этой же целью он взял с каждого из нас честное слово, что мы
не опубликуем и не разгласим устно точных сведений о географическом
положении того места, куда направляется экспедиция, а всех слуг заставил
торжественно поклясться в соблюдении тайны. Все это вынуждает меня к
известной сдержанности в изложении событий, и я предупреждаю читателей,
что на тех картах или чертежах, которые, возможно, придется приложить к
моему повествованию, будет правильно только взаимное расположение
отдельных мест, но не координаты их, и, следовательно, пользоваться этими
данными, для того чтобы проникнуть в Неведомую страну, не рекомендуется.
Чем бы ни руководствовался профессор Челленджер, столь ревностно сохраняя
свою тайну, мы не могли не повиноваться ему, ибо он действительно был
способен скорее сорвать экспедицию, чем хоть на йоту отступить от
поставленных нам условий.
последнее звено, связующее нас с миром. За четыре дня, которые прошли с
тех пор, профессор нанял у индейцев два больших челна, настолько легких
(они были сделаны из звериных шкур, натянутых на бамбуковый каркас), что в
случае необходимости мы могли бы перетаскивать их на руках. В эти челны
было погружено все наше снаряжение, а в качестве добавочных гребцов мы
наняли еще двух индейцев по имени Ипету и Атака, кажется, тех самых,
которые сопровождали профессора Челленджера в его первом путешествии. Оба
они, по-видимому, были вне себя от ужаса, когда им предложили снова
отправиться в те края, но в быту индейцев вождь до сих пор пользуется
патриархальной властью, и, если какая-либо сделка кажется ему выгодной,
его соплеменникам рассуждать не приходится.
отправлю с попутной лодкой, и, быть может, для тех, кто интересуется нашей
судьбой, эта весточка о нас будет последней. Я посылаю ее на ваше имя,
дорогой мистер Мак-Ардл, как мы и условились. Сокращайте, правьте мои
письма, словом, делайте с ними все, что найдете нужным, - полагаюсь на
присущий вам такт.
доказать свою правоту на деле, и я вопреки упорному скептицизму профессора
Саммерли не сомневаюсь, что мы действительно накануне величайших и
поразительных событий.
до цели своего путешествия и теперь можем сказать, что утверждения
профессора будут проверены. Правда, на плато наша экспедиция еще не
поднималась, но оно тут, перед нами, и при виде его даже профессор
Саммерли несколько смирился духом. Он, конечно, не допускает и мысли, что
его соперник прав, но спорить стал меньше и большей частью хранит
настороженное молчание.
он был прерван. Мы отсылаем обратно одного из индейцев, сильно поранившего
руку, и я отправлю письмо с ним, но дойдет ли оно когда-нибудь по
назначению, в этом я очень сомневаюсь.
покинуть индейский поселок, к которому нас доставила "Эсмеральда." На сей
раз приходится начинать с неприятного, так как в тот вечер между двумя
членами нашей группы произошла первая серьезная ссора, чуть было не
закончившаяся трагически. Постоянные стычки между профессорами, конечно, в
счет не идут. Я уже писал о нашем метисе Гомесе, который говорит
по-английски. Он прекрасный работник, очень услужливый, но страдает
болезненным любопытством - пороком, свойственным большинству людей. В
последний вечер перед отгездом из поселка Гомес, по-видимому, спрятался
где-то около хижины, в которой мы обсуждали наши планы, и стал
подслушивать. Великан Самбо, преданный нам, как собака, и к тому же
ненавидящий метисов, подобно всем представителям своей расы, схватил его и
притащил в хижину. Гомес взмахнул ножом и заколол бы негра, если б тот,
обладая поистине неимоверной силой, не ухитрился обезоружить его одной
рукой. Мы отчитали их обоих, заставили обменяться рукопожатием и
надеемся,что тем дело и кончится. Что же касается вражды между нашими
двумя учеными мужами, то она не только не утихает, но разгорается все пуще
и пуще. Челленджер, надо сознаться, ведет себя крайне вызывающе, а злой
язык Саммерли ни в коей мере не способствует их примирению. Вчера,
например, Челленджер заявил, что он не любит гулять по набережной Темзы -
ему, видите ли, грустно смотреть на то последнее пристанище, которое его
Херберт Фрэнк
Акунин Борис
Махров Алексей
Муркок Майкл
Громыко Ольга
Перумов Ник