Чтение 15–й страницы книги ~Океаны Айдена~

он проскользнул в образовавшуюся щель и оказался под лестницей.

Странная лестница! Она имела форму трапеции, одна боковая сторона
которой была обращена в коридор, уже исследованный Блейдом, вторая, точно
такая же, перекрывала дальнейший путь. Впрочем, странник уже не сомневался,
что за ней находится проход в носовую часть и в трюм. Сверху эти два трапа
соединяла площадка шириной в ярд, находившаяся сейчас за краем люка, под
палубой судна; снизу -- два толстых бруса. И все это сооружение стояло на
небольших двойных бронзовых колесиках, оси которых проходили через брусья!
Эта лестница сдвигалась! Стоило протащить ее к корме на три ярда, как она
перекрывала ход с палубы в жилой коридор, но зато по второму трапу можно
было спуститься в носовой отсек -- и перенести грузы. Очень остроумная
конструкция, решил Блейд, навалившись плечом на внутреннюю закраину
ступеньки и толкая все это сооружение к корме.

Лестница не шелохнулась. Он ощупал верхнюю площадку, оба трапа и
поблескивающие в полумраке колеса. Наконец он обнаружил посередине каждого
бруса какие-то ручки; дернув за первую, он вытащил довольно длинный
металлический штырь, проходивший через брус в стену. Все правильно. Эта
штука должна быть закреплена стопором, иначе даже при легкой продольной
качке она каталась бы по коридору взад-вперед. Он вытащил второй штырь,
откатил лестницу и начал готовиться к бою.

Ясно, что вся банда ждет его в носовом отсеке. И столь же ясно, что его
намерены взять живьем. Блейд знал, как это произойдет. Когда он, отодвинув
доску, начнет протискиваться в щель, то либо получит удар дубиной по голове,
либо его попытаются накрыть сетью. Либо -- либо...

Вдруг его прошиб холодный пот. К чему сеть и дубина! Ведь он находится
сейчас в клетке! Достаточно двум бойцам с копьями встать у отверстия, через
которое он проник под лестницу, -- и его песенка спета! Если все задумано
именно так, то проклятые хитрецы найдут какой-нибудь способ, чтобы выбраться
из носового отсека на палубу и обойти его сзади! Он сам загнал себя в
ловушку!

Выставив перед собой фран словно копье, Блейд метнулся к щели и
осторожно высунул голову. Коридор был пуст.

Проклятье! Значит, остаются сеть и дубина, дубина и сеть.
Моряки-невидимки уже знают о его приближении; они слышали шум, когда он
возился под лестницей, и видели, как все сооружение поехало к корме. Сеть и
дубина, дубина и сеть... Может быть, мешок... Нет, в эту ловушку он не
попадется!

Блейд распластался на полу, разглядывая нижние ступеньки. Доски были
толщиной в дюйм, но если выбить их из пазов... Он благословил провидение за
то, что догадался надеть сапоги и свои кожаные доспехи.

Ему пришлось отстегнуть ножны с мечом и чехол франа. Затем он осторожно
развернулся. Теперь Блейд лежал на спине, подтянув к груди колени; фран под
правой рукой, кинжал засунут за отворот сапога. Набрав в грудь воздуха, он
резко выдохнул и нанес страшный удар ногами по нижней ступеньке. С грохотом
вылетели три доски, и в следующий миг, сильно оттолкнувшись ладонями от
пола, он проскользнул в образовавшуюся щель, прихватив по дороге фран.

С прытью, которой мог бы позавидовать цирковой акробат, Блейд вскочил
на ноги и метнулся в левый угол, одновременно сделав веерный замах франом --
в зону поражения попадала чуть ли не половина носового отсека. Он летел
словно выпущенный из пушки снаряд, и любой, попавшийся на пути, был бы
размазан о борт корабля и рухнул на дек с переломанными ребрами. Пострадал,
однако, только сам нападавший; он с такой силой врезался в шпангоут, что
заныло в груди. И ничье тело не смягчило удар, ибо отсек был пуст.

Собственно, не совсем пуст. В нем находились какие-то ящики, бочки и
мешки -- вероятно, груз. В неширокую переборку в дальнем конце была врезана
дверца; посередине из-под груды мешков выглядывал край люка, который вел в
трюм. Все это Блейд разглядел совершенно отчетливо, так как в бортовые
иллюминаторы -- три слева, три справа -- струились потоки яркого света.

Он задумчиво потер ушибленное плечо, вернулся к пролому в лестнице и
вытащил из-под нее ножны с мечом. Потом нетвердыми шагами направился к
последней дверце, не обращая внимания на люк. Трудно предположить, что
четырнадцать человек спрятались в трюме, а потом смогли завалить крышку люка
мешками. Значит, если на этом корабле и есть кто-нибудь, то он -- или они --
скрывается сейчас за последней, еще неотворенной дверью.

Насколько он знал устройство старинных парусников, тут могла
располагаться кладовка с разным подсобным хламом -- досками, парусиной,
плотничьим инструментом. Наморщив лоб, он попытался сопоставить размеры
корабля с уже пройденным маршрутом. Получалось, что помещение за дверью
имеет не больше полутора ярдов в глубину. И столько же в ширину -- переборка
была перед его глазами. Оно, конечно, треугольное, так как находится в самом
носу судна. И явно небольшое...

В свое время Блейд окончил Оксфорд, поэтому сумел быстро подсчитать,
что по площади кладовка примерно равна стандартному клозету в
многоквартирном доме. Могли ли там скрыться четырнадцать человек? Он
вспомнил, что в Штатах некоторые любители рекордов, жаждавшие попасть в
книгу рекордов Гиннеса, ухитрялись пачками набиваться в телефонные будки...
кажется, по дюжине за раз. Эти американцы совершенно ненормальные... Дюжина
-- в телефонной будке! Однако...

Он задумчиво уставился на дверцу, представив, как за ней, прижатые друг
к другу, словно сельди в бочке, стоят четырнадцать воинов в броне, с копьями
и мечами наготове. Эта картина была настолько невероятной, что Блейд вдруг
не выдержал и гулко расхохотался.

Скорее всего, корабль покинут и там никого нет, подумал он и потянул
ручку. Но эта дверь была заперта. И запах, томительный и тревожный аромат,
который он никак не мог припомнить, внезапно стал сильнее.

Секунду Блейд с гневным недоумением смотрел на дверь, потом хлопнул
себя ладонью по лбу. Так пахли груди Лидор, бедра Тростинки, плечи Зии, руки
смуглянки Р'гади... Этот запах источали груди, бедра, плечи и руки сотен
женщин, которые делили с ним постель на Земле и в мирах Измерения Икс. У
него совсем отшибло память на такие вещи в проклятых, гнусных, провонявших
кровью подземельях Ай-Рита! Ноздри его раздулись, в глазах разгорался
голодный блеск -- он ощущал аромат молодого здорового женского тела.

Подняв ногу в кованом сапоге, он одним ударом вышиб дверь. За ней
находилось точно такое помещение, как он себе представлял -- каморка
клозетного размера, заваленная обрезками досок и парусиной. С одним
исключением -- скорчившись на бухте каната, почти не дыша, там сидела юная
полунагая девушка. Взгляд ее огромных испуганных черных глаз остановился на
могучей фигуре, возникшей в двери. После секундного молчания она сказала на
ксамитском дрожащим голосом:

-- Если ты меня не убьешь... Если мы подружимся... я хотела бы, чтоб ты
перестал ломать мой корабль.

И ее хриплый тонкий голосок показался Блейду слаще музыки райских арф.

Глава 5. ОКЕАН

Чуть слышно поскрипывали мачты со спущенными парусами; слегка
покачиваясь, каравелла "Катрейя" шла на восток в могучем течении Зеленого
Потока. В этот рассветный час на палубе ее сидели два путника, утомленных
ночными трудами. Сидела, собственно, Найла, привалившись к полированному
основанию грот-мачты; Блейд лежал на спине, на теплых досках, и голова его
покоилась на мягком бедре девушки.

Он был почти обнажен и дочерна смугл; только старая, много раз
стиранная набедренная повязка охватывала талию. Наряд Найлы состоял из
прозрачной туники, едва прикрывавшей ягодицы, которую поддерживала узкая
бретелька на левом плече. Ее правая грудь, небольшая и крепкая, с розовым
соском, была обнажена, левая -- как бы прикрыта легкой тканью; однако это
"как бы" имело чисто символический характер. Больше на ней не было ничего, и
скудное прозрачное одеяние не делало секрета из того, что трусиков -- или
какого-то их эквивалента -- Найла не носила. Сплошной соблазн, подумал
Блейд, но пока -- никакого толку.

Вздохнув, он перевернулся на бок. Теперь его щека лежала на внутренней
поверхности бедра Найлы -- и довольно далеко от колена, надо сказать;
темные, отросшие за время странствий волосы щекотали ее лобок. Досадливо
сморщив носик, девушка спихнула голову Блейда чуть ниже, и губы его
прижались к нежной бархатистой коже над коленом. Против этого она не
возражала.

Найла была невысокой -- пять футов четыре дюйма -- стройной девушкой с
огромными черными глазами, которые иногда становились необычайно теплыми и
ласковыми, но также, при некоторых обстоятельствах -- как успел убедиться
Блейд -- могли метать молнии. Изящная фигурка, длинные ноги безупречных
очертаний, маленькие налитые груди делали ее чрезвычайно привлекательной.
Тело ее казалось хрупким, с тонкой костью, но девушка обладала изрядной
физической силой и была гибкой, как кошка. Лицо Найлы не являлось образцом
классической красоты: алые губы, по-детски пухлые, чуть вздернутый задорный
носик с россыпью едва заметных веснушек, щеки с ямочками, маленький
подбородок, высокий лоб с едва заметной морщинкой. Она не была красавицей;
но она обладала тем, что всегда ценилось мужчинами превыше холодной красоты,
-- чарующей и неотразимой прелестью.

И лицо ее обрамляли вьющиеся черные локоны, густые и блестящие! Первая
брюнетка, встреченная здесь Блейдом, -- если, конечно, не считать ксамитки
Р'гади. Но свидание с ней явилось столь мимолетным...

Найла была белокожей, хотя тело ее покрывал ровный загар. Как она
объяснила Блейду, на ее родине, огромном острове Калитан, мирно уживались
две расы: аборигены -- невысокие, крепкие, с телом цвета меди, похожие, судя
по ее описанию, на индейцев майя, и более поздние пришельцы с Перешейка. Их,
людей белой расы, было сравнительно немного, едва ли десятая часть, но они
образовывали правящий слой. Переселение случилось в давние времена и
произошло сравнительно мирно; мореплаватели с севера, обладавшие гораздо
более высокой культурой, сначала породнились с местными вождями, а потом
поглотили немногочисленную аристократию острова. Благодаря этому они не