Чтение 15–й страницы книги ~Стража! Стража!~

Бодряк сдался и проложил обратный путь сквозь толпу, используя Морковку в качестве маяка. Младший констебль проложил дорогу через толпу, а остальные как якорь прицепились к нему.

- Все посходили с ума. - кричал он. - Что происходит, Морковка?

- Да это парень на лошади посреди площади. - сказал Морковка. - У него в руках блестящий меч. Хотя, кажется, сейчас он ничего особенного не делает.

Бодряк пробился в убежище леди Рэмкин.

- Короли. - запыхавшись, прохрипел он. - Анка. И троны. Они существуют?

- Что? Ах, да. Должны были существовать. - сказала леди Рэмкин. - Сотни лет тому назад. А что?

- Какой-то парень говорит, что он - наследник трона!

- Верно. - сказал Глотка, следовавший по пятам за Бодряком, в надежде совершить сделку. - Он произнес большую речь о том, что он собирается убить дракона, свергнуть узурпаторов и восстановить справедливость. Все кричали ура. Горячие колбаски, за доллар пара, сделаны из настоящей свиньи, почему бы вам не купить одну для леди?

- Вы имеете в виду свинину, сэр? - осторожно спросил Морковка, вглядываясь в блестевшие трубки.

- Манера говорить, всего лишь. - быстро сказал Глотка. - Без сомнения настоящие свиные продукты. Настоящая свинья.

- В этом городе приветствуют любую произнесенную речь. - прорычал Бодряк. - Это вообще ничего не значит!

- Берите свиные колбаски, пять за два доллара! - сказал Глотка, никогда не прекращавший разговора во имя торговли. - Хороши для всех дел, и для монархии тоже. Свиные колбаски! В булочке! И восстанавливает справедливость. По мне так прекрасная мысль. С луком!

- Могу ли я предложить вам горячую колбаску, мадам? сказал Валет.

Леди Рэмкин посмотрела на лоток, висевший на шее у Глотки. Тысячелетия хорошего воспитания пришли ей на помощь, и в ее голосе была слышна лишь слабая нотка страха, когда она произнесла. - Они выглядят чудесно. Какие прекрасные пищевые отходы.

- Они сделаны обезьянами на мистической горе? - спросил Морковка.

Глотка недоуменно посмотрел на него. - Нет. - терпеливо сказал он. - Из свиней.

- Какую несправедливость? - настойчиво спросил Бодряк. - Давай, скажи мне. Какую несправедливость он собирается исправить?

- Ну-у. - сказал Глотка. - Да-а, есть же налоги. Вот и несправедливость, для начала. - Он принял немного недоуменный вид. В мире Глотки платить налоги было чем-то случавшимся с другими людьми.

- Правильно. - сказала старушка, стоявшая рядом с ним. - А из водостока в моем доме льется что-то ужасное, а домовладелец не желает ничего делать. Это несправедливо.

- А преждевременная лысина. - сказал мужчина, стоявший перед ней. - Это тоже несправедливо. У Бодряка отвисла челюсть.

- Да. И короли должны об этом позаботиться, непременно. - со знающим видом сказал еще один протомонархист.

- Именно так. - сказал Глотка, роясь в свертке. - У меня есть одна бутылка, осталась с этой удивительной мазью, которая сделана... - он посмотрел на Морковку. - ... древними обезьянами, живущими на горе...

- А они, знаете ли, не могут ответить. - продолжал монархист. - Вот почему вы можете сказать, что они королевские. Совершенно на это неспособные. Вот что нужно делать, чтобы быть любезным.

- Воображаю. - сказала женщина с протекающим водостоком.

- И деньги тоже. - сказал монархист, наслаждаясь вниманием. - Они не могут их носить. Вот так вы всегда можете отличить короля.

- Почему? Это не так уж тяжело. - сказал мужчина, чьи остатки волос располагались у него на макушке, как остатки разбитой армии. - Я могу унести сотни долларов, о чем речь.

- У вас могут устать руки, пребывая королем. - глубокомысленно сказала женщина. - Из-за того, что машете руками.

- Я всегда думал. - сказал монархист, вытаскивая трубку и набивая ее с тяжелым видом человека, который собирается преподать лекцию. - что одна из важнейших проблем быть королем - это риск, что ваша дочь уколет палец.

Настала глубокомысленная тишина.

- И упадет спящей на сотни лет. - бесстрастно продолжал монархист.

- Ах. - с необъяснимым облегчением сказали присутствующие.

- А затем слезы и мимозы на горошинах. - добавил он.

- Да, именно так и должно быть. - неуверенно сказала женщина.

- Все время должна на них спать. - сказал монархист.

- Не забывайте о сотне матрацев.

- Верно.

- И что с того? Думаю, что мог бы продать их ему оптом. - сказал Глотка. Он повернулся к Бодряку, который слушал все это совершенно подавленный. - Послушайте, капитан? Я полагаю, что вы состояли бы в королевской страже. Носили бы на шлеме перья.

- Ах, блеск и помпа. - сказал монархист, указывая трубкой. - Весьма важно. И масса зрелищ.

- Что, бесплатно? - сказал Глотка.

- Ну-у, думаю, что возможно вам придется заплатить за рамки. - сказал монархист.

- Вы все с ума посходили! - закричал Бодряк. - Вы ничего о нем не знаете, и он даже еще не победил!

- Полагаю, что это чистая формальность. - сказала женщина.

- Это же огнедышащий дракон! - кричал Бодряк, вспоминая ноздри дракона. - А он просто парнишка на лошади, господи прости!

Глотка вежливо ткнул его в нагрудник. - У вас нет души, капитан. - сказал он. - Если путник приходит в город, находящийся в рабстве у дракона, и бросает ему вызов блистающим мечом, ну-у, только один может уйти, не так ли? Это предназначение.

- Рабстве? - кричал Бодряк. - Рабстве? Вы мелкий воришка, Глотка, лишь вчера вы секли кукол дракона!

- Это просто бизнес, капитан. Не стоит из-за этого так волноваться. - с достоинством сказал Глотка.

Помрачнев от ярости, Бодряк вернулся в строй. Скажите, за что вы любите людей Анк-Морпорка, ведь они всегда так стойко независимы, крича от нарушения их прав человека на грабеж, обман, растрату и убийство на равной основе. И это казалось совершенно справедливым, как думал об этом Бодряк. И в этом не было никакой разницы между богатым человеком и нищим попрошайкой, совершенно не принимая во внимание тот факт, что первый обладал деньгами, едой, властью, красивой одеждой и прекрасным здоровьем. Но ведь на деле он ничуть ни лучше. Просто богаче, толще, более могущественнее, лучше одетый и более здоровый. И так продолжалось в течение столетий.

- А сейчас они только понюхают платье с горностаем и все влипли. - пробормотал он.

Дракон медленно и осторожно кружился вокруг площади. Бодряк как журавль вытянул шею, пытаясь разглядеть за головами людей, торчавшими перед ним.

Как все хищники имеют облик добычи, запрограммированный в их генах, так и облик всадника на лошади с мечом в руках переключил несколько тумблеров в мозгу дракона. Он проявил острый, но настороженный интерес.

Где-то позади, в толпе Бодряк пожал плечами. - Я даже не знал, что у нас было королевство.

- Да, у нас его не было в течение веков. - сказала леди Рэмкин. - Королей вышвырнули, и чертовски хорошая работа пошла насмарку. Они были совершенно ужасны.

- Но ведь вы... из высокородной семьи. - сказал он. - Я всегда полагал, что вы все за королей.

- Послушайте, кое-кто из них был просто невыносимым. беззаботно сказала она. - Жены во всех городах, людям рубят головы, ведутся бессмысленные войны, едят с ножа, швыряя через плечо объедки и обглоданные куриные ножки, и все такое. Совсем не наш тип людей.

Площадь стихла. Дракон медленно долетел до дальнего конца и висел почти неподвижно в воздухе, не считая медленных ударов крыльями.

Бодряк ощутил прикосновение когтей к спине, и на плечо взгромоздился Эррол, ухватившись за него когтями. Его коротенькие крылышки хлопали таким же образом, как и у больших сородичей. Он шипел. Его глаза неотрывно смотрели на реявшую громаду.

Лошадь парнишки нервно заплясала по булыжникам, когда тот спешился, вытащил меч и повернулся лицом к далекому врагу.

Он выглядел совершенно уверенным в победе, сказал сам себе Бодряк. С другой стороны, как умение побеждать драконов помогало завоевать королевство в наши дни и наше время?

Это был необычайно сверкающий меч. Вы должны были это признать.

Наступило два часа следующего утра. И все было в порядке, не считая дождя. Дождь по-прежнему моросил.

В мультивселенной есть города, которые думают, что знают, как правильно проводить время. Места, подобные Новому Орлеану и Рио, убеждены, что они не только знают, как толкать лодку, но и разводить костер на берегу; но в сравнении с Анк-Морпорком и его распущенностью они были уэльской деревней в два часа в сырой воскресный полдень.

Костры шипели и трещали в сыром воздухе над мутными грязными водами реки Анк. На улицах жарили домашних животных. Танцоры конга ходили от дома к дому, исполняя самые замысловатые узоры. Гремели залпы. Люди, в обычных обстоятельствах никогда не помышлявшие об этом, кричали 'ура'.

Бодряк мрачно шагал по запруженным улицам, чувствуя себя как маринованный лук в фруктовом салате. Он разжаловал вечер.

Он вообще не ощущал себя роялистом. Он не думал, что у него есть что-нибудь против королей, но вид анк-морпоркцев, размахивающих флагами, приводил его в исступление. Кроме того, мысль о королевских перьях на шляпе вызывала у него отвращение. У него всегда были собственные мысли о перьях. Перья, покупающие вас, говорят каждому, что вы не принадлежите самому себе. А он хотел оставаться птицей. Это было последней каплей.

Его спотыкающиеся ноги привели его на Подворье. После всего произошедшего, куда же еще? Его жилье было в удручающем состоянии, ведь леди Рэмкин жаловалась на дыры, которые, несмотря на все крики, Эррол проделал в ковре. И Эррол навонял. А сегодня вечером Бодряк не мог пить в таверне, чтобы не видеть вещей, которые выводили его из себя, пусть даже это и были вещи, которые он обычно видел, когда был пьян.

Было тихо и покойно, хотя сквозь окно долетали отдаленные звуки веселья.

Эррол сполз у него с плеча и принялся поедать кокс в камине.

Бодряк уселся и задрал ноги.

Что за день! Что за сражение! Увертки, хитросплетения, крики толпы, молодой человек, стоящий там и выглядящий таким крохотным и незащищенным, дракон, делающий глубокий вдох так знакомым Бодряку способом...

И не было пламени. Это удивило Бодряка. Это удивило толпу. Это несомненно удивило дракона, который пытался покоситься на собственный нос и недоуменно терзал когтями пламенные протоки. Он оставался удивленным до тех пор, пока парень не увернулся от когтей и точно вонзил меч.

А затем раздался удар грома.

Вы могли бы подумать, что остатки дракона исчезли.

Бодряк подтащил к себе стопку бумаг. Он смотрел на заметки, которые сделал вчера:

Замечено: Сильный дракон, но еще не умеет хорошо летать;

Замечено: Огонь был необычайно горячим, такой не испускает ни одно живое существо;

Замечено: Болотные драконы на самом деле Бедные Создания, а это Ужасное Создание старалось изо всех сил;

Замечено: Откуда он появился никто не знает, ни куда он исчезает, ни где пребывает в промежутке времени;

Замечено: Зачем он сжигал все вокруг?

Он взял ручку и чернила и медленно круглым почерком добавил:

Замечено: Может ли дракон быть уничтожен до основания?

Он задумался на миг и продолжил:

Замечено: Почему сегодня он взорвался, можно ли его найти, старательно разыскивая?

Все это загадочно. Леди Рэмкин говорила, что когда болотный дракон взрывается, то его останки повсюду. А этот дракон был изрядных размеров. Допустим, что внутренне он был алхимическим кошмаром, но жители Анк-Морпорка до сих пор всю ночь напролет сгребали дракона с улиц. Никто казалось не беспокоился из-за этого. Впрочем пурпурный дым был весьма впечатляющий.

Эррол покончил с коксом и принялся за каминные щипцы. Пока что за этот вечер он слопал три булыжника, дверную ручку, что-то неопределенное, найденное им в сточной канаве, и, к общему изумлению, три колбаски Глотки, приготовленные из настоящих свиных органов. Непрекращающийся хруст кочерги мешался с шорохом дождя, доносившимся из окон.

Бодряк посмотрел еще раз на бумагу, а затем написал:

Замечено: Как могут короли появляться из небытия?

Он даже не рассмотрел как следует парнишку. Он выглядел достаточно симпатичным, отнюдь не великим мыслителем, но без сомнения его профиль вы не думали увидать на монете. Подумать только, после убийства дракона он мог оказаться косоглазым гоблином после всего произошедшего. Толпа понесла его с триумфом во Дворец Патриция.

Лорд Ветинари был заперт в своей собственной темнице. По-видимому он не оказал сильного сопротивления. Он просто всем улыбался и покорно подчинялся приказам.

Какое счастливое совпадение для города, что как только потребовался чемпион, чтобы убить дракона, как тут же следом возник король.

Бодряк на миг прогнал эту мысль из головы. Затем вновь ее вернул. Он взял перо и написал:

Замечено: Какой прекрасный случай представляется парню, который должен стать королем, что там оказался Дракон, которого можно убить, чтобы доказать вне всякого сомнения свои верность до мозга костей.

Это было гораздо лучше, чем родимые пятна и мечи, это было несомненно.

Он повертел перо, а затем нацарапал:

Замечено: Дракон не был механическим устройством, очевидно, что ни один волшебник не обладает такой силой, чтобы создать тварь такой степени волшебства. И размера.

Замечено: Почему, в крайнем случае, он не мог извергнуть пламя?

Замечено: Откуда он явился?

Замечено: Куда он направился?

Дождь застучал сильнее в окно. Звуки приветствий стали тише, а затем и окончательно затихли. Доносились только раскаты грома и всполохи молний.

Бодряк подчеркнул несколько раз слово 'направился'. Немного поразмыслив он добавил два восклицательных знака: ??

Полюбовавшись на написанное, он скрутил бумагу в комок и швырнул в камин, где тот был пойман и проглочен Эрролом.

Там было совершено преступление. Чувства Бодряка, неизвестно как овладевшие им, древние чувства полицейского, вздыбившие шерсть на загривке и говорившие ему, что здесь было совершено преступление. Возможно это было очень странное преступление, не фигурировавшее в книге Морковки, но тем не менее оно было совершено весьма искусно. Горстка полыхающих жаром убийц только положили ему начало. А он обнаружил его и дал ему имя.

Затем он встал, снял с крючка за дверью кожаную накидку, защищавшую его от дождя, и вышел в город, беззащитно и неуютно лежавший перед ним.

Именно сюда собираются драконы.

Они лежат...

Отнюдь не мертвые, а спящие. Ничего не ждущие, ибо ожидание предполагает предвкушение. Возможно для этого подыщется слово...

... злые.

Если только припомнить чувство истинного наслаждения от настоящего воздуха, взрезаемого крыльями, и незабываемое удовольствие извергать пламя. Над ними были пустые небеса и весьма интересный мир под ними, полный странных мечущихся созданий. Существование имело здесь совсем другую структуру. Более совершенную структуру.

И именно сейчас, когда он только начал наслаждаться всем этим, он был искалечен, прекратив извергать пламя, и был отхлестан, как эти волосатые собакообразные млекопитающиеся.

Мир удалился прочь.

В рептильих синапсах мозга дракона затлело подозрение, что вполне возможно, он мог бы вполне вернуть мир назад. Он был вызван из небытия и вновь с позором изгнан. Но возможно сохранился след, запах, путеводная нить, которая могла бы привести его в небо...

Возможно это была тропинка, проложенная мыслью...

Он призвал разум вспомнить все произошедшее. Сварливый голос, исполненный своей миниатюрной важности, и разум, почти такой же, как у дракона, но только гораздо, гораздо меньшего размера.

Ага.

Он расправил крылья.

Леди Рэмкин приготовила себе чашку какао и прислушалась к шуму дождя, булькавшего в водосточных трубах.

Она стащила с ног изрядно надоевшие бальные туфельки, которые, как она была готова признать, были подобны паре розовых каноэ. Но положение обязывает, как говаривал этот забавный маленький сержант, и как последний представитель одной из древнейших семей Анк-Морпорка, она должна была, показывая готовность и рвение, идти на победный бал.

Лорд Ветинари редко затевал балы. Об этом даже сложили популярную песню. Но сейчас все было готово к балу.

Она не выносила балов. Для нее было истинным мучением, не предаваться любимому занятию - отчищать от грязи драконов. Понятно, где вы находились, отчищая от грязи драконов. Вы не краснеете и не порете горячку, а вынуждены есть всякие глупые блюда на палочках, или надевать платье, делающее вас похожей на облако, полное херувимов. Маленьким драконам наплевать на то, как вы выглядите, лишь бы у вас в руках была миска для кормления.

В самом деле забавно. Она всегда думала, что это занимает недели и месяцы, подготовить бал. Приглашения, декорации, колбаски на на палочках, чертова куриная смесь для фарша во всех этих кондитерских изделиях. Но все это должно быть проделано в считанные часы, как этого можно ожидать. Очевидно, одно из чудес обслуживания. Она даже танцевала, как бы это получше выразиться, с новым королем, который нашел для нее несколько вежливых слов, которые впрочем были заглушены окружающим шумом.

А завтра коронация. Можно было бы подумать, что на ее подготовку уйдут месяцы.

Она все еще размышляла о том, как прошлой ночью она намешала в еду драконам каменное масло и торф, украсив цветочками из серы. Она не побеспокоилась о том, чтобы сменить бальное платье, а только накинула сверху тяжелый фартук, надела рукавицы и шлем, опустила забрало и, схватив ведра с едой, побежала под непрекращающимся дождем к сараю.

Она заметила это, как только открыла дверь. Обычно прибытие пищи вызывало бурю уханий и свистов, а также всплесков пламени.

Драконы, каждый в своем загоне, тихо замерли и внимательно таращились на крышу.

В этом было что-то пугающее. Она звякнула ведрами друг о друга.

- Не нужно бояться, противный большой дракон улетел! жизнерадостно сказала она. - Застрял во всем этом, ребята!

Один или двое, оторвавшись на миг, поглядели на нее, а затем вернулись к...

Чему? Они не выглядели испуганными. А просто очень, очень внимательными. Это походило на дежурство. Они ждали того, что должно было произойти.

Опять пророкотал гром.

Через пару минут она была на пути в мокрый город.

Существуют песни, которые никогда не поются в трезвом состоянии. Одна из них - 'Нелли старшина'. Как всякая песня она начинается с 'Как был я на прогулке... ' В окрестностях Анк-Морпорка излюбленным напевом был 'На посохе волшебника есть ручка на конце'.

Шеренга была пьяна. По крайней мере, двое из трех были пьяны. Морковку уговорили попробовать смесь джина с элем, но она ему не очень понравилась. Он не знал всех слов, а многие из них, как он подозревал, были ему совершенно непонятны.

- Понимаю. - в конце концов сказал он. - Это такая смешная игра слов, верно?

- Знаешь. - задумчиво сказал Двоеточие, уставившись на плотный туман, наплывавший с Анка. - В такие времена я полагаю старый...

- Не стоит так говорить. - сказал Валет, немного колеблясь. - Признайтесь, что если мы ничего не будем об этом говорить, то это будет наилучшим.

- Это была его самая любимая песня. - печально сказал Двоеточие. - У него был прекрасный светлый тенор.

- Но, сержант...

- Он был правильным человеком, наш Гамашник. - сказал Двоеточие.

- Мы ничем этому не поможем. - надувшись сказал Валет.

- Мы должны. - сказал Двоеточие. - Мы должны были бежать быстрее.

- И что случилось? - спросил Морковка.

- Он умер. - сказал Двоеточие, делая большой глоток из бутылки, которую они несли, чтобы увидеть их в ночи. - Я сказал ему. Помедленнее, вот что я сказал. Вы наделаете много глупостей, вот что я сказал. Не знаю, что на него нашло, бежать вперед сломя голову.

- Я виню Гильдию Воров. - сказал Валет. - Позволять подобным людям на улицах....

- Там был этот парень,однажды ночью мы увидели, как он содеял ограбление. - с несчастным видом сказал Двоеточие. - Прямо на наших глазах! А капитан Бодряк, он сказал 'Давай', и мы побежали, только стрела могла бы лететь быстрее нас. Как иначе мы могли бы их поймать. Всегда от этого все неприятности, ловить людей...

- Им это не нравится. - сказал Валет. Раздался еще раскат грома и порыв дождя.

- Им это не нравится. - согласился Двоеточие. - Но Гамашник побежал и забыл, он побежал, завернул за угол, а там этот парень с двумя дружками поджидал...

- Все из-за его сердца. - сказал Валет.

- Да. А он там очутился. - сказал Двоеточие. - Капитан Бодряк сильно расстроился из-за этого. В Дозоре нельзя быстро бегать, парень. - таинственно сказал он - Ты можешь быть быстрым стражником или старым стражником, но ты не можешь быть старым быстрым стражником. Бедный старина Гамашник.

- Так не должно быть. - сказал Морковка.

Двоеточие приложился к бутылке.

- Да, но так есть. - сказал он. Дождь барабанил ему по шлему и стекал по лицу.