новые глаза, чтобы с их помощью раздобыть какую-нибудь еду. А ему сейчас
требовалось что-то питательное, что можно съесть быстро. От леденцов у
него в крови подскочило содержание сахара, но ненадолго. Как это обычно и
происходит при переизбытке сахара, поджелудочная железа стала вырабатывать
инсулин, который понизил его уровень. И в результате содержание сахара
стало даже ниже, чем вначале. Колени у него сами собой подгибались, он
едва мог стоять. Доктор, к сожалению, не позаботился о питании для
незрячего путника - в "набор беглеца" не входило даже сухое молоко, не
говоря уж о других белковых продуктах. Вот о чем думал сейчас Теллон.
Впрочем, все эти размышления никак не приближали его к конечной цели -
космопорту Нью-Виттенбурга.
настроиться на морских птиц, шаривших над водой недалеко от берега. Он
опять увидел мир с птичьего полета - океан в серой пелене утреннего
тумана, кудрявые склоны холмов и свою собственную темно-зеленую фигурку.
Этого было достаточно, чтобы двигаться дальше на север. Было еще очень
рано, и он дошел до предместий как раз тогда, когда город начал
просыпаться. Теперь он подстроится к людям, которые ни свет ни заря ехали
на машинах, торопясь на работу. Никто из них не обращал на него никакого
внимания.
спокойно шагает по тихим улочкам. Удивительно, до чего эти места
напоминали Землю. Крупный северный город Новый Завет, в котором он
пребывал большую часть времени, находясь на Эмм-Лютере, имел особый, ни на
что не похожий облик. Но маленькие городки по всей Галактике почти не
отличаются друг от друга. Чистенькие домики, спящие в утренней тишине,
были точь-в-точь такие же, как и на полудюжине других миров, что он успел
повидать, а детские трехколесные велосипеды валявшиеся на газонах, были
красного цвета, ибо именно его предпочитают дети по всей Галактике.
поставить ее выше других? Если нуль-переходы не вытрясли из вас душу и вы
добрались до другого зеленого шарика - что вам еще нужно? Зачем тащить с
собою узы политики, идеологических конфликтов, имперских амбиций, верности
Блоку? И все же Уинфилда разорвало в куски, а в мозгу Сэма Теллона все еще
хранились координаты новой планеты.
гарниром из водорослей. Это кушанье (за которое пришлось выложить примерно
десятую часть всей наличности) он запил четырьмя чашками кофе.
он тут же "подстроился") глянули на него пару раз - и все. Теллон решил,
что его можно принять за кого угодно - хоть за мастера-ремонтника с
телестудии или за служащего какого-нибудь безвестного отдела здешнего
управления коммунального хозяйства.
зашагал дальше. Потеряв себя из виду, он всякий раз останавливался и
изображал, что разглядывает витрины. Народу вокруг становилось все больше,
и он обнаружил, что может довольно легко "перескакивать" на новые глаза и
быстро узнавать себя в новом ракурсе. Кроме того, он выяснил, что почти
никто не может похвастаться безупречным зрением. Люди, глазами которых он
пользовался, нередко страдали близорукостью, дальнозоркостью, дальтонизмом
и астигматизмом, и он с некоторым удивлением воспринял тот факт, что люди
с самыми серьезными дефектами зрения часто не носят очков.
экраны. По ним плыли цветные узоры, меняющиеся в такт легкой музыке.
Рекламу не показывали, но примерно каждые пятнадцать минут в эфир выходил
видеообзор новостей. У Теллона и так хватало проблем - например, как
пробраться через толпу или перейти улицу, и потому он не обращал на
новости особого внимания, но внезапно в глаза ему бросилось огромное
изображение похожей на голубя птицы, сидящей на пальце у какого-то
человека. С одной лапки у нее свисала веревка. Теллон был уверен, что это
Ариадна-вторая. Он напрягся, вслушиваясь в речь диктора.
Предполагается, что двое слепых арестантов Несли птицу с собой, и ее
возвращение - еще одно свидетельство того, что они погибли на болоте.
Предыдущие сообщения о том, что двое заключенных имели в своем
распоряжении радары, заменяющие им глаза, опровергнуты представителями
Центра.
арене. Представители Арбитра, присутствовавшие на завершившейся раньше
намеченного срока Аккабской конференции, прибудут в космопорт
Нью-Виттенбурга сегодня во второй половине дня. Предполагается..."
мертвым и не будут на него охотиться, но, однако, обзор новостей напомнил
ему о загадочном поведении Хелен Жюст. Быть может, она попала в немилость
к тюремному совету за то, что отступила от общепринятых правил? Или просто
заметила, что над ее головой сгущаются тучи, и, чтобы как-то вывернуться,
приказала конфисковать электроглаза? И почему она вообще позволила им с
Уинфилдом зайти так далеко?
он находится в городе Сирокко. Туманные воспоминания о лютеранской
географии подсказали ему, что через Сирокко проходит так называемая
"непрерывная" железная дорога, кольцом охватывающая весь континент. Дорога
выполняла здесь те же функции, что на других планетах - гражданская
авиация. Уинфилд предполагал двигаться пешком по ночам, что было вполне
резонно, если учесть ограниченные возможности сонарного "фонаря", но
Теллон мог видеть. И если не считать массивных очков, он мало чем
отличался от любого жителя Эмм-Лютера. Если он сядет на поезд, через сутки
или чуть позже он окажется в Нью-Виттенбурге. Там его ждет еще одна
проблема - как связаться с агентом, но чем раньше он займется этой
проблемой, тем лучше. Другой вариант - двигаться пешком - чреват
всевозможными опасностями. В самом деле, тогда ему придется воровать еду,
спать в сараях и вообще вести подозрительный образ жизни. Он решил поехать
на поезде.
находил никакого практического применения этому искусству, которым овладел
еще в Блоке. Однако теперь ему все время приходилось видеть крупным планом
говорящих людей, причем он не слышал того, что они говорили. В этом было
нечто, вызывающее интерес: хотелось выяснить, о чем у них идет речь.
которой он занимался для конспирации (по "легенде" он был представителем
земных фирм, производящих чертежное оборудование), ему даже приходилось
отправлять по ней грузы. Но своими глазами он дороги никогда не видел.
двигалась вереница вагонов. Теллон решил, что поезд то ли отходит, то ли
вот-вот остановится. Система оплаты проезда тут была стандартная, билеты
выдавались без всяких формальностей. Автомат снабдил его пластмассовым
квадратиком, с которым он мог ехать до любой станции южного сектора в
течение одного дня. Сквозь толпу и штабеля грузов он пробрался на
платформу и остановился, ожидая, пока тихо скользящие вагоны либо наберут
скорость, либо наконец-то остановятся. Прошло пять минут, пока до него
дошло, что ни того, ни другого не случится: железная дорога оправдала свое
название - она действительно была непрерывной!
наиболее удачный ракурс. Сопоставляя разные картинки, он сумел представить
себе станцию в целом. Товарные и пассажирские вагоны бесконечной изогнутой
цепью приходили на станцию с востока и исчезали на севере. У вагонов не
было ни двигателей, ни каких-то заметных снаружи систем управления,
однако, миновав вокзал, они сами собой начинали двигаться быстрее, а
подходя к платформе, наоборот, замедляли ходи ползли со скоростью примерно
три мили в час. Поначалу это удивило его, но тут он обратил внимание на
штуку, которую сперва принял за третий рельс. В действительности это был
вращающийся шнек, расположенный строго посередине между рельсами. Теллон
не мог не восхититься красотой инженерного решения.
который с постоянной скоростью вращали небольшие электромоторы,
расположенные вдоль дороги с интервалом в полмили. Каждый вагон имел
устройство, похожее на обычную гайку, которая передвигалась вдоль шнека.
Управлять вагонами тоже не требовалось - их скорость регулировало
приспособление, так восхитившее Теллона (в котором все еще был жив
инженер) своей простотой. На подходе к станции шаг резьбы шнека
значительно уменьшался. В результате вагоны автоматически начинали
двигаться со скоростью пешехода.
Эмм-Лютера, смешался с группой школьников-подростков, которые ждали, когда
подойдет следующий пассажирский вагон. Он "подключился" к стоявшему
позади, железнодорожнику. Когда подъехал очередной вагон, он вместе с
оживленно болтавшими школьниками направился к нему. И тут он обнаружил,
что проглядел одно очень важное обстоятельство. Край платформы двигался с
той же скоростью, что и поезд, чтобы можно было входить и выходить из
вагонов, не опасаясь несчастного случая.
ногу у него вдруг повело в сторону, он пошатнулся и потерял равновесие.
Хватаясь за что попало, чтобы удержаться на ногах, он неуклюже ввалился в
вагон, ударившись при этом о дверной косяк.
что не настолько уж бросился людям в глаза и специально присматриваться к
нему никто не будет. Правое ухо пылало, но боль - дело десятое.
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Трубников Александр
Посняков Андрей