Чтение 15–й страницы книги ~Роковая кукла~

на них в безумной спешке. Они все стремились к пандусу и пулям.

С появлением ватаги грызунов лошадки сбились в кучу с одной стороны
от дверного проема, чтобы освободить путь. Мы последовали их примеру.
Маленькие суетящиеся звери не обращали на нас никакого внимания. Их
интересовали только пули, и они, толкаясь, сновали туда-сюда, пытаясь
схватить странную добычу так яростно, как будто от этого зависела их
жизнь. Снаружи прибывали красные шарики, и все так же с глухим шумом
взрывались и разлетались пули. Свистун поджал ноги и опустился на пол,
раскинув щупальца.

- Собирают урожай, - предположил он. - На черный день.

Я согласился. Похоже, Свистун прав. Темные шарики - это стручки,
наполненные семенами, и дерево нашло своеобразный способ их
распространения. Да, шары - это стручки, но не только. Они могут
использоваться в качестве оружия, как это и произошло в нашем случае.
Наверно, дерево давно ожидало нас, и, как только мы приблизились к нему на
нужное расстояние, оно открыло огонь. Если бы радиус попадания был меньше
и мы были застигнуты стрельбой в открытом месте, нам пришлось бы туго. Я
еще чувствовал боль в боку, а на щеке я нащупал маленькую царапину.

Нам повезло, что красное здание стояло неподалеку. Сара уселась на
пол, положив винтовку на колени.

- Все нормально? - спросил я.

- Устала - и все! - ответила она. - Думаю, что нам ничего не мешает
обосноваться прямо здесь.

Я осмотрелся. Тэкк спешился, но Смит сидел в седле, прямой как
стрела. Он высоко поднял голову, склонив ее немного набок, как будто
прислушивался. С его лица до сих пор не исчезло идиотское выражение
счастья.

- Тэкк, - сказал я. - Не могли бы вы и Смит разгрузить лошадей? Я
пока поищу дров.

Мы захватили с собой походную печку, но было глупо тратить горючее,
имея возможность раздобыть дрова. Да и, кроме того, костер, вокруг
которого можно собраться и поболтать, - совсем другое дело.

- Я не могу заставить его спуститься, - почти плача, сказал Тэкк, -
он не слушается меня. Он попросту не обращает внимания.

- Что с ним? Он ранен?

- Не думаю, капитан. Полагаю, он наконец оказался там, куда
стремился. Я думаю, он добрался до места.

- Вы имеете в виду тот голос...

- Здесь, в этом здании... - сказал Тэкк, - здесь когда-то, возможно,
был храм. Дом напоминает культовую постройку.

Извне дом действительно походил на церковь, но было трудно разглядеть
его изнутри. Солнечные лучи проникали в дверь, вход ярко освещался, но
дальше была абсолютная темень.

- Его нельзя оставлять так на всю ночь, - сказал я. - Надо снять его.
Вдвоем мы сможем стащить его с седла.

- А что потом? - спросил Тэкк.

- Что вы подразумеваете под "потом"?

- Мы снимем его сегодня. Но что мы сделаем завтра?

- Черт возьми! - сказал я. - Очень просто. Если он не придет в себя,
мы поднимем его и привяжем к седлу, чтобы он не выпал.

- Вы хотите сказать, что собираетесь его увезти отсюда? Из того
места, которое он искал и нашел? Он стремился сюда почти всю свою жизнь!

- На что ты намекаешь? - закричал я. - На то, что мы поставим на себе
крест и останемся тут навсегда только потому, что этот блаженненький
идиот...

- Должен напомнить вам, капитан, - мрачно заметил Тэкк, - что не кто
иной, как этот блаженненький идиот, начертал наш маршрут. Если бы не он...

- Господа, - вмешалась Сара, - пожалуйста, потише. Вы, по-видимому,
не понимаете, капитан, что мы не можем покинуть это место так быстро, как
бы вам хотелось.

- Не можем покинуть? - сказал я сквозь зубья - Что же задерживает
нас?

Сара указала на дверь.

- Наш друг-дерево выбрало нас в качестве мишени. Я наблюдала за ним.
Все, чем оно бросается в нас, падает на пандус. Не было ни промаха. Выход
за дверь будет стоить нам жизни. Даже эти грызуны не всегда могут
увернуться, как они ни малы и ни юрки.

Я увидел, что дорога, ведущая к дому, кишела скачущими по ней
семенами. То здесь, то там лежали маленькие крысиные тела, распростертые и
неподвижные.

- Дерево устанет, - предположил я. - У него истощатся силы или
кончатся боеприпасы.

Сара покачала головой.

- Не думаю, капитан. Какая, вы полагаете, высота дерева? Четыре мили?
Пять миль? Его крона тянется на несколько верст вверх, а шириной
достигает, наверное, мили. И сколько же, по-вашему, стручков, наполненных
семенами, может расти на таком дереве?

Я понимал, что Сара права, что она рассчитала верно. Если дереву
будет угодно, мы не сдвинемся с места в течение многих дней.

- Доббин, - обратился я к лошади. - Может, вы объясните, что
происходит? С какой стати дерево лупит по нам?

- Благородный сэр, - сказал Доббин. - Я не пророню ни слова. Я следую
за вами. Я несу ваше имущество. Большего я для вас не сделаю. Вы не
получите ни информации, ни помощи. Вы недостойно вели себя по отношению к
нам, и в глубине души я не вижу оснований, чтобы вас поддерживать.

Легкой походкой из темноты приблизился Свистун. Его щупальца
шевелились, а два глаза на их кончиках светились.

- Майк, - просвистел он, - любопытное зданьице. Напоминает о древних
тайнах. О давних временах и чудесах. Наводит на мысль о том, что здесь
кто-то есть.

- Ага, ты того же мнения, - заметил я.

Я снова взглянул на Смита. Он так и не пошевелился. Слепой продолжал
прямо сидеть в седле. На его лице, как и прежде, застыла маска безумного
счастья.

Наш спутник был далеко от нас. Его мысли гуляли по вселенной.

- В доме обретаешь покой, - продолжал Свистун. - Очень странный
покой. Наводит страх. Говорю со стороны. Не знаю ничего подобного. Нахожу
покой и отдых, когда понадобится. О чем догадаюсь - сообщу.

- Скажите, - поинтересовалась у меня Сара, - вы собираетесь снять
Смита с лошади или оставить его так, как есть?

- Похоже, - сказал я, - ему все равно, где он находится, но давайте
спустим его.

Я позвал Тэкка и мы сняли слепого с седла, опустили на пол и
прислонили к стене возле двери. Он не сопротивлялся и не подал виду, что
осознает происходящее.

Я подошел к одной из лошадок и сбросил с нее мешок. Копаясь в нем, я
обнаружил карманный фонарь.

- Давай-ка, Свистун, - предложил я, - пойдем на разведку и поищем
дрова. Может быть, здесь есть старая мебель или что-то в этом роде.

Продвигаясь в глубь здания, я заметил, что было не так темно, как я
ожидал. Дом казался темным по сравнению с ярким светом солнечных лучей,
проникавших в дверь. Однако, в здании не было не очень светло. Все здесь
утопало в сумрачной мгле. Мы шли как в тумане.

Вместе со Свистуном, который семенил бок о бок со мной, мы проникли в
глубь здания. Рассматривать было нечего. Стены скрывались в полумраке.
Предметы неотчетливо выступали из темноты. Высоко над нами светились
солнечные блики - свет должно быть, пробивался сквозь щели окон. Справа от
нас сплошным потоком бежали маленькие крысообразные твари, сжимая в зубах
семена. Я направил на них фонарь, и свет отразился в их красных свирепых
глазках. Я выключил фонарик - от вида грызунов меня пробила дрожь.

Свистун похлопал меня щупальцем по руке. Ни слова не говоря, он
указывал в сторону. Я взглянул туда и увидел огромную кучу, похожую на
черный холм, скорее всего, груду мусора, наваленного в беспорядке.

- Вдруг есть дрова, - предположил Свистун.

Мы свернули к куче, и оказалось, что она больше и дальше от нас, чем
мы думали. В конце концов мы подошли к ней и осветили со всех сторон. Там
действительно были дрова - поломанные, искореженные деревяшки, остатки
мебели, словно нарочно разрушенной. Но в куче были не только дрова. Мы
нашли и металлические детали - некоторые - ржавые и нещадно искривленные,
некоторые - все еще сохранившие блеск. Когда-то эти куски металла
представляли собой, вероятно, рабочие инструменты, но теперь все они были
погнуты так, что абсолютно потеряли форму. Кто-то здесь хорошенько
постарался и над изделиями из металла, и над мебелью. В куче валялись
обрывки одежды и странного вида деревянные чурбаны.

- Удивлен. Неживые объекты вызывают ярость! - заметил Свистун. -
Таинственный случай, невозможно постичь разумом.

Я передал ему фонарь. Он обвил его щупальцем и стал светить мне. Я
встал на колени и принялся выбирать из кучи дрова, складывая бревна на
одну руку и следя за тем, чтобы они подходили для костра. Деревяшки были
тяжелыми и сухими. Они будут хорошо гореть, и можно не бояться, что их не
хватит, если придется провести здесь слишком много времени. Я наткнулся на
кусок дерева, обтянутый тканью, и хотел было отбросить его, однако мне
пришло в голову, что его можно использовать как трут, и я прихватил его с
собой.

Я приготовил дрова и начал медленно подниматься на ноги. Груз лежал
на изгибе моей левой руки, и мне надо было подправить его правой, чтобы
дрова не сползли на пол.

- Помоги мне, - сказал я, обращаясь к Свистуну.

Он не ответил, я взглянул вниз и увидел, что Свистун замер.

Он застыл, как пойнтер, учуявший дичь, и его щупальца указывали прямо