Чтение 15–й страницы книги ~Что может быть проще времени~

более толстых сучьев, внимательно следя, чтобы среди них не оказалось ни
одного сырого - костер должен быть по возможности бездымным. Рекламировать
собственное присутствие явно не было никакого смысла.

По дороге наверху проехала первая машина. Где-то в отдалении мычала
корова.

Огонь занялся со второй спички. С тоненьких прутиков, бережно
подкладываемых Блейном, пламя перешло на толстые ветви, и костер загорелся
ясным, бездымным пламенем. Поджидая, пока появятся угли, Блейн присел у
огня.

Солнце еще не взошло, но проблески света на востоке становились все
ярче, а от земли веяло прохладой. Внизу, журча по камням и гальке, бежал
ручей. Блейн с удовольствием набрал полную грудь утреннего воздуха,
наслаждаясь его вкусом. Он был еще жив, снова был не один на Земле, имел
еду - но что дальше? У него не было денег - у него не было ничего, кроме
единственной спички и одежды, что на нем. Да еще мозг, который может его
выдать, который, по словам старой ведьмы, "как сверкающее зеркало". Для
первого же встречного слухача или лавочника он будет легкой добычей.

Правда, можно днем прятаться, а идти ночью - ночью сравнительно
безопасно, потому что все прячутся по домам. Еду можно брать в садах и
огородах. Можно остаться в живых и каждую ночь проходить по несколько
миль, но это слишком медленно.

Должен быть другой выход.

Он подбросил дров в огонь. Костер по-прежнему горел ярко и без дыма.
Блейн спустился к ручью и, улегшись на живот, напился прямо из поющего
потока.

А может, не надо было бежать из "Фишхука"? Что бы меня там ни ждало,
теперешнее положение вряд ли лучше. Потому что теперь надо скрываться ото
всех; доверять нельзя никому.

Лежа на животе, Блейн глядел на устланное галькой дно. Взгляд его
остановился на одной гальке рубинового цвета. Мысленно взяв этот камень,
он видел, из чего тот состоит, как расположены его кристаллы, он знал,
откуда этот камень появился и где он перебывал за долгие тысячелетия.

Затем он также мысленно отбросил его и взял другой камень, сверкающий
кусочек кварца.

Это что-то новенькое!

Такого я раньше никогда не делал!

Однако я сделал это так, словно всегда этим занимался, словно это
привычное дело.

Блейн заставил себя подняться и сесть на корточки у ручья. То, что он
сделал, для человека было поразительным, однако он чувствовал себя не
таким уж ошеломленным - кем бы он ни был, он был самим собой.

Он снова попробовал отыскать в себе разум Розового, но не нашел;
несмотря на это, Блейн знал, что он в нем. В нем, со всеми своими
бессмысленными воспоминаниями, невозможными способностями, дурацкой
логикой и поставленными с ног на голову ценностями.

В мозгу вдруг возникла странная картина: процессия траурных
геометрических фигур, нетвердой походкой бредущих через пустыню цвета
червонного золота; ы ядовито-желтом небе висит кроваво-багровое солнце, и
больше нет ничего... И в тот же ускользающий момент Блейн вдруг понял, где
находится это место, он знал его координаты в незнакомой ему
космографической сети и представлял, как туда попасть. Потом все так же
неожиданно прошло - исчезли и цифры и информация.

Блейн медленно встал на ноги и вернулся к костру. Углей уже было
достаточно. Палочкой он выкопал в углях ямку, заложил туда картофелины и
не очищенный от листьев початок кукурузы и вновь засыпал углями. Насадив
мясо на раздвоенный конец ветки, зажарил бифштекс.

С теплом костра, приятно греющим руки и ноги, к Блейну пришла
расслабляющая, неуместная умиротворенность - умиротворенность человека,
готового ограничиться самым малым. Вместе с умиротворенностью пришла еще
более неуместная уверенность. У него было такое ощущение, будто он
заглянул в будущее и убедился, что все будет хорошо. Но это не было
ясновидением. Существовали предсказатели, обладающие даром ясновидения или
чем-то похожим, но у него такой способности никогда не было. Он скорее
ощущал благополучность будущего, не представляя ни каких-то конкретных
деталей, ни как там все будет, ни того, чем все кончится. Только
уверенность в том, что все будет хорошо, простое старомодное предчувствие
- и не больше.

Бифштекс уже шипел, а из костра доносился аромат картофеля. Блейн
усмехнулся: хорошенькое меню на завтрак - бифштекс с печеным картофелем.
Хотя не так уж плохо. Пожалуй, все пока не так уж плохо.

Ему вспомнился Дальтон с сигарой в зубах, с прической ежиком,
который, развалясь в кресле, проклиная мясник-траву как очередное
посягательство на бизнесменов со стороны злокозненного "Фишхука".

А кроме мясник-травы, подумал он, сколько еще? Интересно бы посчитать
все, что появилось благодаря "Фишхуку".

Прежде всего, с далеких звезд на Землю были привезены новые лекарства
- совершенно другая фармакопея, способная облегчить страдания Человека и
вылечить его от болезней.

Появились новые ткани, новые металлы, множество новых продуктов.
Родились новые архитектурные стили и материалы; люди получили новый тип
литературы, узнали новые запахи, постигли новые принципы искусства. И еще
к людям пришло дименсино - развлечение, которое вытеснило обычные
телевидение, радио и кино.

В дименсино зритель не просто видит и слышит - он чувствует. Он
становился частью изображаемой ситуации. Зритель отождествляет себя с
одним из героев или сразу с несколькими персонажами и живет их чувствами,
действиями. На время он перестает быть самим собой, а выбирает себе
личность из действующих в дименсино-постановке лиц.

И все это - и продукты, и материалы, и дименсино - монополия
"Фишхука".

И потому, подумал Блейн, все и ненавидят "Фишхук" ненавистью
непонимающих, ненавистью оставшихся за чертой, ненавидят за помощь, равной
которой человечество еще не знало.

Бифштекс поджарился. Положив самодельный вертел из зеленой ветки на
куст, Блейн стал отрывать в углях картофель и кукурузу.

Сидя у костра, Блейн принялся за еду.

Взошло солнце, замер ветерок, и казалось, весь мир затаил дыхание,
стоя на пороге нового дня. На кроны тополей упали первые солнечные лучи,
превратив листья в золотые монеты; запах ручей, уступая дневным звукам -
мычанию стада на холме, рокоту машин на дороге, отдаленному гулу самолета
высоко в небе.

На шоссе ниже моста остановился автофургон. Из кабины вышел водитель,
поднял капот и наполовину скрылся под ним. Затем вылез, вернулся в кабину,
поискал что-то и, найдя, что искал снова вышел. До холма отчетливо
доносилось звяканье инструментов о бампер.

Грузовик был настоящей древностью - с бензиновым двигателем и
колесами, но с дополнительной реактивной тягой. Такую колымагу редко где
теперь встретишь, разве что только на свалке.

Частный владелец, решил Блейн. Перебивается как может, стараясь
выдержать конкуренцию крупных фирм по автоперевозкам за счет заниженных
цен и до предела срезанных накладных расходов.

Краска на фургоне выцвела и местами облупилась, но поверх ее тянулись
свеженамалеванные замысловатые кабалистические знаки, которые, несомненно,
должны были отвести прочь все зло мира.

По номеру Блейн определил, что машина из Иллинойса.

Разложив инструменты, шофер снова полез под капот. На холм обрушился
шум ударов молотка и ржавый скрип отворачиваемых болтов.

Блейн закончил завтрак. У него осталось еще два бифштекса и две
картофелины. Он перемешал уже начавшие остывать угли, наколол оба
бифштекса на палочку и аккуратно обжарил.

Из-под капота по-прежнему доносились удары и скрип. Пару раз водитель
выбирался, чтобы передохнуть, и опять принимался за работу.

Когда бифштексы как следует поджарились, Блейн положил картофелины в
карман и, держа бифштексы на палочке перед собой, как боевое знамя, стал
спускаться к дороге.

Заслышав звук шагов, водитель вылез из-под капота и обернулся.

- Доброе утро, - как можно радушнее поздоровался Блейн. - Завтракаю и
вдруг вижу: кто-то подъехал.

Шофер глядел на него с откровенной подозрительностью.

- У меня осталась еда, - сказал Блейн, - и я ее для вас приготовил.
Хотя, может быть, вы уже поели.

- Нет, еще не успел, - оживившись, произнес водитель. - Собирался
перекусить в городке там, внизу, но все еще было закрыто.

- Тогда прошу, - и Блейн протянул ему палочку с нанизанными
бифштексами.

Водитель взял палочку, держа ее так, будто она может ужалить его в
любую секунду. Порывшись в карманах, Блейн извлек две картофелины.

- Была еще кукуруза, три початка, - сообщил он, - но я съел.

- Ты что, это мне даешь?

- Конечно, - подтвердил Блейн. - Впрочем, можешь швырнуть их мне в
физиономию, если тебя это больше прельщает.

Водитель нерешительно улыбнулся.

- Пожалуй, я поел бы. До следующего городка еще миль тридцать, а на
нем, - он ткнул пальцем в фургон, - неизвестно, когда я туда доберусь.

- Нет соли, - сказал Блейн, - но и так неплохо.

- Спасибо. Я не знаю, чем...

- Садись и ешь, - прервал его Блейн. - Что там с двигателем?

- Не знаю, кажется, карбюратор.

Блейн снял пиджак, аккуратно положил его на бампер и закатал рукава.

Усевшись на камень на обочине, водитель принялся за еду.