Чтение 15–й страницы книги ~Маг-целитель~

ты можешь стать легкой добычей любых злых сил!

- Пока выкручивался, - усмехнулся я.

Рыцарь вздохнул.

- Это верно. Однако прошедшую ночь ты провел в компании вооруженных
монахов. А сколько еще ночей ты провел в Аллюстрии?

Я сглотнул комок, подступивший к горлу, припомнив, какое обилие суеверий
связано с ночной тьмой.

- Ни одной, - признался я. - Только день.

- То-то и оно, - проворчал рыцарь. - А чудеса ты в этот день творил?

- Ну, я бы так не сказал, но... Он отмахнулся от моего лепета, рубанув
рукой по воздуху.

- Что бы ты ни говорил, это не имеет значения. Главное - что ты делал. Не
сомневайся: Сюэтэ знает о тебе. По крайней мере ее прислужники знают.

Вот в это я склонен был поверить независимо от того, имела ли к этому
отношение магия, или нет. Начальник Яги рано или поздно обнаружит ее
отсутствие. И чем больше пользы от нее было, тем быстрее он это сделает. Как
минимум по моим следам могли пустить ищеек-бладхаундов <Порода собак с
исключительно тонким чутьем. Считаются лучшими ищейками.>, а я-то знал, что
крови в этом мире придают первостепенное значение.

- Ничего со мной не случится, - возразил я. - Все будет хорошо.

- Ты хочешь сказать "неплохо", - поправил меня рыцарь. - Но такое в
Аллюстрии невозможно. Либо ты достаточно свят для того, чтобы противостоять
нападкам прихвостней Сатаны, либо ты поддаешься их искушениям и сам
становишься прислужником Зла.

- Ни в коем случае! - воскликнул я. - Номер не пройдет, уважаемый!
Совершенно не обязательно быть или святым, или демоном, можно просто
оставаться самим собой - человечным человеком. Человек может выстоять в
одиночку, и я намерен поступить именно так! Никому служить я не обязан!

- Возможно, это справедливо в той земле, откуда ты родом, но в Аллюстрии
все иначе, - вздохнул рыцарь. Он хлопнул в ладоши и сделал знак рукой.

Рыцари и сквайры удивленно глядели на предводителя. Тот звал Жильбера.
Парнишка отпустил поводья своего коня и подошел.

- Послушай, не так все страшно! - запротестовал я.

- Нет, страшно! - рявкнул рыцарь. - Тебя соблазнят или подкупят до того,
как ты узришь свет новой зари!

У меня засосало под ложечкой, но я нашел в себе силы расправить плечи.

- Знаешь, я не суеверен, но и не дурак. Если я замечу, что мне грозит
опасность, то спрячусь, а если спрятаться не удастся - стану драться, вот и
все.

- Погибнуть в бою почетно, - согласился Жильбер. - Однако потерять жизнь
понапрасну глупо. Командир отряда кивнул.

- Уж если придется помереть, так с миром в душе. О нет, мы не отпустим
тебя одного. Жильбер, поедешь с ним как защитник и опора.

Парень так глянул на рыцаря, словно тот ранил его.

- Но, мой предводитель! Как же я могу отказаться от славы, которую смогу
обрести во время предстоящих нам испытаний!

- Я дал тебе приказ, - стальным голосом произнес командир.

Жильбер покраснел, медленно склонил голову, но спину держал прямо,
непокорно.

- Не так уж это странно, как может показаться, - чуть более мягко
проговорил командир. - Я видел сон. И во сне мне было дано понять, что этот
человек - краеугольный камень. Вокруг него должны произойти великие события.
Если он удержится на стезе добра, не сомневаюсь: он окажет большую помощь в
низвержении злобной королевы и воцарении добра в Аллюстрии.

Жильбер перепугался не на шутку и бросил в мою сторону опасливый взгляд.

- Нечего на меня глазеть, - буркнул я. - Для меня это точно такая же
новость.

- Во сне мне явился суровый мужчина в королевских одеждах с лицом,
изборожденным шрамами, - продолжал главный рыцарь. - Поверх короны на нем
была надета митра с изображением святых. И он поведал мне, что этот человек,
Савл, станет тем рычагом, который перевернет позорный престол Аллюстрии. Вот
так апостол Павел из орудия истребления первохристиан превратился в плуг,
вспахавший языческую целину. - Рыцарь повернулся ко мне. - Наименовали тебя
на редкость удачно.

Спорить с ним не хотелось, хотя метафоры произвели на меня неоднозначное
впечатление.

- Но кто же был тот святой, что явился вам во сне? Рыцарь покачал
головой.

- Какой-то святой человек из тех времен, когда в Аллюстрии царствовала
добродетель. Праведник, живший в скромности и благочестии и умерший в
безвестности. Ведь не все святые прославлены и известны нам. Он же был из
тех, о ком я никогда не слыхал. Однако лицо его не испускало сияния.
Вероятно, он был не святой, а просто благочестивый человек.

Я сдвинул брови.

- А как вам знать - вдруг это переодетый демон? Все, кто слышал мой
вопрос, чуть не задохнулись от гнева. Командир с укором посмотрел на меня.

- Для того на мне и благодать Божья!

- О, прошу прощения, - смущенно пробормотал я. - Но даже пребывая в
благодатном состоянии, можно поддаться искушению.

- Возможно, - неохотно проговорил рыцарь. - Однако у демона на митре не
было бы медальонов с изображениями святых.

Я решил сдаться. Он был так уверен в своей правоте, что не мог допустить
ни малейших сомнений.

- Но послушайте! Мне действительно не нужно никакого эскорта. У этого
молодого человека полным-полно важных дел.

- Мои дела - это то, что мне прикажет мой предводитель, - дерзко
выговорил юноша. - И если он говорит, что сопровождать тебя - это важнее
нашей миссии, значит, он прав. Вот так. Вера - превосходная вещь, но скепсис
не хуже.

А командир между тем кивнул:

- О да, сопровождать Савла нужно и опасности в этом не меньше, если не
больше. Воистину, эта миссия позволит стяжать великую славу. Победите вы или
потерпите поражение - признание вам обеспечено.

Глаза юноши загорелись.

- Живым или мертвым... - промямлил я.

- Как-как? - ревниво поинтересовался Жильбер.

- Да нет, ничего, - отговорился я. Приходилось самому себе признаться:
мысль о вооруженном телохранителе мне нравилась, но я плохо переношу общение
с людьми, которых недостаточно близко знаю. - Спасибо, конечно, за
предложение, но я предпочитаю путешествовать в одиночестве. - Я взял парня
за руку и пожал ее. - Славно было с тобой побороться. Доброй дороги. -
Обернувшись к главному рыцарю, я сказал: - Благодарю вас за гостеприимство,
сэр. Позвольте пожелать вам успеха в вашей миссии. - Я отвесил учтивый
поклон. - Прощайте. - Я повернулся на каблуках и зашагал прочь.

Меня проводил голос рыцаря:

- Господь с тобою, чародей! - после чего он ворчливо прикрикнул на
сквайра: - А ты чего ждешь, Жильбер? Бери же меч, хранитель, бери коня и
ступай за ним!

Я ускорил шаг. Если парню придется укладывать пожитки, я сумею по крайней
мере где-нибудь спрятаться. Впереди замаячила рощица каких-то вечнозеленых
деревьев. Если удастся добраться до нее первым, я там так спрячусь, что ему
ни за что меня не найти.

Я не дошел всего-то ярдов десять до первой елки, когда услышал за спиной
конский топот.

Глава 5

Знаете, я терпеть не могу военных - ну, не как людей, конечно, а как
класс. А лучшего примера милитократии, чем средневековое рыцарство, просто
не существует.

- Эй, чародей! Я пустился бегом.

Вечнозеленые кусты сомкнулись за мной. Позади послышались ругательство и
окрик:

- Да погоди же ты!

Нет. Ни за что. Я бросился влево, поскольку решил, что Жильбер подумает,
будто я сверну вправо, и притаился за самым толстым деревом, какое только
мог найти.

- Чародей? Чародей!

Услышав, откуда доносится голос сквайра, я осторожно обошел дерево
кругом, чтобы он меня не заметил. Видимо, это мне удалось: он довольно долго
бродил по лесу, время от времени разражаясь всевозможными ругательствами,
настолько безобидными, что их можно было бы назвать стерильными: "разрази
меня гром!", "святые мощи!" и еще "кровь и железо!". Последнее я решил
припомнить на тот случай, если мне придется здесь кого-нибудь оперировать.
Как только сквайр отошел достаточно далеко, я выбрался из-за дерева и
перебрался в густые заросли, которые заприметил раньше. Жильбер продолжал с
шумом и треском обшаривать лесок, извергая потоки невыразительной брани. А я
с трудом удерживался от смеха.

Наконец юноша сдался и погнал коня в ту сторону, откуда въехал в лес. Он
ехал и довольно долго и внятно проклинал судьбу. Мне стало даже немного жаль
его, но я тут же решительно напомнил себе: Жильберу будет лучше с
товарищами. Я выполз из-под кустов и быстрыми шагами отправился вниз. Дорога
шла под уклон. Пару раз я выходил на просеки, достаточно широкие для того,
чтобы там могла пройти лошадь. С таких дорог я сворачивал - ведь именно по
ним мог поехать Жильбер, если еще не отказался от попыток нагнать меня. Но
широкие тропы шли перпендикулярно тому пути, который избрал я, и это меня
радовало.

Наконец я выбрался на самую настоящую дорогу - торную и настолько
широкую, что по ней могли бы проехать бок о бок две лошади. По ней-то я и
решил пойти. Она также вела под уклон, но только совсем в другую сторону,