на колени -- все движения се были так точны и изящны, что
Рэнсом следил за ней с восторгом -- и трижды позвала, негромко,
на одной ноте. Сперва ничего не произошло; но вскоре Рэнсом
увидел маленькие волны, спешившие к их берегу. Еще минута, и
море возле острова кишело большими серебряными рыбами. Они
пускали фонтаном воду, изгибались, оттесняли друг друга,
стремясь к берегу, -- передние уже почти коснулись земли. Самые
крупные достигали девяти футов в длину, и все они были с виду
плотными и сильными. На земных рыб они похожи не были, нижняя
часть головы была намного шире, чем соединенная с ней часть
тела, но к хвосту туловище вновь расширялось. Если б не это,
они бы точь-в-точь напоминали бы гигантских головастиков; а так
они были скорее похожи на пузатых стариков со впалой грудью и
очень большой головой. Почему-то Королева долго осматривала их,
прежде чем выбрать. Едва она выбрала двух рыб, остальные чуть
подались назад, а победительницы развернулись хвостом к берегу
и замерли, чуть шевеля плавниками. "Вот так", -- сказала она,
садясь верхом прямо туда, где суживалось тело рыбы. Рэнсом тоже
сел верхом. Большая голова, оказавшаяся перед ним, прекрасно
заменяла луку седла и он не боялся упасть. Он следил за
Королевой -- она слегка подтолкнула пятками свою рыбу, и он
подтолкнул свою. В ту же минуту они заскользили по морю со
скоростью шести миль в час. Воздух над водой был прохладный,
волосы развевались от ветра. В этом мире, где ему до сих пор
довелось лишь ходить пешком и плавать, было приятно, что верхом
на рыбе едешь так быстро. Он оглянулся и увидел, как тают вдали
очертания островов, то громоздкие, то воздушные, небо
становится все шире, и золотой его свет сияет все ярче. Впереди
высилась причудливая, странно окрашенная гора. Он с удивлением
заметил, что вся стая отвергнутых рыб по-прежнему сопровождает
их: одни плыли прямо за ними, другие рассыпались справа и
слева.
спросила она. -- Мы можем сесть верхом только на этих двух.
Было бы обидно, если бы тем, кого мы не выбрали, мы не
разрешили даже плыть вместе с нами.
рыб?
каждый раз другую.
изогнулась, то открывая заливы, то выступая вперед. Еще миг --
и рыбы уже не могли двигаться дальше, для них стало слишком
мелко. Зеленая Королева соскочила со своего коня, и Рэнсом
перекинул ногу с одного бока своей рыбы на другой, вытянул и --
вот это радость! -- коснулся твердых камешков. Он и не понимал
до сих пор, как тоскует по твердой земле. К заливу, где они
высадились, спускалась узкая долина, или ущелье, окруженное
обломками скал и красными утесами. Внизу оно завершалось
поляной, покрытой каким-то мхом; росли там и деревья, тоже
совсем земные -- где-нибудь в тропиках они показались бы
необычными разве что опытному ботанику. Посреди ущелья бежал
ручей; и вид его, и звук обрадовали Рэнсома, словно он оказался
в раю -- или дома. Ручей был прозрачный и темный, в таких ловят
форель.
взглянув на него.
деревьям, сходство с земным лесом уменьшилось -- здесь меньше
света, и листва, которая на Земле дала бы легкую тень, обращала
рощу в сумрачный бор. Через четверть мили долина и впрямь
превратилась в ущелье, узкую тропу между низкими скалами.
Королева в два прыжка забралась туда, Рэнсом последовал за ней,
дивясь ее силе и ловкости. Они попали на ровный участок земли,
покрытой дерном или травой, только синей, и такой короткой,
словно ее срезали. Вдалеке на траве виднелись какие-то белые
пушистые комочки.
устремились к людям, которых, видимо, учуяли -- ведь Рэнсом и
Королева забрались уже на ту высоту, где дул сильный ветер.
Вскоре все они кружились вокруг королевы, приветствуя ее. То
были белые животные с черными пятнами, ростом с овцу, но
большие уши, подвижные носы и длинные хвосты превращали их в
каких-то огромных мышей. Когтистые лапы были очень похожи на
руки и предназначались конечно, для того, чтобы карабкаться по
скалам -- синяя трава была им пастбищем. Обменявшись с ними
приветствиями, Рэнсом и Королева пошли дальше. Зеленая колонна
горы почти вертикально нависала над ними, золотой океан казался
безбрежным -- и все же им пришлось еще долго карабкаться к
подножью колонн. Там было гораздо прохладнее, чем внизу, но все
еще тепло, и очень тихо. Ведь на островах тишину наполняли
незаметный и неумолчный плеск воды, шорох листьев и снованье
живых тварей.
синей травой. Снизу казалось, что колонны эти стоят почти
вплотную друг к другу, но сейчас, когда Рэнсом и Королева пошли
между ними и углубились настолько, что стены почти закрыли от
них мир и с правой, и с левой стороны, оказалось, что здесь
прошел бы полк солдат. Подъем становился все круче, проход
сужался. Вскоре пришлось ползти на четвереньках по узкой тропе,
и Рэнсом, поднимая голову, едва мог разглядеть над собою небо.
Наконец путь им перегородил большой камень, соединивший, словно
кусок челюсти, два огромных зуба, стоявших справа и слева. "Ах,
был бы я сейчас в брюках", -- пробормотал Рэнсом, глядя на эту
скалу. Королева -- она ползла впереди -- приподнялась, встала
на цыпочки и подняла руки, пытаясь ухватиться за какой-то
выступ на самом верху этого камня. Рэнсом увидел, как она
подтянулась, подняла на руках всю тяжесть тела и одним
движением забросила его на вершину, прежде чем он крикнул
по-английски: "Так ничего не выйдет!" Когда он исправил свою
ошибку, она стояла на вершине, над ним. Он и не разглядел
толком, как ей все это удалось, но, судя по ее лицу, ничего
особенного туг не было. Сам он взобрался на скалу не так
достойно, и предстал перед ней пыхтя, обливаясь потом, с
разбитой коленкой. Кровь заинтересовала ее -- когда Рэнсом
объяснил ей, откуда берется "это красное", она решила тоже
содрать кожу с колена, чтобы посмотреть, пойдет ли кровь. Он
стал объяснять ей, что такое боль, но она еще пуще захотела
проделать опыт. Правда, в последнюю минуту Малельдил, видимо,
отговорил ее.
столбы, снизу казалось, что у вершины они сходятся, почти
закрывая небо. Их было не два, а целых девять. Одни, как и те,
между которыми они вошли в этот круг, стояли близко друг от
друга, другие -- подальше. Они окружали овальную площадку акров
в семь, покрытую такой нежной травой, какой нет у нас, на
Земле, и усыпанную алыми цветками. Ветер пел, принося наверх
прохладную, прекрасную суть всех запахов цветущего мира.
Огромное море в просвете между столбами напоминало своей
безбрежностью, как высоко они поднялись. Рэнсом, привыкший к
мешанине красок и форм на плавучих островах, отдыхал, созерцая
чистые линии огромных камней. Он шагнул вперед, под свод,
накрывавший эту площадь, и голос его пробудил эхо.
вам этот мир запрещен... может, вы чувствуете иначе?
угадать ее мыслей, но лицо ее вновь озарилось сиянием, и ему
пришлось опустить глаза.
группу островов, которую покинули на рассвете. С этой высоты
архипелаг оказался еще больше, чем думал Рэнсом. Краски --
золото, и серебро, и пурпур, и даже, как ни странно, насыщенная
чернота -- были яркие, как на гербе. Ветер дул оттуда -- Рэнсом
различал благоуханье плавучих островов так же ясно, как
жаждущий различает плеск воды. Со всех остальных сторон гору
окружал океан. Обходя площадку, они достигли наконец той точки,
с которой не было видно и островов. Когда они завершали круг,
Рэнсом вскрикнул -- и в ту же минуту Королева вытянула руку, на
что-то указывая. В двух милях от них, на воде, то бронзовой, то
почти зеленой, чернело что-то маленькое и круглое -- у нас, на
Земле, Рэнсом принял бы это за буек.
это и есть та штука, которая упала сегодня с Глубокого Неба.