случае на год. Ладно, это его мозги...
разве что после двухдневного оттяга сушнецы стали еще угрюмее (господь
свидетель, я думал, что это за пределами человеческих возможностей -
однако у них получилось). Завтрак прошел в обычном молчании; матросы
безучастно очищали свои миски. Мы взяли курс норд-ост, и через две
недели Пентакль скрылся из вида. В этой части Моря обитала забавная
форма жизни - лилия-дутыш. Их колония раскинулась на несколько сот
акров: тысячи круглых зеленых листьев, диаметром в несколько ярдов и с
дюйм толщиной, усеивали все вокруг, раскрашивая серую поверхность пыли в
веселый горошек. Любопытно, что эти растения очень чувствительны - если
лист потревожить, он тут же сморщивается и втягивается в корень,
небольшого размера шар. Тот, в свою очередь, немедленно прячется на
небольшую глубину. Множество разнообразных существ жило в симбиозе с
дутышем или паразитировало на нем. Десперандум изучил их самым
тщательным образом, насчитав 257 видов организмов. Среди них встречались
листоеды и листососы, точильщики листа и стебля, корнегрызущие и
галлообразующие особи. Кроме того, имелось двадцать три вида хищников,
пятьдесят пять первичных, девять вторичных и три третичных паразита.
Особый интерес представлял небольшой шестиногий краб - из него
получалась отличная похлебка. Когда лист, чувствовавший наше
приближение, сворачивался и тонул, его пассажиры оставались барахтаться
в пыли, и Десперандум наловил целую гору всякой мелочи, просто волоча за
кормой сеть. Некоторые дутыши цвели - на конце длинного прямого стебля
колыхались белые пушистые метелки. Между ними, разнося пыльцу, сновали
панцирные пчелы (без жала и несъедобные).
супом. Порывшись в кухонном столе, я отыскал ржавое приспособление
странного вида, диковинную помесь крупорушки и яйцерезки. Крабы по
одному загружались в сетчатое углубление, щелкал разболтанный рычаг - и
панцирь оказывался аккуратно расколот.
вообще довольно небрежно относятся к кровопусканию, о себе же подобного
я сказать не мог. Мало того, Далуза (ее лицо почти полностью зажило;
остались лишь едва приметные шрамы в уголках рта) вызвалась мне
помогать. Выручило меня, как ни странно, мое виски - я нашел повод его
продемонстрировать, а на крабов оно действовало не хуже крови, вызывая
короткую агонию и быструю смерть. Я вскрывал мертвых крабов; Далуза
извлекала их из панциря своими длинными острыми ногтями.
всякий раз, стоило моим рукам скользнуть по телу Далузы, она сжималась в
дрожащий комочек и прятала лицо в крыльях. Я решил, что она переживает
из-за того, что не может мне ответить, но после меня перчатки ей одевать
было нельзя - мои руки, ясное дело, потели. Не подумав, я попробовал
прокипятить одну перчатку - она развалилась на куски.
воспользоваться оставшейся для получения обоюдного удовольствия, однако
Далуза отчего-то и слышать об этом не желала, а при одном виде перчатки
начинала плакать и убегала. Меня это просто сводило с ума - конечно, я
предлагал не бог весть что, но ни на что другое в нашем положении
рассчитывать пока не приходилось. Зато теперь Далуза все больше времени
проводила со мной на кухне, изо всех сил стараясь казаться веселой.
Сейчас она, излишне суетясь и неестественно улыбаясь, помогала мне
готовить. Меня этот спектакль тронул настолько, что я позволил ей
остаться и не выпроводил из камбуза, хотя в одиночку управился бы вдвое
быстрее.
растений, Десперандум решил измерить глубину. Он хорошо подготовился -
на палубу вынесли бухту керамического лотлиня, ручную лебедку и
свинцовую болванку. Захлестнув вокруг грузила конец троса и отправив его
за борт, капитан достал черную тетрадку.
наблюдаю, как он наблюдает за Десперандумом, он некоторое время косился
на меня. Смешно. Замер показал семьдесят пять футов. Десперандум,
улыбнувшись, отметил это в своей книжечке. Внезапно на его бородатом
лице отразилось сомнение. Он пересек палубу и спустил грузило с другой
стороны. Полмили. Похоже, судно оказалось над краем какой-то трещины.
Любой другой на месте капитана принял бы это объяснение и успокоился. Но
Десперандум с упрямством настоящего ученого повторил первый замер и
получил глубину чуть меньше шестисот футов.
линь, что был в бухте - порядка двух с половиной миль, но до дна так и
не достал. На то, чтобы смотать его обратно, ушел час. Капитан, все это
время нетерпеливо мерявший шагами палубу, кинулся к другому борту.
выяснилось, что он аккуратно обрезан на отметке в семь тысяч. На лице
Десперандума, распирая маску, вздулись желваки. Я предпочел убраться на
камбуз, тем более что приближалось время готовить ужин - он обычно
проходил на закате, в отраженном от скал свете. Не успел я свериться с
перечнем продуктов для сегодняшнего вечера (меню у меня составлено сразу
на неделю вперед), как скрипнул люк. Я ожидал, что это Далуза вернулась
с облета, и приготовился сказать какую-нибудь ласковую глупость, однако
это оказался Мерфиг.
руки. Я ведь так и не понял, что ему известно о наших играх с
синкопином, и не смог придумать способа выведать хоть что-нибудь, не
выдав остального.
получил ваше послание в Арнаре. То, что вы передали через девушку.
Мысленно я вернулся на две недели назад. В самом деле, передал. А я-то
думал, мне это приснилось. Я там вроде извинялся за что-то...
капитаном.
как два осколка коричневого стекла, волосы в ноздрях ровно подстрижены.
Его выговор отличался от обычного сушняцкого, напоминая скорее
галактический. Происходил он явно не из низкого сословия - наверняка его
родители занимали почетные посты в государстве, либо церкви.
много размышлял о Кратере. Об атмосфере. Представьте, что когда-то на
Сушняке была атмосфера. Вспышка на солнце уничтожила ее. Представьте,
что на планете к тому времени уже жили разумные существа и они все
предвидели. Они вырыли себе убежище, огромное, для всей своей
цивилизации. Гигантское убежище, со стенами высотой в семьдесят миль и
толстым слоем пыли для защиты от радиации. Со временем Древний Народ
приспособился к жизни в пылевых глубинах, они уже не могли выходить на
поверхность. Представьте, что им удалось перестроить свою физиологию для
жизни без воздуха... Когда-то они были очень сильны. Вы же знаете,
Цивилизация построила свои поселения на самом верху. Они не решились
спуститься вглубь кратера, опасаясь... того, что внизу. А теперь они
намного слабее. Им нужен только покой. Они никому не хотят причинять
зла, но тех, кто подходит слишком близко, они убивают - быстро и
незаметно. За те пять веков, что здесь живут люди, скопилось множество
слухов, легенд, неподтвержденных свидетельств, тайн океана, хотя ничего
достоверного среди них вы не найдете. Может, они уходят, а может, просто
спят. Но они существуют, это точно! Пока он говорил, лицо его
раскраснелось от возбуждения. Закончив, он со вздохом уселся на стул.
которую мне только доводилось выслушивать.
сверкнув глазами, выбежал вон.
Глава 9
Новая беседа с наблюдателем
суп, на камбуз заглянул юнга Меггль с известием, что меня ждет капитан.
Десперандум сидел во вращающемся кресле за заваленным бумагами столом.
Единственная масляная лампа под потолком отбрасывала на широкое
бородатое лицо капитана дрожащие тени.
предисловий начал он. - Вот я и решил разъяснить тебе, что произошло
сегодня и как это следует понимать.
Десперандум несвойственным ему лекторским тоном. - Леска останавливалась
несколько раз на различной глубине, а затем была перерезана. О чем это
может говорить?
комментариев.
Соломатина Татьяна
Василенко Иван
Громыко Ольга
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Жюль Верн