это та монета, которую лучше заработать, чем истратить". Он не совсем
понимал, что это означает, но прозвучало это торжественно и значительно.
Он же был маленьким кораблем в большом море, и сам себе прокладывал курс.
Иногда Кевину казалось, что у этого высказывания может быть и такое
значение.
его памяти, потому что была одна из лучших якорных стоянок в его жизни.
Нет, конечно, не сама академия, это были Раскер и Сэнтон - их ему не
хватало.
присловье времен академии: "Не важно, куда идешь, важно, что там ты и
будешь".
стал смотреть, как солнце покидает долину. На севере собирался мрак, и в
темных тучах сверкали далекие зарницы, особенно загадочные в неровном
стекле окна. "Сегодня утром восход был красным, - вспомнил Кевин. -
"Восход красный - день опасный". Ладно, крыша есть, пусть теперь льет", -
решил он.
отбрасываемая копьем какого-то из богов. Кевин прижался лбом к стеклу и
стал смотреть на запад. Эту тень отбрасывала Скала-Замок, вырисовываясь на
фоне закатного неба, словно обломанный черный клык. Позади него, над
горами Макааб, тоже громоздились грозовые облака, словно боги всех бурь
готовились отразить нападение ночи... Кевин отвернулся и оглядел комнату.
В зале было тепло и, несмотря на надвигающуюся тьму, уютно и безопасно. С
соседнего стола донесся взрыв смеха, и Кевин прислушался.
обувь, пока я тут жду?" А сапожник отвечает: "Дурачина, я могу починить
твои ботинки, только пока ты ждешь!"...
подать еще эля.
налегал на стол напротив него. Очевидно, Кевин допустил ошибку, когда
сказал, что в Мидвейле, как ему кажется, нет ничего интересного и
занимательного. С тех пор, вот уже на протяжении часа, этот человек один
за другим опустошал кувшины с его, Кевина, элем и, не переставая, сыпал
словами, пытаясь доказать ошибочность этого представления.
хмурый ворчун. Тут он сделал еще один большой глоток эля, рыгнул и вытер с
лица пену тыльной стороной ладони. - Разве это не удивительно?
сделал знак служанке, чтобы принесли еще эля. Такое вступление,
несомненно, предшествовало очередному рассказу о чудесных приключениях и
таинственных происшествиях, имевших место в сказочном королевстве
Мидвейла...
прямо в омут на Мельничном ручье и как эта корова камнем пошла ко дну.
проконопаченной лодки Блинки Таггерта, за то что Блинки не заплатил ему за
изготовление четырех бочонков, и как эта лодка затонула на середине
Солнечной, и Блинки, уцепившись за один из этих бочонков, плыл на нем до
самого Внешнего Вейла, и еще Кевин узнал, в какое бешенство пришел Блинки,
когда вернулся на следующий день домой, и Джеймс заявил ему, что один из
его бочонков спас ему жизнь, так как без него Блинки непременно бы пошел
ко дну вместе с лодкой, и как Блинки пообещал привязать Джеймсу на шею
большой камень, и отправить его на дно реки, чтобы он поискал там
пропавшую лодку.
бежала абсолютно голой от самой Верхней улицы до Свиного брода и как потом
ее забрали стражники и шериф посадил ее под замок за мелочную торговлю
после того, как наступило время комендантского часа, а потом устроил
стражникам настоящую головомойку за то, что они гнались за Перси со
свистом и улюлюканьем от самой Бейкер-Лейн. Кевин не мог отрицать, что это
происшествие привлекло его внимание, но за этим последовал непереносимо
скучный рассказ о том, как Вилл Леркин время от времени натягивает на нос
свою нижнюю губу, снимает повязку со своего больного глаза и идет
отпугивать кобелей от собаки Джека Миллера.
взгляд на рассказчике. Это оказалось непросто: от выпитого эля и от тепла
его слегка разморило. Тем временем рассказчик выставил вперед скрюченный
палец и прикрыл один глаз так, словно прицеливался.
каждое слово, - в городе появился берсеркер! Что вы об этом скажете?
отвлекся и что-то пропустил.
же тут интересного?
кувшину с элем.
не видел ни одного, на котором это было написано. - По правде говоря,
Кевину вообще ни разу не приходилось видеть берсеркеров, он только слышал
о них в старых солдатских байках. - Многие говорят, что этих бесре... - он
запнулся, - берсеркеров вообще не бывает...
начинал заплетаться. Этого с ним не случалось вот уже... не важно сколько.
Если это ему понадобится, он сможет припомнить... Нас за столом четверо, и
все пьют из моих кувшинов, и...
победоносным видом. Остальные двое мужчин за столом согласно закивали
головами.
снова навалился на стол и принялся рассказывать, сопровождая свой рассказ
судорожными движениями скрюченного пальца, словно он считал каждое слово.
через реку в лодке Лимпи Ланга, причем не заплатил ему за перевоз гнутого
пенса. Потом он пошел вверх, прямо через город, надменный, как петух. Он
выбрал путь через Шестьдесят Шесть Ступеней и шагал так, словно ему
принадлежит все королевство и этот город в особенности. Тем временем Лимпи
изо всех сил мчался за ним и орал, что это, дескать, вор, и все такое, но
тот вовсе не обращает на него внимания, хотя к нему уже присоединилось
полгорода. Настоящий наглец и такой страшный! Это у него по глазам видно
было! А какой огромный! Он был, наверное, больше нас четверых вместе
взятых, а весил, должно быть, пудов пятнадцать!
заинтересовала старая солдатская сказка.
волос. - Я бы сказал - весьма! Весь в латах, а за спиной - щит, размером
со створку ворот. Меч у него такой, что этим мечом бы быков резать! И все
такое побитое, сразу видать - побывало в деле, - старичок кивнул с умным
видом. - Да и вел он себя так, что сразу видно - знает, за какой конец
меча надо держаться, чтобы выпустить тебе кишки.
того места, где начинается Верхняя улица, и хотел повернуть на запад. Но
там уже собралось изрядно народу, и все они кричали и подначивали Лимпи. И
тогда вдруг этот берсеркер поворачивается к Лимпи и говорит: "Пойди прочь,
вонючий свиненыш!", а затем вытягивает руку и хватает Лимпи прямо за шею!
Так прямо схватил и поднял его над землей! Одной рукой! Бог свидетель!
Поднял старину Лимпи вверх! Те, кто стоял к нему лицом, говорили, что
глаза его расширились и стали красными, а сам он улыбался, как самое
настоящее чудовище. А потом он размахнулся, да как швырнет нашего Лимпи
прямо в толпу, которая шла за ним по Ступеням. Это было как отличный
бросок в кеглях, парни повалились на эти ступени, попадали друг на друга
как попало.
медленно уходили в сторону. Ему бы хотелось встряхнуться. Интересно, как
лучше всего завязать с ним разговор? Можно треснуть этого болвана по шлему
плоской стороной меча и сказать: "Итак, волчье отродье, как насчет того,
чтобы побеседовать с тем, кого нельзя так запросто кинуть через забор?"
Это, пожалуй, должно вывести его из равновесия и послужить хорошим
началом.
трое из посетителей, которые подошли поближе, чтобы послушать, оживились и
принялись подталкивать друг друга локтями. Очевидно, это была любимая
часть рассказа. Рассказчик ухитрился превратить свою повесть в настоящую
мелодраму.
самолюбивое, самое острое на язык и самое ядовитое волчье дерьмо, которое
только видели на свете. Подлее и коварнее, чем раненый медведь; уродливый,
как грязная ведьма; такой косоглазый, что не в состоянии пересчитать свои
пять пальцев на руке, и такой любопытный, что лезет буквально в каждое
дело, когда его не просят. Словом, он весь такой, как новая веревка.