это имя первым пришло мне в голову. И это означало, что Дос Сантос где-то
поблизости. Кроме того, она произнесла "Гассан" - имя, мне очень знакомое.
И благодаря этому картина происходящего со мной стала постепенно
проясняться.
лишенное всякого выражения лицо передо мной - просто лицо робота. Голова
создания, которое можно отрегулировать так, чтобы он был в пять раз
сильнее человека, и, скорее всего, так оно и было. На самом деле. Это было
создание, реакция которого намного быстрее, и которому было разрешено
использовать все свои возможности. Только вот считается, что робот может
убить разве что по чистой случайности. А он почему-то всерьез пытался
отправить меня на тот свет.
потянул так, чтобы он оказался как можно ниже. Как только равновесие моего
противника оказалось нарушенным, он отпустил меня, но я удвоил усилия и
стал выкручивать ему руку, ожидая, что в конце концов сломается его
локтевой сустав.
неестественно скривилась.
себе раскрутилась и опять приняла нормальный вид.
на максимальный срок, максимально возможную длительность непрерывного
действия - на два часа! Это было слишком много.
того, я знал, что моим противником является робот-борец. А это означало,
что боксировать он не станет.
когда это все началось - на палатку с рацией. Теперь она была метрах в
пятнадцати отсюда.
ко мне и схватившись одной рукой за шею сзади, а другой ниже подбородка.
Он мог бы сломать мне шею, если бы успел швырнуть меня назад, но в это
мгновение земля снова задрожала. Подземный толчок был настолько силен, что
нас обоих швырнуло на землю и мы невольно отпустили друг друга.
Но робот тоже был на ногах и снова двинулся на меня. Мы были как два
пьяных моряка, затеявших драку на корабле, который трепал страшный шторм.
прямым левым и, пока он пытался схватить меня за левую руку, я нанес ему
сильный удар правой рукой. А затем я снова отступил.
ударами. Бокс был для него то же самое, что четвертое измерение для меня -
он был просто не в состоянии постичь его. Но робот продолжал наступать,
отражая и пропуская мои удары, я же пятился назад к стоящей позади меня
палатке.
правой ниже пояса, надеясь выбить ему мозги. И наконец я увидел то, что
хотел увидеть - здоровенный камень, которым я хотел разбить рацию. Я
сделал ложный выпад левой, затем, схватив робота за плечо и бедро, поднял
его высоко на головой, отклонился назад и швырнул его прямо на камень.
теперь уже медленнее, чем прежде. Поэтому я успел ударить его ногой в
живот, после чего робот грузно опустился на песок. Странное жужжание
послышалось из его туловища.
признаком того, что он еще функционирует, было то, что пальцы его левой
руки продолжали шевелиться. Они сгибались и разгибались, делая причудливые
движения.
Дос Сантос, Рамзес, "Рыжий Парик", Гассан, Джордж и три облепленных
пластырями египтянина.
Лица их были искажены ужасом. Но я покачал головой.
в покое. Я хочу спуститься к реке, чтобы выкупаться...
завертелась, и внезапно наступила темнота...
железом. Дух, который был вырван из моей души, оказался погребен глубже,
чем любая из мумий, лежавших под этими песками. Говорят, что мертвецы
забывают свое прошлое в царстве Аида. Но я надеялся, что Кассандра меня не
забудет!
экспедицию. Правда, Лорелл предложил мне передать руководство кому-нибудь
другому, а самому отправиться в отпуск. Но я не мог так поступить. Что бы
я стал делать, предоставленный самому себе? Сидеть и думать о каком-нибудь
из Древних мест? Нет! В таких случаях всегда очень важно продолжать что-то
делать, чтобы хоть чем-то заполнить образовавшуюся пустоту. Поэтому я
остался гидом, и свои мысли переключал на те маленькие тайны, к которым мы
прикасались во время путешествия.
сломан - это сделал я сам на ранней стадии единоборства, либо Гассан,
чтобы охладить мой разрушительный пыл. Если это сделал Гассан, то значит,
он хотел, чтобы я был не просто избит, а забит до смерти. Однако в этом
случае возникает вопрос: зачем? Интересно, известно ли его работодателю,
что когда-то я был Карагиозисом? Если это так, то для чего ему хотелось
убить основателя и первого секретаря его собственной партии, человека,
который поклялся, что он не потерпит, чтобы при его жизни Земля была
распродана и превращена в место для развлечения банды синих пришельцев.
Человека, который поклялся бороться за освобождение Земли до последнего.
Человека, который организовал вокруг себя ядро единомышленников,
систематически снижавших до нуля стоимость собственности на Земле,
принадлежащей веганцам, и который даже пошел на то, чтобы уничтожить
процветающее агентство тэллеритов по покупке недвижимости, основавшееся на
Мадагаскаре.
и старался направить свою деятельность в более мирное законное русло.
являюсь на самом деле, и на уме у него было что-то другое, когда он
поручал Гассану прикончить меня.
ему моя смерть?
расстраивается и старается побыстрее покончить с этим. Вряд ли моя с Элен
выходка прошлым летом привлекла его внимание. Все его страсти прекращаются
за пределами биологической лаборатории. Я помню, как он делал вскрытие
последней собаки на земле. После того, как он в течение четырех часов
чесал ее за ухом, вычесывал блох из хвоста и умилялся ее лаем, он повел
Вульфа к себе в лабораторию. Вульф медленно плелся, волоча в зубах
кухонное полотенце, с которым он очень любил забавляться. В лаборатории
Джордж сделал укол животному и произвел вскрытие. Ему, как он потом
говорил, было очень интересно сделать вскрытие, пока Вульф был еще здоров.
вряд ли у этого человека было особое желание снять с меня мерку для
деревянного спального мешка подземного рода.
быстрая и экзотическая смерть. Однако к подобной экзотике - с помощью
робота - он не питал особого пристрастия.
как неисправная кукла с автоматическим взводом. Что-то всегда заскакивает
в ее механизме как раз перед тем, как ее чувства должны вырваться, а на
следующий день ее столь же страстно влечет к чему-нибудь другому.
деле! Хотя я даже не встречалась с вашей женой, но я так понимаю ваши
чувства!
и я знал, что она свято верит во все, о чем сейчас говорит. И за это я был
ей благодарен.
эту ношу. Что на роду написано, то нельзя зачеркнуть. Я скорблю вместе с
тобой, Карачи.
злоба или ненависть. У него не было личных мотивов убить меня. Поэтому я
был уверен, что его соболезнование было самым искренним.