Чтение 15–й страницы книги ~Теперь мы выбираем лица~

лицо не накрашенное. Что именно делало ее глаза такими большими, тревога,
или стекла очков, я не мог определить.

- Как вы себя чувствуете? - спросила она.

Я несколько раз кивнул головой и с трудом принял сидячее положение. Я
протер глаза, пригладил волосы и пару раз глубоко вздохнул.

- Спасибо, теперь хорошо, - сказал я. - Все в порядке.

Она стояла на коленях рядом со мной в проходе. На ней были черные
брюки и серая блузка. Она по-прежнему поддерживала меня за плечи.

- Что случилось? - спросила она.

- Я как раз собирался вас об этом спросить - что вы видели?

- Вы прибежали по проходу. Вскрикнули и упали.

- Вы видели кого-нибудь еще? Позади меня? На расстоянии?

- Нет. - Она медленно покачала головой. - Там кто-нибудь с вами был?

- Нет, - сказал я. - По-моему, нет. Мне показалось, что я слышал
кого-то. Должно быть, вас.

- Почему вы бежали?

- Телефоны, - сказал я. - Я испугался, когда они все зазвонили. Не
знаете, с чего это они вдруг?

- Нет. Они замолчали почти в тот же момент, когда я увидала, что вы
падаете. Наверно, какие-то неполадки в электросети.

Я сумел подняться на ноги, прислонился к столу.

- Воды не хотите?

Я не хотел, но это давало мне возможность сочинить какие-нибудь
небылицы, поэтому сказал:

- Да, было бы неплохо.

- Садитесь. Я сейчас вернусь.

Она показала на стул за освещенным столом. Я подошел к нему и уселся,
пока она торопливо уходила куда-то влево от меня. Я бросил взгляд на
раскрытую передо мной папку. Страницы статистических данных и блокнот,
исписанный от руки какими-то записями, на основании которых она, очевидно,
готовила что-то типа отчета.

Я порылся у себя в карманах, нашел крохотную коробочку для пилюль,
где лежало несколько капсул, которыми я иногда пользовался, чтобы
оставаться бодрым, шустрым и веселым во время выступлений в поздние часы.
Одна капсула не повредит, а может быть, и поможет мне, хотя на самом деле
я нуждался в чьей-нибудь поддержке.

Когда девушка принесла воды, я сказал: "Спасибо, мне следовало это
принять раньше", - и запил капсулу большим глотком.

- Насколько это серьезно? - спросила она. - Я могу вызвать...

Я покачал головой и допил воду, удовлетворенный тем, что мне удалось
представить свое состояние подпадающим под конкретную медицинскую
категорию.

- Все это не так страшно, - сказал я. - У меня иногда бывают такие
приступы. Я забыл вовремя принять лекарство. Вот и все.

- Вы уверены, что все прошло?

- Да. Теперь все замечательно. Наверно, мне пора отправляться дальше.

Я стал вставать.

- Нет, - сказала она, опустив руки мне на плечи и твердо надавливая
на них. - Вы подождите. Отдохните немного.

- Хорошо, - сказал я, опускаясь на стул. - Расскажите мне, почему вы
работаете здесь совсем одна?

Она бросила взгляд на лежащие на столе материалы, покраснела и
отвернулась.

- Я задержалась, - сказала она тихо.

- Ах, так. Сверхурочные, да?

- Нет, я занимаюсь этим по собственной инициативе.

- Похоже на настоящую преданность своему делу. - Губы ее сжались,
глаза сузились.

- Нет, - сказала она, - все наоборот. - Потом: - Вы сами не работаете
где-нибудь здесь нет?

Я покачал головой.

- Ну, - вздохнула она, - мне совсем не по душе то, чем я занимаюсь, и
у меня это не слишком хорошо получается. Я совсем запуталась и во всем
отстаю. Я пришла сюда сама, чтобы посмотреть, не могу ли я наверстать
упущенное.

- Вот как. Извините, что помешал вам.

Она пожала плечами.

- Все в порядке, - сказала она. - Я как раз собиралась уходить, когда
появились вы.

- Все закончено?

Она слабо улыбнулась.

- Можно и так сказать.

- Что?

- Да, - сказала она. - Через несколько дней все выяснится, и с моей
работой здесь будет покончено.

- Печально.

Она опять пожала плечами.

- Не печальтесь. Я снова обращусь в фонд трудовых резервов и, может
быть, мне больше понравится следующая работа, которую мне найдут.

- Сколько их было у вас?

- Не помню. По-моему, дюжины две.

Я пригляделся к ней повнимательнее. Она только выглядела так, словно
ей было меньше двадцати лет.

- Звучит паршиво, не так ли? - спросила она. - Ни на что я толком не
гожусь. К тому же, со мной вечно что-то случается.

- Вероятно, ваши склонности были неверно определены, - сказал я. -
Может быть, вам следует заниматься каким-нибудь совсем иным видом
деятельности.

- Ох, что они только для меня ни придумывали. Теперь, когда я опять
появляюсь, они просто покачивают головами.

Она усмехнулась.

- А чем занимаетесь вы?

- Я музыкант.

- Как раз этого я никогда не пробовала. Может, когда-нибудь
попытаюсь. Как вас зовут?

- Энджел. Марк Энджел. А вас?

- Гленда. Гленда Глинн. Ничего, если я спрошу вас, зачем вы в в
темноте разгуливали по Конторе?

- Просто захотелось пройтись, - сказал я.

- У вас какие-то неприятности.

Мне показалось странным, что она заявила это без тени сомнения.

- С чего это вы взяли? - спросил я.

- Не знаю, у меня просто такое ощущение. Я права?

- Если я скажу да, как вы поступите?

- Постараюсь помочь вам, если смогу.

- Почему?

- Не люблю, когда у людей неприятности. У меня они, кажется, все
время, и мне это не нравится. Я человек сочувственный.

Я не мог понять, то ли она шутит, то ли говорит серьезно, поэтому я
улыбнулся.

- Мне жаль разочаровывать вас, - сказал я, - но у меня нет никаких
неприятностей.

Она нахмурилась.

- Значит, будут, - заявила она. - Очень скоро, я бы сказала.

Я почувствовал некоторое раздражение той уверенностью, с которой она
вынесла свой приговор. Так как я уже намеревался уйти, а ее я, конечно,
больше никогда не увижу, это не должно было иметь значения. Однако,
почему-то имело.

- Просто ради любопытства, - сказал я, - не могли бы вы сообщить мне,
откуда вы можете это знать?

- Моя мать говорила мне, что это потому, что я валлийка.

- Бред!

- Ага. Но могу поспорить, что вы подумывали отправиться в Подвал
после того, как уйдете отсюда. Не стоило бы вам, знаете.

Она, должно быть, поняла, что я изумлен, по моему лицу и улыбнулась.
По крайней мере, я надеюсь, она прочитала это только по моему лицу. Я
действительно думал проскочить через Подвал, чтобы избавиться от
преследования. Она вынудила меня почувствовать неуверенность в этом
решении. Кроме того, она сделала это мое решение окончательным.

Я хмыкнул.

- Глупо. Откуда вам знать...

- Я вам говорила.

- Благодарю вас за помощь, - сказал я, поднимаясь на ноги, - я ухожу.
- Я почувствовал, что лекарство начинает действовать и это было самым моим
приятным ощущением за долгое время. - Надеюсь, ваша следующая работа будет
получше.

Она выдвинула верхний ящик стола, сгребла туда все бумаги и
захлопнула его. В этом движении я уловил поразительное хитросплетение
личного и служебного. Потом она сняла со спинки стула черный жакет без
рукавов, надела его и погасила настольную лампу.

- Я иду с вами, - сказала она.

- Прошу прощения?

- Быть может, я смогу помочь, теперь я чувствую за вас какую-то
ответственность.

- Глупости! Никуда вы со мной не пойдете!

- Почему бы и нет?

Я прикусил губу. Вряд ли я мог признать, что это может оказаться
опасным, когда я только что настаивал на своем беспечальном положении.

- Ценю вашу заботу, - сказал я, - но со мной уже все в порядке.
Действительно. Для вас нет никакой необходимости отвлекаться от