read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Еще какие-то мгновения они, Цихоня и Онисимов, посматривают друг на
друга, безмолвно вспоминают прошлое. А что же в будущем? Как знать, как
знать, может быть, и доведется опять вместе поработать.



16
Андрюша стоит рядом с отцом, неприметно проводит кончиками пальцев по
ворсу отцовского пальто. Он, диковатый, думающий мальчик, как бы со
стороны наблюдает за этим сборищем министерских высших служащих, за
воротилами и тружениками индустриальных штабов, - нет, сам он не сможет
стать таким, да, и не тянет его к этому, - с сыновьей гордостью видит: ими
признаны, чтутся заслуги отца.
В поместительную, но ставшую сейчас тесноватой комнату входят еще и еще
люди, отмахавшие сюда из Москвы по сорок километров на машинах лишь для
того, чтобы обменяться поклоном, рукопожатием с Александром Леонтьевичем,
пройти вместе с ним к самолету.
На дородном, порозовевшем лице матери мальчик подмечает удовлетворение.
Она вежливо кивает входящим, немало друзей - не друзей, но товарищей мужа,
так сказать, однополчан индустрии, явились выказать ему уважение.
Андрей замечает: еще кому-то вежливо кивнула мать. В ту сторону
взглянул и Александр Леонтьевич. На его лице ничего не выразилось, хотя он
узрел, что провожать прибыл и Серебрянников. Так сказать, соблаговолил. А
тот, никого не толкнув, благопристойно пробирается к Онисимову,
почтительно глядя голубыми навыкате глазами.
Александр Леонтьевич мгновенно оценивает появление Серебрянникова: не
означает ли оно, что незримая стрелка некоего незримого барометра
указывает на "переменно"? И сухо здоровается со своим бывшим ближайшим
сотрудником. Серебрянников с достоинством отходит, останавливается в
нескольких шагах от четы Онисимовых, каждый может видеть, что и он
исполняет долг - провожает Александра Леонтьевича.
Онисимов кладет руку на плечо Андрюши. Мальчика волнует эта прощальная
скупая ласка. Он на миг приникает щекой к рукаву отцовского пальто.
Конечно, Андрюша и не подозревает, что тринадцать лет назад он, в те дни
лишь годовалый, был как бы косвенным участником некоего события, после
которого отец возвысил, приблизил Серебрянникова.
Пожалуй, расскажем и эту историйку. Так или иначе где-то в нашем романе
ей надо найти место.
Итак, 1943 год. На втором этаже наркомата - этаже, недоступном рядовым
сотрудникам, - где размещались нарком, его заместители и члены коллегии,
был устроен бесплатный ночной буфет. Как известно, продовольствие в это
суровое военное время выдавалось в тылу только по карточкам. Однако
работники, продолжавшие в наркомате и после полуночи свой трудовой день,
могли воспользоваться этим спецбуфетом, выпить стакан чая или кофе, съесть
один-другой бутерброд. Это дополнительное питание не было нормированным,
но Онисимов подавал пример умеренности. Всякий раз, когда в буфет
стараниями начхоза, общительного Филипповского, знавшего, как говорится,
всю Москву, попадали яблоки или икра, или копченая красная рыба, Онисимов
неумолимо распоряжался отослать в детский сад такого рода лакомые
редкости. Сам он неизменно ограничивался чаем и одним скромным
бутербродом. И лишь сигарет забирал помногу.
Как-то проходя коридором к себе в кабинет в предрассветный час, он
заприметил молодого референта, чинного Серебрянникова, показавшегося из
дверей буфета. Почудилось, будто референт вздрогнул. Вздрогнул и
остановился на пороге, уважительно уступая путь наркому. От острого глаза
Александра Леонтьевича не укрылось, что при этом он заложил, спрятал руку
за спину.
- Покажи. Что ты там держишь?
Серебрянников покорился. В его руке оказался аккуратно завернутый в
пергаментную бумагу объемистый кубик.
- Что это?
- Сливочное масло.
Уже в те времена Онисимов не сдерживал свою вспыльчивость, вспыхивал,
как спичка. Он гневно прокричал:
- Как вы посмели?
Это обращение на "вы" уже заключало приговор. Было известно. Онисимов
мог простить какую угодно аварию, но не спускал нечестности,
нечистоплотности. Серебрянников, потупившись, молчал.
- Вот на что вы способны!
Мертвая тишина водворилась в буфете. Все, кто находился там,
прислушивались, Референт по-прежнему не отвечал.
- Идите за мной, - скомандовал нарком. И, не оглядываясь, направился
быстрым шагом в кабинет. Там у него сидели Алексей Головня и два директора
заводов. С виду, сохраняя спокойствие, без каких-либо суетливых движений
вошел в кабинет со своим злосчастным свертком и лупоглазый референт.
- Положите на стол, - произнес Онисимов. Серебрянников тотчас исполнил
повеление. Нарком закурил. Его била дрожь негодования.
- Использовать свое положение ради этого куска! Как вам не стыдно!
Виноватый молчал. Это упорное молчание лишь еще более раздражало,
накаляло Онисимова.
- Что вас толкнуло на эту подлость?
Серебрянников вымолвил:
- Я могу это вам сказать лишь наедине.
- Говорите сейчас! У меня с вами секретов нет!
Серебрянников лишь отрицательно повел лысой головой.
- Вон! - крикнул Онисимов. - Сегодня же вы будете уволены как
бесчестный человек.
Не пытаясь ни единым словом защищаться, референт под презрительным,
безжалостным взглядом наркома покинул кабинет.
Примерно час спустя Онисимов закончил разговор с директорами, отпустил
и Головню. И потянулся к трубке внутреннего телефона, чтобы позвать к себе
начальника отдела кадров. Следовало сегодня же - Онисимов слов на ветер не
бросал - сформулировать и подписать приказ об изгнании Серебрянникова из
наркомата как мелкого гнусного самоснабженца. Однако вспомнилось: "Я могу
вам сказать лишь наедине". Черт с ним, выслушаю его справедливости ради.
И вот немногословный референт вновь у наркома. Теперь они в кабинете
вдвоем. Брусочек в желтоватой пергаментной бумаге, уже чуть подтаявший,
по-прежнему возлежит на столе.
- Ну-с, могу вас выслушать. Хотя сомневаюсь, чтобы вы нашли оправдание
этой пакости.
Серебрянников негромко проговорил:
- Ваша жена позвонила мне. Просила взять ей это для вашего ребенка.
Наступила очередь помолчать и для Онисимова.
- Ступай, - сказал, наконец, он. - И никогда больше так не делай.
Серебрянников, поклонившись, повернулся, но нарком еще задержал его:
- Возьми это, - Александр Леонтьевич указал на сверток. - Отдай в
буфет.
Так поступил Анисимов. Он остро любил своего Андрейку, целовал,
приезжая домой, крохотное тельце, прижимал к лицу сыновью подушечку,
рубашечку, но не позаимствовал для сына из спецбуфета хотя бы кусок масла.
Месяца через два после этого случая Онисимов назначил лысого референта
начальником своего секретариата. Помимо других свойственных ему
достоинств, Серебрянников удовлетворял и требованию, которое Александр
Леонтьевич не раз строго высказывал: аппарат не должен болтать! В
дальнейшем нарком так привык к своему доверенному, что однажды в его
присутствии разрешил себе ироническую реплику в адрес - читателю придется
простить нам и этот канцеляризм, - в адрес своей Елены Антоновны.
Как-то, еще в те времена, когда рабочий день Онисимова неизменно
заканчивался лишь в четыре, в пять часов утра, она позвонила ему в кабинет
после полуночи. Ограничившись в последовавшем телефонном разговоре
несколькими односложными ответами, он положил трубку, посмотрел на
стоявшего с бумагами пристойного Серебрянникова, вымолвил:
- Деловая женщина. Заработалась за полночь.
Так он сыронизировал. Но только единственный раз. Подобных шуток больше
никто от него не слышал.
...Вот в депутатской комнате аэровокзала чуть ли не в последнюю минуту
появляются быстроглазый, загорелый, чему-то смеющийся Малышев и
черноволосый, с белозубой улыбкой Тевосян - два заместителя Председателя
Совета Министров СССР. Впрочем, насчет Тевосяна упорно поговаривали, что
начавшиеся перемены коснутся и его Вероятно, и он будет направлен за
границу, Уже называли и предназначенную ему миссию: посол в Японии. И все
же, хотя его положение и впрямь было непрочным, он приехал проводить
давнего товарища, крепко, без слов пожал руку Онисимову.
Предводительствуемые девушкой, одетой в изящную, сшитую по фигуре
темно-синюю форму Гражданского воздушного флота, все они - Онисимов,
маленькая его семья, несколько улетающих с ним работников посольства,
гурьба провожающих, - пройдя через особый выход, шагают в рассветной мути
по освещенному рефлекторами мокрому летному полю к белеющему невдалеке,
опирающемуся на расставленные тонкие ноги, длинному красивому Ту-104.
Путь пересекает, заставляет на минуту остановиться осторожно ползущая
автоцистерна. Онисимов оборачивается. Туда же, на вереницу провожающих,
посматривает и Елена Антоновна. Даже не переглянувшись, супруги понимают
друг друга. Получилась ведь своего рода небольшая демонстрация. Можно
сказать и, наверное, так скажут: демонстрация солидарности. Бойцы за
выполнение директив, вышколенные государственные люди решились проводить
снятого, смещенного Онисимова, пройти вместе с ним толпой, если не
колонной, по аэродромному плацу. Конечно, пределы дозволенного ничуть тут
не нарушены. Но все-таки... Все-таки колеблются, колеблются еще весы
истории. Быть может, поухает, поурчит гром и угомонится. И Онисимова вновь



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 [ 15 ] 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.