принимаясь за вторую кружку. - Огневая подготовка.
снайпера. Два креста на кителе, можешь себе представить, сколько он
настрелял нашего брата. И всего месячные курсы окончил. Спрашиваю, как
обучались? Просто, говорит. Каждый день шесть часов огневой подготовки на
полигоне. Вот практика.
учат. И ПХЗ, и строевая обязательно. Будто на фронте каждый день парады.
давно уже знал в характере Иванова этот критицизм, который
свидетельствовал о наблюдательности друга, его нередкой готовности открыто
выложить правду-матку.
Не зазорно кое-чему и поучиться.
касается пехоты, это точно. Вон сколько у нас до войны было разных уставов
по тактике - и все насмарку. Теперь в пожарном порядке сочинили новые: и
БУП-один и БУП-два. Конечно, на другой основе. На той основе, какую
навязала война.
по-прежнему. По-довоенному.
немцев.
Иванов. - А то, ну что за работа - на каждый выстрел разрешение у
командира дивизиона просить. И так уж бережешь, как скупой рыцарь. Над
каждым снарядом трясешься.
Послал разведчиков - жду результатов. Хотя бы косогор не заминировали. А
то завтра будет сюрпризик.
управления на мине подорвался. Теперь взводом Матейчук командует.
Есенина с заломанной страничкой лежал на примятом лапнике, и он сгреб его
большой рукой.
отведу, - сказал он. Иванов поморщился, но согласился.
вниз, в сторону невидимой отсюда высоты. Поодаль темнела настороженная
фигура часового. Вокруг сонно лежало ночное пространство, полное неясных
отдаленных шумов, звуков, шума ветра в кустарнике.
пожимая теплую руку друга. - Завтра другая беседа будет.
впрочем, зачем желать - вместе ведь будем.
наткнуться по дороге на пулеметы Ярощука. Но этот Ярощук, наверно, был
неуловим сегодня. Комбат прошел по косогору до самого болота, а пулеметов
так и не обнаружил. Он опять проминул их и понял это, лишь когда заметил в
темноте одиночные ячейки какой-то из своих рот, дальше на болоте темнел
кустарник, в котором серели пятна болотного льда. Его никто не окликнул,
но он сам уже услышал притишенный в ночи голос Муратова, еще чей-то и
догадался, что это вернулись посланные начальником штаба разведчики.
фигурам. - Все вернулись?
выжидательно стояли, приставив к ногам винтовки.
колено, - сказал один из разведчиков и, распахнув полы шинели, показал
темные, наверно, мокрые, ноги. - Но мы слышали.
По-нашенски, по-русски.
облегчением, но такой метод разведки этих бойцов - на слух - явно не
удовлетворял его. Наверно, заметив недоверие комбата к результатам своей
работы, все тот же боец возбужденно сообщил подробности:
по воде, да слышим, по-нашему говорят. "Володя, - говорит, - куда ты
подсумки положил?" - "На шинели, - говорит, - мои и твои". Ну понятно,
наши, - с уверенностью заключил боец.
Договориться о взаимодействии на завтра. Вызовите сюда старшего лейтенанта
Кизевича.
вглядывался в ту сторону, за болото. Разумеется, в темноте он ничего не
увидел, но он знал, что на крохотном этом пригорочке больше взвода не
расположишь. Впрочем, даже и взвод, окопавшись, мог бы помочь батальону
огнем по высоте "Большой". Только кто его мог занять, этот бугор, - неужто
подошел авангард соседа? Это было бы здорово.
Несколько стоящих возле него бойцов принялись усердно стучать ботинками -
греть ноги.
насилу вылезли.
соседа? Но все равно надо связаться. Надо кого-то послать".
Может, они в темноте не на тот бугор вылезли? Может, правее взяли, там
правда кто-то елозил вечером.
обескураживал, но и бойцы тоже были уверены, что не ошиблись.
замерзло.
отвернулся.
сколько.
недовольства новым приказом. Волошину это не очень понравилось, но
командир девятой имел особый характер и поступал так не впервые. К тому же
он лет на пять был старше Волошина, и это обстоятельство несколько
сдерживало комбата в его официальных отношениях с ротным.
пошел в роту Самохина - надо было выяснить наконец относительно главной
для них высоты, "Большой". Хотя он и понимал, что ночью силой двух бойцов
немного чего разведаешь на довольно широком и мерзлом склоне, но все же.
По крайней мере, хоть одна обнаруженная там мина позволила бы ему
определить, что высота заминирована и что без ее разминирования нельзя
начинать атаку. Но будет хуже, если они там ничего не обнаружат и он
завтра влезет с батальоном на минное поле.
блиндажик Самохина, возле которого его встретил старшина Грак. Он сказал,
что лейтенант прилег отдохнуть и оставил его, Грака, дождаться возвращения
с высоты разведчиков, которые все еще не вернулись. Комбат минуту
молчаливо постоял возле траншейки, послушал: на высоте по-прежнему было
тихо и глухо, ни один звук оттуда не долетал против ветра, и Волошин решил
возвращаться на свой КП.
не могло не беспокоить комбата. Особенно тревожила высота "Большая".
Что-то очень уж долго не возвращался сержант, только бы он не напоролся
там на боевое охранение немцев, думал Волошин. Пробираясь в темноте на
свой пригорок с НП, он то и дело останавливался и слушал. Однажды ему
показалось, что он слышит долетевшие с высоты голоса. Но, по-видимому, это
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Максимов Альберт
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия