read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



обиделся, но все же мне показалось, что этого маловато. Я тут же сел за
стол и написал ей длинное письмо, после завтрака я снова сел писать, я
писал ей ежедневно и посылал свои письма в Бонн на адрес Фредебейля, но
она мне так и не ответила.



9
У Фредебейля долго не подходили к телефону; бесконечные гудки
действовали мне на нервы; я представил себе, что жена Фредебейля спит, но
вот звонок разбудил ее, затем она снова заснула и опять вскочила; мысленно
я испытал все те муки, какие претерпела она от этого назойливого звона. Я
уже собрался повесить трубку, но, поскольку мое положение можно было
рассматривать как катастрофическое, решил звонить дальше. Если бы я поднял
среди ночи самого Фредебейля, меня бы это ни капельки не огорчило; этот
тип не заслуживает спокойного сна. Он болезненно честолюбив и, наверное,
даже во сне не расстается с телефоном: вдруг приспичит позвонить или же
вдруг ему самому позвонит какой-нибудь сановник из министерства, редактор
газеты или крупная шишка из этих федеральных объединений католиков, а то
из самой ХДС. Но его жену я люблю. Она была еще гимназисткой, когда он в
первый раз привел ее в их католический кружок; ее поза и то, как она
смотрела своими красивыми глазами на этих людей, болтавших на
богословско-социологические темы, ранили меня в самое сердце. Видно было,
что она куда охотней пошла бы на танцы или в кино. Зоммервильд, на
квартире которого состоялось это сборище, все время спрашивал меня:
- Вам, должно быть, очень жарко, Шнир?
Я отвечал, что мне не жарко, хотя пот градом катился у меня по лбу и
щекам. В конце концов, не выдержав этого переливания из пустого в
порожнее, я вышел на зоммервильдский балкон. Девушка сама была виновницей
их словоизвержения: вдруг она, совершенно невпопад - разговор шел о
размерах и границах провинциализма - заявила, что у Бенна [Готфрид Бенн
(1886-1956) известный немецкий писатель-декадент, некоторое время был
близок к нацистам] есть очень "неплохие рассказики". Фредебейль, чьей
невестой она числилась, покраснел как рак, оттого что Кинкель бросил на
него свой пресловутый выразительный взгляд, который обозначал: "Неужто ты
все еще не вправил ей мозги?" После чего сам начал вправлять невесте
Фредебейля мозги, используя в качестве хирургического инструмента весь
"абендлянд". Бедная девушка была стерта в порошок; я разозлился на этого
труса Фредебейля, который не вмешивался потому, что они с Кинкелем
"единомышленники" - принадлежат к одному идеологическому направлению. Я
давно потерял надежду понять, что это за направление: левое или правое; но
как бы то ни было, у них есть свое направление, и Кинкель чувствовал себя
морально обязанным обратить невесту Фредебейля на путь истинный.
Зоммервильд также пальцем не пошевелил в ее защиту, хотя он представляет
совсем другое направление, опять-таки не знаю какое. Если предположить,
что Кинкель и Фредебейль - левые, то Зоммервильд - правый, а может, и
наоборот. Мария тоже слегка побледнела, но ей импонируют интеллектуалы -
от этого я так и не смог ее отучить; интеллект Кинкеля импонировал также
будущей госпоже Фредебейль: словесную обработку, которой ее подвергли, она
сопровождала вздохами, на мой взгляд почти неприличными. Поистине, на
бедняжку обрушился целый интеллектуальный смерч, в ход было пущено все -
от отцов церкви до Брехта, и, когда я, отдышавшись немного, пришел с
балкона, они впали в состояние полной прострации и пили крюшон... и все
это только потому, что бедная простушка похвалила "неплохие рассказики"
Бенна.
Сейчас у нее уже двое детей от Фредебейля, хотя ей еще нет двадцати
двух; телефонные звонки все еще раздавались в их квартире, и я представил
себе, что в эту минуту она возится с молочными бутылочками, детскими
присыпками, пеленками и вазелином, донельзя беспомощная и сконфуженная, и
еще я подумал о ворохе грязного детского белья и о груде жирной немытой
посуды на кухне. Однажды, когда они доконали меня своими разговорами, я
вызвался помочь ей по хозяйству - подсушивать хлеб, делать бутерброды и
варить кофе; исполнять такую работу мне куда менее противно, чем
участвовать в беседах определенного свойства.
Мне ответил очень робкий голос:
- Да, слушаю, - и по голосу я понял, что на кухне, в ванной и в спальне
все находится в еще более безнадежном состоянии, чем обычно. Запаха я,
впрочем, никакого не ощутил, если не считать запаха сигареты, которую она,
видимо, держала в руке.
- Говорит Шнир, - сказал я, ожидая услышать в ответ радостный возглас:
"Неужели вы в Бонне... вот это мило" или что-нибудь в этом роде, так она
всегда встречает мой звонок, но на этот раз она смущенно молчала, а потом
тихо пискнула:
- Очень приятно.
Я не знал, что сказать. Раньше она всегда просила меня приехать к ним и
показать "что-нибудь новенькое". Теперь она молчала. Мне стало неловко, но
не за себя, а главным образом за нее, за себя было просто неприятно, а за
нее - мучительно неловко.
- Что с письмами, - спросил я наконец с трудом, - что с письмами,
которые я посылал Марии на ваш адрес?
- Они лежат у нас, - сказала она, - пришли обратно нераспечатанными.
- По какому же адресу вы их отправляли?
- Не знаю, - сказала она, - это делал муж.
- Но ведь письма приходили обратно и на конвертах был адрес, по
которому их посылали.
- Это что - допрос?
- Да нет же, - сказал я мягко, - отнюдь нет, но по простоте душевной я
полагал, что имею право узнать, какова судьба моих собственных писем.
- Которые вы, не спросив нас, посылали к нам на квартиру.
- Милая госпожа Фредебейль, - сказал я, - проявите хоть каплю
человечности.
Она засмеялась тихонько, но так, что я все же услышал, и ничего не
сказала.
- Мне кажется, - продолжал я, - что в некоторых вопросах люди все же
проявляют человечность, хотя бы из идеологических соображений.
- Вы хотите сказать, что я отнеслась к вам бесчеловечно?
- Да, - согласился я.
Она засмеялась, опять очень тихо, но все же различимо.
- Меня страшно огорчает эта история, - произнесла она наконец, - но
больше я вам ничего не могу сказать. Дело в том, что вы нас очень сильно
разочаровали.
- Как клоун? - спросил я.
- И это тоже, - ответила она, - но не только.
- Вашего мужа, видимо, нет дома?
- Да, - сказала она, - муж приедет только через несколько дней. Он
совершает предвыборную поездку по Эйфелю.
- Что? - вскричал я; это действительно была новость. - Неужели он
выступает от ХДС?
- Что тут странного, - сказала госпожа Фредебейль, и по ее голосу я
понял, что она с удовольствием повесила бы трубку.
- Ладно, - сказал я, - надеюсь, я могу попросить вас переправить эти
письма мне.
- Куда?
- В Бонн... на мой боннский адрес.
- Вы в Бонне? - спросила она, и мне показалось, что она вот-вот
воскликнет: "Какой ужас!"
- До свидания, - сказал я, - и благодарю вас за вашу гуманность.
Жаль, что пришлось разговаривать с ней таким тоном, но мои силы
иссякли. Я пошел на кухню, вынул из холодильника коньяк и отпил большой
глоток. Это не помогло, тогда я отпил еще глоток, но и это не помогло.
Меньше всего я ожидал, что меня отошьет госпожа Фредебейль. Я думал, она
разразится длинной проповедью на тему о браке и начнет упрекать меня за
отношение к Марии: иногда и она вела себя как упрямый ортодокс, но у нее
это получалось по-женски мило; однако, когда я приезжал в Бонн и звонил
ей, она обычно в шутку требовала, чтобы я снова помог ей на кухне и в
детской. Должно быть, я в ней ошибся или же она опять была беременна и
плохо себя чувствовала. У меня не хватило духу позвонить ей еще раз и
постараться выведать, что с ней. Она была всегда так приветлива со мною.
Скорее всего Фредебейль оставил ей "точные инструкции", как меня отшить. Я
часто размышлял над тем, что жены в своей преданности мужьям доходят порой
до полного идиотизма. Госпожа Фредебейль была еще слишком молода, чтобы
почувствовать, как сильно уязвила меня ее подчеркнутая холодность; и уж во
всяком случае она не способна понять, что ее супруг просто-напросто
приспособленец и болтун, который любой ценой делает себе карьеру, и что он
"устранит" даже свою родную бабушку, если она будет стоять у него на
дороге. Наверное, он сказал ей: "От Шнира надо отделаться", и она без
колебаний отделалась от меня. Она подчинялась ему во всем; раньше, когда
он считал, что я могу быть ему как-то полезен, она была со мной мила, что
соответствовало ее натуре, теперь ей пришлось нагрубить мне, хотя это и
претило ее натуре. Может быть, конечно, я был несправедлив к ним обоим, и
они поступали, как им велела совесть. Если Мария и в самом деле вышла за
Цюпфнера, то, помогая мне установить с ней связь, они бы совершили
греховный поступок... а то, что Цюпфнер являлся именно тем человеком в
Федеральном объединении, который мог пригодиться Фредебейлю, не обременяло
их совесть. Ведь они обязаны поступать правильно и праведно даже тогда,
когда это им самим идет на пользу. Сам Фредебейль поразил меня куда
меньше, чем его жена. На его счет я никогда не питал иллюзий, и даже тот
факт, что он теперь агитировал за ХДС, не мог меня удивить.
Я опять поставил коньяк в холодильник, на этот раз окончательно.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 [ 15 ] 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.