Чтение 15–й страницы книги ~Зыбучий песок~

по-английски предметы, которые есть в палате.

- Верно. Утром она просила меня о том же.

- Короче говоря, это представляется мне аномальностью. А ты что думаешь?

- Хочу сначала послушать тебя. Все равно у меня рот занят.

- Как ты можешь запихивать в себя столько помоев?.. Хотя подозреваю,
что это отвлекающий маневр. - Мирза нахмурился. - Держу пари, Элсоп
пытался убедить тебя, что она страдает полным набором симптомов истерии:
эксгибиционизм, истерическая амнезия, и весь этот джаз. А сам при этом
прекрасно понял, что столкнулся с явлением исключительным.

- Хотел бы я, - сказал Пол с неожиданной пылкостью, - чтобы Бог дал мне
твой талант предсказывать человеческое поведение.

- Это не талант. Это означает, что я пропускаю через голову все, что
жители этой страны принимают как должное, и чему я должен учиться, потому
что иностранец.

- Что ты думаешь о культурном шоке? - спросил Пол.

- Что? А, ты имеешь в виду шок, когда человека забрасывают в центр
Китая или куда там еще, а он не может даже прочесть указатели на столбах?
- Мирза стряхнул с сигареты пепел. - Да, некоторые из моих пакистанских
приятелей этим страдают.

Из богатых домов у себя на родине приезжают сюда, живут, как свиньи в
трущобах, не заботясь даже о том, чтобы помыть окна и разобрать бумаги, не
пытаются завести друзей среди местеых и, как только кончается срок учебы,
или ради чего там они сюда приехали, возвращаются домой со вздохом
облегчения. - Он помолчал.

- А к чему ты вдруг спрашиваешь?

- К Арчин, - неохотно ответил Пол.

"Когда идея приходит мне в голову, она похожа на удар, или на паралич.
Вид при этом наверняка глупый."

- Понимаю. Ты думаешь, что она - давай посмотрим - неграмотная дочь или
жена какого-нибудь иммигранта, не знаю, или ее привез в Британию более
образованный родственник, и она ни слова не знает на чужом языке: Но что
она делала в лесу без одежды? Или муж-деспот выгнал ее в таком виде из
дома за какую-нибудь провинность?

- Я бы не стал вдаваться в столь глубокие подробности, - задумчиво
произнес Пол.

- Но это, по крайней мере, дает хоть какое-то направление.

- Флаг тебе в руки. Но имей в виду, если ты изложишь свою идею
Сопливому Элу, он решит, что это его изобретение, а не твое. Он очень
ревниво относится к чужим мыслям, не замечал? - Мирза бросил взгляд на
часы. - Черт, я собирался еще минут десять почитать после ланча: Так что
ты собираешься делать с Арчин?

- Элсоп насочинял целый список: анализ мочи, рентген головы - да,
хорошо, что ты мне напомнил, надо послать заявку в Бликхем. И еще одну
вещь, которую придумал сам. Кстати, тебе не попадался по-настоящему
хороший невербальный интеллектуальный тест?

- Ну, разве что для животных. Но ты можешь спросить у Барри Тамбелоу.

Пол щелкнул пальцами. Он встречался с Тамбелоу, когда тот приезжал в
Чент выявлять больных детей с врожденным слабоумием, которые по положению
должны были находиться в специальных заведениях, но жили здесь из-за
вечной нехватки места.

- Спасибо. Я мог бы и сам догадаться.

- Может, он тебе что-нибудь и подскажет. На нашего святого Джо очень
похоже - смотреть на педиатрию как на модное увлечение вместо того, чтобы
взять в штат хорошего детского психолога. Если бы: Ладно, мои предрассудки
и так всем известны. Пока.

Оставшись один, Пол принялся машинально перемешивать в тарелке тушеные
яблоки, думал же он при этом совсем о другом.

"Не сумасшедшая, а просто перепуганная. Нет, это общие слова, слишком
часто умственные расстройства сопровождаются беспочвенным страхом. И
что-то в ней очень рациональное, в этой Арчин. Да, параноики рациональны,
даже слишком, но паранойя - это уже серьезно, а все похоже склоняются к
тому, что у нее не больше, чем истерия: Если она действительно хочет знать
английский, придется ее учить. Без языка мы все равно ничего не сделаем."

13.

Неприятности начались на следующий день.

После разговора с Мирзой Пол на некоторое время задержался в больнице.
Полный благих намерений позаниматься после ужина, он остановился у
"Иголки" купить пару кварт пива и честно направился домой.

Неотвязное чувство, что он в большем долгу перед Арчин, чем перед
другими своими пациентами, поскольку именно в ее болезни воплотились его
воображаемые страхи, долго стояло между ним и учебником, пока, вконец
разъярившись, он не принял твердое решение выкинуть ее из головы по
крайней мере до тех пор, пока не получит результатов анализов и
рентгеновского снимка.

Следуя этому решению, он большую часть утра посвятил разбору бумаг и
отчетам нянечек и сестер о том, как проходит химиотерапия, назначенная
некоторым пациентам. Все шло хорошо, если не считать двух довольно крупных
неприятностей.

Мелкие не прекращались никогда, и Пол давно к ним приспособился.

Первая заключалась в весьма невеселом появлении новой больной. Из
Бликхема привезли старую женщину - она лежала там с переломом шейки бедра.
Долгое пребывание в больнице, как это часто случается, уничтожило остатки
ее самосознания; день за днем личность деградировала, пока после
многочисленных проволочек с выпиской врачи Бликхемской больницы не
диагносцировали у нее необратимое старческое слабоумие и не связались с
Чентом.

Это больше походило на доставку груза, а не человека: завернутый в
одеяло скелет, беззубое лицо с застывшим на нем выражением детской
озабоченности. Во время поездки она испачкала одежду, и теперь вокруг нее
стоял невыносимый запах испражнений.

"Это эгоизм, но я рад, что женщины живут дольше мужчин. Есть надежда
умететь раньше, чем дойдешь до такого состояния."

Почти две трети обитателей Чента составляли женщины, а доля их среди
хронических гериатриков была еще больше. Ничего удивительного, думал
иногда Пол, что древние связывали истерию с болезнями матки: во все века
женщины сходят с ума в два раза чаще мужчин.

Вторая неприятность началась с телефонного звонка.

- Доктор Фидлер? - он узнал голос сестры Уэллс. - В палате ЧП. Боюсь,
что из-за этой девушки Арчин.

Секунда оцепенения. Затем:

- Сейчас иду!

"Только не говори, что она еще кому-то сломала руку!"

Он нашел сестер Кирк и Уэллс в женском отделении: те стояли над
хитролицей Мэдж Фелпс, которая судорожно вцепилась в щетку для волос с
нарисованным на ней аляповатым цветком. Арчин в это время сидела на
аккуратно заправленной койке, время от времени трогая пальцами воспаленный
красный след на щеке.

- Что случилось? - спросил Пол.

Сестра Уэллс заправила под колпак выбившуюся прядь волос.

- Мэдж говорит, что Арчин хотела украсть у нее эту расческу, поэтому
она ее ударила. Я пыталась разобраться, что было на самом деле, но это не
так легко.

"Кроме всего прочего, то, что придумывают сумасшедшие, - собственные
версии правды."

Пол нахмурился.

- Что они вообще здесь делают?

Сестра Кирк принялась рассказывать.

- Мэдж отказалась выходить из палаты, сказала, что не доверяет Арчин.
Мы оставили ее здесь в ночной сорочке, чтобы посмотреть, что будет дальше.
А Арчин вообще нет смысла куда-то выводить, потому что она не понимает,
чего от нее хотят.

- Она все продолжает играть в английский язык, - повышая голос,
перебила сестра Уэллс. - Боюсь, это раздражает больных, она пристает ко
всем подряд, чтобы ей говорили названия самых обычных предметов.

"Играть?"

Но этот выпад Пол оставил без внимания.

- Она стала цепляться к Мэдж сразу после завтрака, наверное, потому,
что больше не к кому, и, видимо, решила выяснить, как называются эти
штуки. Но даже сестры не трогают без разрешения ее имущество, потому что
иначе могут потерять клок волос. Шлепок расческой - я бы сказала, что она
еще легко отделалась.

- Грязная воровка! - громко произнесла Мэдж. - Должна сидеть в клетке
целый день и целую ночь, а мы будем смотреть в дырочку и смеяться.

Арчин встала с кровати. С безнадежным видом она вернулась в свой бокс и
закрыла за собой дверь.

- Кажется, она поняла, - удивленно сказала сестра Уэллс.

"Поняла? Нет, просто сдалась."

Но прежде, чем Пол успел раскрыть рот, от входной двери раздался голос:

- Сестра! Сестра, привет, что у вас тут происходит?