Чтение 15–й страницы книги ~Если б заговорил Сфинкс...~

Сутками он сидел дома и самозабвенно трудился. Да иначе и не
справиться с этим. Никого не пускал он в свою мастерскую, но это уже право
художника...

Наконец царь заговорил вновь:

- Нет, Хеси. Это будет несправедливо. Поговори с ним. Если Мериптах
согласится, тогда ты будешь руководить строительством его Шесеп-анха.

- Мудры слова твои, Хем-ек!

- И еще, Хеси, это будет, если найдется Апис...

- Злые люди похитили его, Хем-ек.

- Или боги отвернулись от тебя?

Хеси прижался к полу, не смея перечить. Исчезновение алебастрового
Аписа было столь таинственно и для Хеси, что вельможа до сих пор не мог
придумать приемлемого объяснения.

Единственное, что было в его силах, - это свалить ответственность на
Хену, в храме которого все произошло. Однажды он сделал это в личной
беседе с царем и даже преуспел, но фараон все еще не удовлетворился, тая в
своей голове мысль опасную и только сейчас высказанную им вслух...

- Ступай, Хеси.

- Да продлят боги дни твоего земного бытия, и будешь ты жив, цел,
здоров!

Чаще всего Рэура и Мериптаха можно было видеть на палубе беседующих у
макета скалы и красивой глиняной скульптуры.

- Учитель, - сказал Мериптах в первый же день их отбытия из города
Абу, - у меня новый, совсем новый замысел...

- Слушаю, Мериптах.

- Ты знаешь, Учитель, что означает Та-Мери?

- Земля возлюбленная. Хорошие, добрые слова, Мериптах!

- Согласен, Учитель. Я хочу своей скульптурой изобразить Та-Мери...
Мой лев будет спокойным, смирным. В этом я вижу счастье Кемта. Наша страна
должна быть могучей, как лев, умной, как человек, и всегда желать мира!
Будет не Шесеп-анх, а Та-Мери...

- Боги говорят твоими устами, Мериптах!

- Если лев каждого государства будет мирным, тогда никто не познает
бедствий войны!

- А что скажет царь?

- Это я скажу ему, Учитель... Я скажу, что у него уже нет врагов - он
всех победил. Перед ним - трепещут. Спокойная поза моего льва означает
величие царя, его силу, объединяющую обе земли. Еще скажу, что царь - это
Кемт, а Кемт - это царь!

Наверное, всему есть конец, - восторженно произнес Рэур, прижимая к
своей груди любимого ученика. - Но нет, думаю я, нет конца человеку! Я сам
поговорю с царем, Мериптах, сам...

Они обсуждали всякую мелочь, опасаясь непредвиденных трудностей в
будущем. Тяжелогруженная барка медленно двигалась на север, но дни
проходили для них быстро. Они перебрали вдвоем десятки вариантов, все
упрощая образ Та-Мери и придавая ему необходимую строгость и стройность.

- Я вовремя лишился зрения, - однажды с горькой усмешкой заметил
Рэур.

- Не понимаю, Учитель.

- Теперь царь разрешит мне снять с его лица маску, а тебе будет легче
добиться точного портретного сходства, - пояснил Рэур.

Мериптах не ответил.

- Но лучше поговорим о деле, - продолжал Рэур. - Нужна еще одна
скульптура из глины. Только большего размера. Для рабочих.

- Ты прав. Учитель, прав, - согласился Мериптах.

Полтора месяца длилось их плавание от каменоломен Юга до Белых Стен.
И у них - ни минуты свободного времени. Весь свой опыт передавал Мериптаху
его учитель.

- Такую скульптуру, - сказал Рэур, - нельзя сделать одному человеку.
Не сумеет ее сделать толпа людей. Вылепим большую модель, Мериптах. Потом
рассчитаем. Потом - будем резать ее на части. Каждую часть дадим одному из
отрядов рабочих с камнерезом во главе. Сейчас мы можем наметить все -
только лицо оставим... Пока я не сниму маску с лица Хемефа...

- На сколько частей разрежем модель?

- Это самое трудное, Мериптах. Надо, чтобы рабочие не мешали друг
другу. Еще - чтобы их не было мало. Еще, Мериптах... Эта скала имеет слои
по горизонту, линии, их разделяющие, словно трещины.

- Да, Учитель. На копии скалы, что я сделал из глины, все нарисовано.

- Тобою сказанное отрадно. Одну из этих трещин - там, где будет лицо,
- ты используешь, чтобы сделать рот царя. Понял?

- Да, Учитель.

- Найди ее - пусть эта линия станет основой расчетов, Мериптах.

- Нашел, Учитель...

- Тому, кто нашел, есть что терять. Три раза по три проверь!

И снова они считали и пересчитывали пропорции будущей скульптуры,
прикидывали число рабочих, недостающий материал, где его взять, как
доставить.

НОЧЬ ЧЕТВЕРТАЯ,

все еще темная, хотя кое-что и проясняется...

Месть - опасное чувство. Человека горячего ослепляет, опустошает,
лишает речи. При уме холодном - наделяет коварством, терпением, внешним
спокойствием.

Именно месть привела Кара к везиру. Фокусник был человеком необычным,
известным в столице, и везир принял его без промедления.

- Сенеб, хранитель истины, благодарю тебя за внимание.

- Сенеб, Кар, рад видеть тебя счастливым, - милостиво ответил Иунмин.

- Слышал я, что Хем-еф повелел наградить нашедшего алебастрового
Аписа золотом доблести?

- Говори, Кар, - насторожился везир.

- Соизволь призвать главного жреца Хену, скульптора Хеси, мастера
Сепа.

- Сепа тоже?!

- Тоже.

Везир удивился. Распорядился. Любопытен он. Да и день сегодня пустой,
точно гнилой орех. Не худо бы поразвлечься. Пока посланные исполняли
приказание, Кар не торопясь поведал странную историю. Жадный до слухов
вельможа получил целую гроздь подробностей и мысленно отрывал их, словно
виноградинки, одну за другой, как бы любуясь и предвкушая дальнейшее
удовольствие...

Вызванные вели себя по-разному. Хену - сумрачен и неразговорчив. Хеси
по обыкновению учтив и краток. Сеп - многословен и пусторечив.

- Сен-н-неб, лю-лю-бим-мец ца-цар-ря, - тянул он. - Я ж-ж-ду т-твоих
пр-ри-ка-а-за-а-ний.

Ничто не выдавало волнения в нем, предчувствия беды. У Кара невольно
сжались кулаки.

- Хену, - сказал везир, - ты озабочен поисками алебастрового Аписа,
пропавшего из храма?

Жрец кивнул.

- Хеси тоже? Это же работа твоих рук...

Хеси горестно склонил голову.

- А я п-пр-ри-ч-чем? - удивился Сеп.

- Ты будешь свидетелем, - пояснил везир.

Сеп хлопнул себя по ляжкам и развел руками в знак вынужденного
подчинения.

- Кар обещал нам помочь, - объявил везир.

Хеси посмотрел на фокусника с откровенным недоверием. Хену
безразличен, его мозг еще не успел уяснить смысл услышанного. Сеп - с
уважением повернулся к Кару.

- Напиши, Хену, напиши свое желание на папирусе, - попросил Кар.

Жрец трудился долго и сосредоточенно. Кар взял у него записку,
тщательно свернул ее несколько раз. Щелкнул пальцами, и в руке у него
появилась эбеновая шкатулка с малахитовым "глазом Гора" - древним
талисманом - на одной из боковин.

Наступило всеобщее молчание, и вдруг... шкатулка заговорила. Глухой
голос доносился, казалось, из самой ее глубины:

- Знаю желание досточтимых мужей...

Все невольно отшатнулись, переводя взгляды со шкатулки на Кара и
обратно. Фокусник невозмутим. Слегка приоткрытые губы его оставались
неподвижными, а голос из шкатулки тем временем продолжал:

- Поднимитесь все... Неси меня, Кар, в Город мертвых...

Хеси схватился за сердце, - видно, нервы избалованного вельможи
сдали, и он оглянулся с явным намерением остаться, но везир жестом
пригласил его следовать вместе с ними.

На улице слуги усадили их в носилки, и вся процессия в сопровождении
десятка рослых нубийцев из охраны везира покинула столицу.

Солнце уже клонилось к закату и светило в лица путников, когда они
сошли на землю и приблизились к древней гробнице-бархану.