Чтение 15–й страницы книги ~Полет над гнездом индюшки~

- Вот, значит, где он жил, - протянула она, - как вам кажется, мне разрешат взять к себе Алю, если я докажу, что девочки сестры?

- Не знаю, - пробормотала я, - мне думается, Але лучше ни о чем не знать. Боюсь, она испытает шок. Она-то считает себя единственной папиной дочерью. И потом, доказать родство сейчас будет крайне затруднительно, генетическую экспертизу не сделать, Родион умер, тело завтра кремируют. Надеюсь, вы не будете настаивать на изъятии материала для исследования.

Саша молча подошла к тумбочке, ютившейся около вешалки, вытащила оттуда небольшую книжечку, обернутую в бумагу, и протянула мне. Свидетельство о рождении. Кутепова Елизавета Родионовна, отец Кутепов Родион...

- Думаю, этого документа достаточно, - забубнила я, старательно сгребая мысли в кучу, - вы хотите подать на наследство? Я плохо разбираюсь в юридических тонкостях, но, если Елизавета является родной дочерью, ей причитается равная с Алей доля.

Саша вспыхнула огнем, у нее покраснела даже часть шеи, не спрятанная под воротником свитера.

- Нам ничего не надо. Деньги, дом, фирма - все останется у Али. Мне просто жаль девочку, как она станет жить одна? Без отца и матери...

- Может, разрешите пройти в квартиру? Неудобно как-то на пороге, - попросила я.

- Да, конечно, - опомнилась Саша, - ступайте сюда, на кухню.

Если хотите составить мнение о женщине, к которой пришли в гости, загляните туда, где она готовит пищу, многое станет ясно.

У Саши в десятиметровом пространстве уместилась куча бытовых приборов и царил строгий порядок. Утварь хозяйка подобрала ярко-красного цвета, тут и там виднелись досочки, подставочки, кружочки, полотенчики - все одного колора, на мой взгляд, немного утомительная для глаз картина.

Я села на табуретку и неожиданно для себя заявила:

- Кто бы мог подумать! Родя казался исключительно верным мужем.

Саша схватила со стола салфетку и принялась скручивать ее в жгут.

- Вы его не осуждайте, все случайно вышло.

Я молча смотрела на женщину, похоже, ей лет тридцать, а может, и того меньше. Ай да Родион, ай да безупречный семьянин! И ведь никто ни о чем даже не подозревал. Лизе восемь лет, и ни разу Родя не обмолвился ни словом о ней, не намекнул о том, что имеет еще одну дочь.

Когда Родя и Неля поженились, то через пару месяцев молодая жена залетела. Нелька принеслась ко мне, плюхнулась на диван и зарыдала:

- Что делать?

- Рожать, - безапелляционно заявила я, - дети - это радость.

Нелька шумно высморкалась.

- Ага, хорошо тебе говорить. Квартиру имеешь, прописку, а мы здесь на птичьих правах, помощи ждать неоткуда, учиться еще четыре года. Мне что же, институт бросать? Нет уж, сделаю аборт.

- Ни в коем случае, - испугалась я, - знаешь, какие осложнения бывают!

- Только не со мной, - по-детски самоуверенно заявила Нелька.

Она таки сбегала в больницу и избавилась от ненужного ребенка. Потом Родион и Неля благополучно закончили институт. В их дом пришел относительный материальный достаток, и Неля стала поговаривать о младенце. Но ни через год, ни через два, ни через три желанная беременность не наступила. Нелька бегала по клиникам, ездила на воды, лечилась у гомеопатов и бабок-травниц. Толку - чистый ноль. Очевидно, первый аборт нанес непоправимый вред ее организму.

Сначала подруга расстраивалась, без конца рассказывала о каких-то новых методах лечения бесплодия, затем притихла, смирилась с тем, что ей никогда не испытать чувства материнства, и.., забеременела. То ли подействовали наконец принимаемые много лет лекарства, то ли Неля просто перестала психовать, но факт остался фактом.

Ошалевшие от радости Кутеповы никому не рассказали о скорых переменах в своей судьбе. Мы не знали ни о чем вплоть до того момента, когда Родя около шести часов утра позвонил к нам домой и, отбросив всегдашнюю серьезность, завопил:

- Дашка! У нас дочка родилась! Рост пятьдесят один сантиметр, вес три пятьсот двадцать, образцово-показательный младенец!

Я так и села на кровати, хлопая глазами. Последние четыре месяца Нелька упорно избегала всяких встреч не только со мной, но и с остальными друзьями, говоря: "Извините, ребята, приболела немного. Вот приду в себя, и погуляем".

Услыхав о младенце, я сначала подумала, что виновник бесплодного брака Родя, а Нелька, испробовав все способы родить ребеночка от законного мужа, просто сбегала налево и принесла в подоле дочку, выдав ее за законную дщерь Кутепова. Но когда мне впервые показали Алю, все хитрые мысли испарились разом. Крохотная девчушка, смуглая, с иссиня-черным пушком на голове и шоколадно-карими очами, была копией Родьки. От светловолосой, голубоглазой Нельки ей не передалось ничего. Алечка пошла в отца, даже характер, спокойный, тихий, ровный, передался ей от папы.

Жизнь подбросила еще одно доказательство его отцовства. Пару лет назад у Али сильно заболел живот. Неля, решив, что ребенок объелся фруктами, сначала потчевала девочку фуразолидоном и сульгином, и только когда той стало совсем плохо, вызвала врачей. Алю моментально отправили в больницу, диагноз был поставлен сразу: аппендицит с перитонитом. Понадобилось переливание крови. Почему ее не взяли у Нели, я не знаю, но донором стал Родя, его кровь идеально подошла девочке, и у меня отпали последние сомнения по поводу того, кто является ее папой.

Суровый с виду, малоэмоциональный Родя обожал Алю и потакал всем ее капризам. Неля иногда пыталась воспитывать дочь, могла даже наказать ее: поставить в угол, лишить сладкого или карманных денег, но Родион все спускал баловнице...

- Абсолютно случайно получилось, - повторила Саша, превращая в тряпку безукоризненно выглаженную и накрахмаленную салфетку. - Вы мне не верите?

- Ну отчего же...

- Нет, послушайте, - настаивала она, - давайте я все расскажу.

Голос ее срывался, руки дрожали, вид у Александры Валерьевны был безумный, и я решила не спорить с бедняжкой.

- Конечно, говорите, я вся внимание.

Глава 17

Сашенька была родом из маленького городка с невероятным названием Свинск. Вроде местечко находится недалеко от Москвы, а жуткая провинция. Сашенька закончила училище и стала работать геодезистом. Ее бывшие однокашницы повыскакивали замуж, нарожали детей и зажили простой семейной жизнью от получки до получки. Но Сашенька не спешила устроить свою судьбу. Жизнь с человеком, который думает лишь о рыбалке, ее не привлекала. Разговоры о сэкономленных деньгах на покупку дачи вызывали зевоту. И еще очень не хотелось стать женой алкоголика. Душа жаждала романтики, приключений. Девушка ждала принца на белом коне или капитана - владельца парохода. Но фрегат с алыми парусами не спешил заходить в местный порт. Честно говоря, в Свинске и причала-то не было, зато имелась птицеводческая фабрика, главный инженер которой, мордатый Ваня Леонтьев, сделал Сашеньке уже три предложения руки и сердца. Среди местных невест Ваня считался завидной партией: не пил, не курил, имел трехкомнатную квартиру, машину, дачу. Но Сашеньке влюбленный инженер совсем не нравился. Он без конца говорил о комбикормах, лечении легочных заболеваний у несушек, яйценоскости и новых поилках, которые фабрика закупила у немцев. Цветов Ваня не покупал, приносил "нужные" вещи. Подарил набор хрустальных бокалов, сокодавку, электромясорубку.

- Ну какая в букете польза? - спросил он однажды у Сашеньки и, не дождавшись ответа, добавил:

- Завянет - и на помойку, а из стаканов можно вино пить, чего зря деньги на ерунду переводить!

Подобная основательность и правильность очень нравилась родителям Сашеньки, и они начали давить на дочь, сначала деликатно, потом более твердо, а под конец отец заявил:

- Мы уже не молодые с матерью, тебе пора определяться. Не мотай Ваньке душу, давайте приходите к соглашению. Свадьбу сыграем. А то, не ровен час, уведут жениха, останешься в старых девках.

Сашенька недовольно поморщилась, и тут отец заявил:

- Сколько же тебя содержать можно? Изгорбатились все, растили, учили, одевали, поили, ничего на старость не собрали, а у Ивана дача. Нам с матерью отдохнуть на природе охота. Мое тебе последнее слово - либо идешь замуж за Леонтьева, либо съезжай от нас куда хочешь!

Сашенька прорыдала всю ночь, видно, придется послушаться и расписаться с нелюбимым. Наверное, папа прав, нечего ждать принцев, они в Свинск не заглядывают.

Наутро отец, очевидно, чувствовавший себя виноватым за излишнюю резкость, не стал продолжать тягостный разговор. Но девушка понимала, что это временная передышка. Месяцем раньше, месяцем позже, а придется топать в белом платье под венец.

С ужасным настроением она отправилась на работу и получила от начальства задание: сопровождать на съемку местности москвича Родиона Кутепова, прибывшего из столицы делать карту деревни Телепеево, находившейся под Свинском.

К вечеру Сашенька была влюблена по макушку. Девушку ничто не смутило: ни то, что Родион был намного ее старше, ни то, что у него на пальце сверкало обручальное кольцо. Сашу просто трясло при взгляде на Кутепова, это был тот самый принц, долгожданный, заочно нежно любимый, обожаемый мужчина. В Телепееве они должны были провести три дня и три ночи. Поселили их в одной избе, но, естественно, в разных комнатах. Хозяйка, глухая, подслеповатая бабка, укладывалась спать в семь часов вечера, а Родя с Сашенькой в первый день проболтали до двух, а во второй - до четырех утра. На третью ночь, преодолевая застенчивость, Саша вошла в комнату к Родиону и без лишних слов скользнула под одеяло.

Он попытался было перевести дело в шутку, потом сказал:

- Извини, у меня жена...

Сашенька схватила любимого за руку. Слова так и полились из нее. Нет, она ни на что не претендует, послушается отца, выйдет замуж за "птичника"... Но она невинна и очень не хочет, чтобы ее девственность досталась толстокожему Ване Леонтьеву...

- Ну, пожалуйста, милый, - умоляла она Родю, - только один раз, потом мне не страшно будет с Ванькой.

Видя, что Кутепов колеблется, девушка заплакала, прижалась к нему... При всей своей порядочности Родя все-таки был мужчина, а не святой Иосиф. Он обнял Сашеньку, начал ее утешать, потом понял, что под тонкой ситцевой ночной рубашечкой нет ничего, кроме крепкого, красивого молодого тела, и случилось то, что случилось.

Расстались они друзьями. Родион оставил девушке номер своего телефона, Сашенька, взяв бумажку, сказала:

- Спасибо, но ты женат, и звонить я не стану, я люблю тебя и желаю только счастья.

Родион уехал. Саша сдержала слово. Правда, листочек с цифрами не выбросила, положила в укромное место, впрочем, даже если бы он и потерялся, драмы не случилось бы. Номер навечно врезался девушке в память.

Саша согласилась на брак с Иваном, была назначена свадьба, но через месяц девушка поняла, что беременна, еще через два это сообразили ее родители. Отец сначала обрадовался.

- Ну ничего, что поторопились, дело молодое. Надо свадьбу пораньше играть, чтобы мой внук появился на свет законнорожденным.

Сашенька глянула на отца и твердо сказала:

- Свадьбе не бывать, ребенок не от Ивана. Разразился дикий скандал. Сначала родители думали, что дело можно обстряпать шито-крыто, и налетели на Сашу.

- Собирайся, поедем в Москву, - суетилась мама, - избавимся от плода, восстановим девственность, Ванька ни о чем никогда не узнает.

- Я ему все рассказала и вернула кольцо, - сообщила Сашенька.

- Дура, - заорал отец, - идиотка! Имей в виду, родишь выблядка - утоплю в корыте.

Беременность проходила ужасно. На четвертом месяце отец отправил Сашу с глаз долой от позора к тетке, в Москву. Любящая родственница попрекала племянницу каждым куском, а когда Сашенька родила, к ней приехал отец и мрачно потребовал:

- Оставь младенца в больнице. Домой вернешься одна, мне сплетни да пересуды не нужны. Давай пиши отказ.

- Нет, - прошептала Сашенька, все еще надеясь, что отец сменит гнев на милость, - никогда не брошу Лизочку.

- Значит, ты нам больше не дочь, забудь дорогу в Свинск, - отрубил папаша.

Когда Саша пришла к тетке, та просто не пустила ее на порог, заявив:

- Пусть тебя кормит тот, кто трахал! Ишь, хитрая, еще дите мне на шею повесить вздумала!

Саша оказалась в буквальном смысле на улице. Несколько дней она жила на вокзале, потом попыталась устроиться на работу, но кому нужна шатающаяся от слабости женщина с грудным ребенком. Пришел момент, когда есть стало нечего, в придачу от голода и переживаний у нее пропало молоко. И тогда Сашенька позвонила Родиону.

К чести Кутепова, он мигом примчался к ней и ни на секунду не усомнился в ее рассказе. К тому же Лизочка, как и Аля, оказалась невероятно похожа на папу. Родион, честный до зубовного скрежета, признал девочку, дал ей свою фамилию, единственное, о чем он просил Сашу, - это не требовать от него развода с Нелей.

- Я люблю свою жену, - объяснил Кутепов, - и никогда не разрушу семью. Впрочем, ты можешь не волноваться, тебя я обеспечу полностью, Лизочка не будет нуждаться.

Сашенька заплакала.

- Мне и в голову не могло прийти сделать тебе гадость и повиснуть камнем на шее. Только бы сейчас немного перебиться, а там жизнь наладится.

Родион купил квартиру на Лукинской улице, обставил ее, потом, когда Лизочка подросла, устроил Сашеньку на работу. Он был хорошим отцом, минимум три раза в неделю навещал дочку, давал регулярно деньги, дарил подарки. Но никаких отношений, кроме дружеских, с Сашенькой не поддерживал. Лизочка знала, что у нее имеется папа, который развелся с мамой очень и очень давно, через несколько недель после рождения дочки. Информация о существовании Али не дошла до ушей Лизы, и девочка совершенно не сомневалась в правдивости истории, которую рассказала ей мама. У Лизочки в классе было полно детей из неполных семей.

Пока Сашенька, разрывая на клочки ни в чем не повинную салфетку, рассказывала историю своей жизни, я молчала, лихорадочно соображая, как отреагировать на услышанное. Наконец она швырнула изуродованный кусок полотна в мойку.

- Господи, мне даже не проститься с ним.

- Почему?

- Но не могу же я явиться на похороны, что люди подумают?

- Если не станете с воплями валиться на гроб, никто не обратит на вас никакого внимания. Скорей всего у крематория соберется большая толпа, коллеги по работе примут вас за родственницу, друзья посчитают сотрудницей. Препятствий для того, чтобы проводить в последний путь Родю, нет.

- Бедная, бедная Алечка, - всхлипнула Сашенька, - мне очень хочется взять девочку к себе, но как рассказать ей о Лизе? Боюсь, она возненавидит меня!

Я внимательно посмотрела на Сашеньку. Милое, простое личико с яркими голубыми глазами, пушистые волосы прозрачным облаком стоят над головой, и кажется, что над ней сияет нимб. Честная, открытая женщина, любящая Родю так, как никогда не любила его Неля.

Алечка осталась совсем одна. Естественно, мы не дадим ей пропасть, но никаких родственников у девочки нет. Насколько помню, у Родиона была сестра, но я незнакома с ней, более того, никогда ее не видела и не представляю, сколько ей лет и где она живет. Вроде она не москвичка, да и Кутеповы не упоминали о том, что имеют близкого человека, наверное, сестра давно умерла. Значит, Алечка останется одна-одинешенька на белом свете, богатая сирота, и скорей всего, когда ей исполнится двадцать, на нее налетят не слишком честные люди, любители поживиться за чужой счет. А вот тут передо мной сидит Сашенька, готовая стать Але родной матерью, и Лизочка, ее сводная сестра. Нет, надо что-то придумать...

Внезапно меня осенило:

- Сашенька, я помогу вам! Собирайтесь с Лизой к нам.

- Зачем?

- У Роди есть сестра, только никто из наших ее и в глаза не видел. Скажете, что вы - это она, а Лиза - племянница Родиона. В этом случае удивительное сходство Лизы и Али никого не удивит. Двоюродные сестры часто очень похожи. Мы скажем, будто вы приехали из... Ну...

- Из городка Вяльцы, - неожиданно сказала Сашенька и отчего-то сильно покраснела.

- Вяльцы? - удивилась я. Саша кивнула.

- Есть такой в Московской области, у нас на работе женщина оттуда.

- Вяльцы так Вяльцы, - согласилась я, - никакой разницы, никто проверять не станет! Значит, так, я стала обзванивать людей по телефонной книжке, добралась до вас, ну и пригласила в Москву!

Саша покачала головой.

- Ничего не выйдет.

- Почему?

- Лизочка тут же расскажет, что мы живем в Москве, разболтает про свою школу, глупо получится!

- Действительно, выйдет по-идиотски, - вздохнула я и уставилась в окно.

- Может, знаете, как поступим, - тихо пробормотала Саша.

- Как? - оживилась я.

- Надо сказать, что я приехала в Москву, но с братом связи не поддерживала, потому как родила ребенка вне брака и побоялась, что Родион меня осудит. Сами знаете, какой он был правильный.

- Все хорошо, за исключением нескольких деталей. Если вы не поддерживали никаких отношений, то и телефона вашего в книжке Роди не могло быть. Как я вас нашла? И почему вам надо жить у нас, если вы имеете свою квартиру?

- Ой, очень просто! Допустим, я купила эту газету "Жизнь", прочитала про смерть брата, стала разыскивать тех, кто занимается похоронами... Не вы мне, а я вам позвонила... А насчет дома...

- Знаю! Вы затеяли ремонт! Вот я и позвала вас пожить в Ложкино! Никто не удивится!

- Вы уверены?

- Абсолютно. Немедленно собирайтесь. Алечка познакомится с вами, подружится с Лизочкой, все замечательно наладится! Аля будет думать, что обрела родственников. А потом посмотрите, стоит ли говорить девочкам о том, что они сестры.

- Они и по этой версии будут сестрами, - улыбнулась Саша, - двоюродными!

Операция "Приезд неизвестной родственницы" прошла без сучка и задоринки. Сашенька собралась с такой скоростью, как будто за два дня знала о том, что предстоит отъезд. Десяти минут ей хватило, чтобы собрать сумку. Наверное, в моих глазах мелькнуло удивление, потому что Саша сказала:

- Зачем набирать много вещей? Понадобится чего - приеду да возьму.

Когда мы вошли в столовую, домашние сидели за столом. Как я и предполагала, никакой бурной реакции с их стороны не последовало. Зайка, Аркадий и Александр Михайлович тесно не общались с Нелей и Родей, ограничиваясь визитами на дни рождения, поэтому появление сестры Кутепова их не удивило. Маруська тоже не стала задавать лишних вопросов, меня изумила позиция Али. Отложив в сторону вилку, всегда приветливая Алечка буркнула:

- Я ее не знаю.

- Вот и познакомишься, - улыбнулась я, - Сашенька очень милый человек, мы много лет знакомы, встречались в прежние годы, когда тебя еще и в проекте не было.

- Я ее в первый раз вижу, - набычилась Аля.

- Ну и что? Смотри, как вы с Лизочкой похожи, просто как две капли воды. Теперь у тебя есть тетя и сестричка, - попыталась я уговорить девочку.

Но Алечка, всегда безукоризненно вежливая, встала, оттолкнула чашку и не обращая внимания на выплеснувшееся какао, заявила:

- Мне никакие сестры не нужны. Маруська старательно заработала ножом, кромсая мягкую котлету в крошки.

- Сашенька, вам чаю? - засуетилась Зайка.

- Лизочка, возьми пирожок, - захлопотала я.

Аля спокойно наблюдала, как мы пытаемся исправить неловкую ситуацию, потом вышла за дверь, не сказав никому ни слова.

- Не обращайте внимания, - повернулась Ольга к Саше, - у Али подростковый период, дети в это время делаются невыносимыми.

- Алечка глубоко переживает несчастье, - вклинилась я в разговор, - она очень сдержанная девочка, все носит внутри себя. Представьте, она ни разу после трагической смерти родителей не заплакала на людях, потрясающее самообладание для подростка, но в какой-то момент ее "пробивает". Я понимаю, как девочке тяжело.

- Не обижайтесь на племянницу, все наладится, - улыбнулся Дегтярев, - надо же, как девочки похожи! Лиза - просто вылитый Родион, ничего вашего нет!

- Разве можно обижаться на ребенка, - тихо ответила Саша, - тем более на такого, который вне себя от горя. А в Лизе моего и впрямь совсем нет, говорят, что темные волосы и карие глаза - доминанта. Если у кого в роду были, обязательно в следующем поколении проявятся и забьют русый и голубой цвет. Впрочем, Лизин отец был грузин, очевидно, его гены, перемешавшись с генами нашего отца, дали такой результат.

- Грузины - один из самых древних народов в мире, - с видом знатока заявила Маруся.

- Евреи древнее, - сообщила Зайка, - Иисус Христос был иудей.

- Разве у сына бога может быть национальность? - удивилась Маня.

- Он родился от земной матери, - пустился в объяснения Аркадий.

- Можно взять конфетку? - прошептала Лизочка.

- Конечно, бери, - Ольга протянула ей коробку, - вон та самая вкусная, кругленькая, а внутри мармеладка.

- Собачка тоже хочет угоститься, - засмеялась Лиза и погладила Банди.

Наш питбуль, едва услышит волшебное слово "конфета", моментально подходит и кладет свою треугольную голову на колени тому, кто собирается развернуть бумажку.

- Можно ему дать трюфель? - спросила Лиза.

- Вообще говоря, нет, - ответила Маня, - собакам сладкое строго-настрого запрещено, но ради твоего приезда нарушим правило. Только не шоколадку, а карамельку.

Банди захрустел "Гусиной лапкой". Тут же около стола материализовались остальные псы и уставились на Лизу.

- Им тоже карамельки? - Девочка посмотрела на Маню.

- Конечно, а то нечестно получится. Обрадованная Лиза принялась рыться в вазочке, выискивая совершенно одинаковые конфетки. Сашенька потянулась за лимоном. Зайка, Кеша и Дегтярев обсуждали вопрос о национальности Иисуса Христа. Я облегченно вздохнула. Кажется, все в полном порядке. Авось через пару дней Аля успокоится и примет Лизочку с Сашенькой.

Внезапно дверь открылась, и появилась Ирка:

- Дарья Ивановна, там какая-то женщина с чемоданом, говорит, на похороны Кутеповых приехала, вы выйдете?

- Зови ее сюда, - велела я.

Все повернули головы. Через секунду в комнату вошла смуглая, черноволосая, кареглазая женщина. На стройной фигуре ловко сидели узкие брючки и коротенькая кофточка, на красивом нервном лице не было практически никакой косметики. Возраст нежданной гостьи определялся с трудом: то ли сорок, то ли пятьдесят... Скорей всего незнакомка тщательно следит за собой и выглядит моложе своих лет.

- Прошу прощения, - сказала она низким, бархатным голосом, - разрешите представиться, меня зовут Раиса, я сестра Родиона Кутепова. Вот приехала на похороны, прошла к дому, а там заперто, охранник сказал, что Алечка вроде у вас.

Я почувствовала, как по спине от затылка вниз рванулась горячая волна. Сашенька, сильно покраснев, уткнулась в чашку с чаем. Маня, Зайка, Кеша и Дегтярев метали на нас взгляды, потом Ольга спросила:

- Никак не врублюсь в ситуацию, значит, вы и Сашенька сестры?

Раиса скользнула взором по матери Лизы и пожала плечами:

- Первый раз ее вижу.

Я ощущала себя рыбаком, которого оторвавшаяся от берега льдина несет в открытый океан.

Внезапно дверь хлопнула еще раз.

- Мама Рая, - взвизгнула Аля и повисла на шее у незнакомки, - ты!!! Приехала!!! Мне так плохо!!!

- Алечка, - осторожно спросила я, - ты хорошо знаешь эту женщину?

- Конечно, - затараторила девочка, - это папина сестра, моя тетя Рая, я у нее в прошлом году гостила.

Я удивилась. Надо же, ни Родя, ни Неля в последнее время не упоминали о ней, хотя какие-то разговоры о том, что у Кутепова есть сестра, я с молодых лет помню.