теперь ты знаешь, что я думаю! Не о тебе, ясно?! Не-о-те-бе! А обо всей этой
безумной жизни!
угрозой заметил Гош.
злится, а именно расстраивается. Только очень уж агрессивно это у него
получалось.
успокаиваясь. - А ты в нее играешь. Балуешься. Ты уверен, что она пройдет,
как сон. И значит, можно пока немного развлечься. Заодно - поиграть на
нервах четверых молодых идиотов и одного старого дурака... А я тебе говорю -
не пройдет эта жизнь! И она еще тебя поставит на четвереньки, может, даже
похуже, чем нас. Это я так... Не пугаю. Даже и в мыслях нет. Я просто очень
хочу, чтобы ты очнулся по-настоящему. Так, как мы.
раздался характерный клацающий звук. Четверо обернулись на него резко, как
ужаленные. Костя ловко провернул свой "Макаров" на пальце и убрал его в
плечевую кобуру.
отрезвляющего эффекта.
армию твою били все, кому не лень.
сейчас на самом деле война начнется.
Сан Сеича обиделся.
вернется.
тоном. - Кажется, анальгетик, то есть от боли. По-моему, конкретно от
головной. А Кальдерон - это такой очень древний европейский автор,
прославившийся небольшой пьесой с символическим названием "Жизнь есть сон".
Вот. Если кто-то хочет послушать лекцию про анальгетики - милости прошу. Ну
и что, мне теперь застрелиться? Белый, ну как ты не можешь понять...
Ну зачем ты это скаЗал, дурачина? Ты что, забыл, кто такой Сан Сеич? Или ты
нарочно - проверить хотел?
двери, за которой исчез пожилой мужчина. И вздохнул. Подумал о том, что
вздыхает теперь ежеминутно - столько поводов для этого находится.
тебя - нет, что ли?
прежде чем молоть языком.
на самом-то деле хотел вам про Евлампия Феофилактовича Говно рассказать....
Говно показался им персонажем менее ярким, чем Блюма Вульфовна, то ли просто
разговор подобрался слишком близко к тому, что составляло главную проблему
каждого из них.
усердие и неожиданно почти догнал объездчиков.
- И не забывай, что старый опытный цыганский дояр всегда готов с тобой
поделиться секретами мастерства. Всего за десять баксов. Молодец, Гошка.
Умелые руки... - За последние два слова он запнулся языком, и на лице его
неожиданно заиграла улыбка совсем другого толка.
молоко из ведер в бидоны. - Мы, конечно, не настоящие индейцы, а даже совсем
наоборот. Но! Что нам стоит учинить набег на близлежащие вигвамы и умыкнуть
себе по хорошенькой скво?
Змей.
хочешь?
еще и не каждая пойдет...
задрожало в его могучей лапе.
непонятно. Но очень хорошие.
нормального.
обязательно что-нибудь не то бряк-нешь, или посмотришь как-нибудь не так...
Как ты с ней познакомишься, хотя бы и на десять минут? На квартиру же не
зайдешь - братва рога отвинтит. Рынок? Тоже сомнительно. А нас к тому же, с
нашими безумными рожами, вся Тула знает.
городишко? Надо пошарить по тем местам, где мы еще не успели засветиться.
Регуляторы! Даешь экспедицию! Разведку боем! По "белым пятнам" на карте
родины!
порошка!
женской физиологии! По десять баксов с носа.
помню.
скамеечки, на которой до этого сидел, и зачем-то пнул ее сапогом, чуть не
опрокинув заодно полное молока ведро. Пестрая корова неодобрительно
переступила с ноги на ногу.
правая задняя, правая передняя, левая задняя... Или наоборот, с правой?..
главный по навозу? Опять я?
Гош, уходя в глубь коровника, будто бы за вилами. Цыган подобрал его ведро и
понес к бидонам. На полпути он оглянулся. Плечи у Гоша были неестественно
опущены.
баб.
мне с этой косилкой, а?! Рук не хватает!
вопросе Цыган.
от усталости, нет - от внезапно пришедшей и очень сильно ударившей по нервам
догадки, что на одном из них могло сверкать золотом кольцо. И не только у
него.
Как складывалась его личная жизнь, он совершенно не представлял. Более того,
казалось, что это в каком-то смысле удача - не помнить такого. Но все равно
ему отчего-то стало вдруг нехорошо.
***
хмыкнул. Гош успел рассказать ему, какая это заслуженная машина -
"Дефендер", и даже извиниться за испорченное колесо. Этой запаской,
расположенной на капоте, Большой отчего-то страшно гордился. Видимо, ему
казалось, что у настоящей машины она должна находиться именно там. Иногда в
Большом прорывалось обостренное и довольно своеобразное понимание эстетики.
А колесо на капоте действительно сглаживало рубленые черты передка
"Лендровера", делая машину чем-то похожей на самого Большого с его слегка
оплывшей, но внушительной мускулатурой.
уголок подальше от фермы и немного постоять там, оглядывая пейзаж.
Объездчики к нему с расспросами не приставали, странности в поведении людей
они вполне разумно полагали отголосками прошлой жизни и попытками что-то
вспомнить. Гош поначалу тоже старался не замечать, как Большой смотрит на
вещи. Но вскоре не удержался, начал думать и сопоставлять, и ему пришла на
ум неожиданная догадка. Конечно, чтобы ее проверить, нужно было выбраться в
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Конюшевский Владислав
Соломатина Татьяна
Сертаков Виталий