догадаться, что перед ним - г-н де Шарни.
трех - двадцати четырех, красивый, хорошо сложенный, с изысканными манерами
и грациозными движениями, какими обладают люди, получившие аристократическое
воспитание. Во всех физических упражнениях, в которых можно достичь
совершенства, лишь если заниматься ими с малых лет, Изидор де Шарни
выказывал замечательное мастерство; вдобавок, он был из тех, кто умеет
выбрать себе платье, подобающее роду занятий. Его охотничьи наряды
отличались безупречным вкусом; от его костюма для фехтования не отказался бы
сам Сен-Жорж; наконец, его платье для верховой езды было сшито совершенно
особенным образом - впрочем, все дело, быть может, заключалось в том, как он
его носил.
де Шарни, причесанный по-утреннему небрежно, был одет в нечто вроде узких
светлых панталон, подчеркивавших форму его тонких, но мускулистых ног,
обутых, разнообразия ради, не в башмаки с красными каблуками и не в сапоги с
отворотами, но в элегантные сандалии для игры в мяч, ремни которых
опоясывали его лодыжки; жилет из белого пике облегал его стан плотно, как
корсет, а зеленый камзол с золотыми галунами он отдал стоявшему поодаль
слуге.
которое отнимали ночные оргии и длящиеся до рассвета карточные поединки.
Бийо, не укрылось от Питу. Глядя на ноги г-на де Шарни, он начал меньше
гордиться щедростью природы, позволившей ему одержать победу над сыном
сапожника, и пришел к выводу, что природа эта могла бы более толково
распределить между частями его тела пошедший на них материал.
бы одарить его красивыми икрами. Но все перепуталось: там, где требовалась
худоба, налицо была полнота, а там, где была необходима полнота, торчали
одни кости.
басни.
лишь вздохнул. Очередная партия окончилась. Виконт де Шарни воспользовался
перерывом и подошел поздороваться с Катрин.
тогдашняя знать принимала, разговаривая с буржуазками и гризетками,
осведомился у Катрин о ее самочувствии и попросил оставить за ним первый
контрданс. Катрин согласилась. Вместо благодарности юный дворянин наградил
ее улыбкой. Пора было начинать новую партию, виконта позвали на поле. Он
поклонился Катрин и удалился с тем же непринужденным видом, с каким подошел.
подходит и отходит.
г-на де Шарни, его подражание вылилось бы самое большее в смешную пародию.
бы виконта де Шарни.
дабы облачиться в кафтаны. Тогда она направилась к площадке для танцев, а
Питу, которому в этот день суждено было делать то, что ему не по душе, в
отчаянии поплелся за ней.
сделали из игрока в мяч элегантного танцора. Скрипки подали знак к началу
танцев, и он подошел к Катрин, дабы напомнить о данном ему обещании.
вместе со своим кавалером, Питу испытал одно из самых неприятных ощущений в
своей жизни. На лбу у него выступил холодный пот, в глазах потемнело, он
вынужден был опереться рукой о балюстраду, ибо ноги, как ни крепки они были,
отказывались его держать.
у Питу; она была счастлива и горда разом: счастлива оттого, что танцует,
горда оттого, что танцует с самым красивым кавалером в округе.
мяч, то ему и подавно пришлось отдать должное виконту, когда дело дошло до
танцев. В ту пору люди еще не начали именовать танцами простую ходьбу. Танец
был искусством, которому специально учились. Не говоря уж о г-не де Лозене,
обязанном своим благоденствием мастерскому исполнению куранты в королевской
кадрили, не один дворянин завоевал расположение двора умением ставить ногу и
тянуть носок. В этом отношении виконт был образцом изящества и совершенства;
подобно Людовику XIV, он мог бы танцевать на театре, вызывая рукоплескания,
хотя не был ни королем, ни актером.
если, конечно, эта часть его тела не претерпит кардинальных изменений,
победы вроде тех, какие одерживает в настоящую минуту г-н де Шарни, ему
заказаны.
же показалось, что с его начала прошел целый век. Возвратясь, чтобы снова
взять под руку своего первого кавалера, Катрин заметила происшедшую с ним
перемену. Питу был бледен, на лбу его блестели капельки пота, в глазах
стояли слезы ревности.
увидел, как вы танцуете с господином де Шарни, я ни за что не осмелюсь
танцевать с вами.
станцуете, как сумеете, а мне все равно будет приятно танцевать с вами.
но сам-то я себе цену знаю; я понимаю, что вам всегда будет приятнее
танцевать с этим молодым дворянином, чем со мной.
у нее было доброе сердце и она чувствовала, что с беднягой Питу творится
что-то странное, она начала оказывать ему многочисленные знаки внимания;
увы, даже это не могло возвратить ему утраченной радости. Папаша Бийо был
прав: Питу становился мужчиной; он страдал.
де Шарни. На этот раз, мучаясь так же сильно, Питу внешне выглядел более
спокойным. Он пожирал глазами каждое движение Катрин и ее кавалера. Он
пытался прочесть по губам, о чем они говорят, а когда в танцевальной фигуре
их руки соединялись, старался отгадать, что это - дань правилам или
выражение нежности. Без сомнения, Катрин дожидалась второго контрданса с
виконтом, ибо, станцевав его, сразу предложила Питу пойти домой. Никогда еще
ни одно предложение не встречало такого сочувствия; но удар был нанесен, и
Питу, меряя дорогу такими широкими шагами, что Катрин приходилось время от
времени сдерживать его, хранил ледяное молчание.
разговариваете?
умею разговаривать, как господин де Шарни. Что я могу вам сказать после всех
тех красивых слов, которые говорил вам он?
придется выбрать себе другого.
спросил Питу со вздохом.
недостаточно хороши для вас. С тем образованием, какое вы получили, вы
можете достичь большего.
если своими достижениями мне придется быть обязанным господину де Шарни.
Шарни, кажется, на хорошем счету при дворе и женат на ближайшей подруге
королевы. Он мне сказал, что если я захочу, он подыщет вам место в
департаменте, ведающем налогом на соль.
нуждаюсь, и останусь на ферме, если, конечно, ваш отец меня не прогонит.
котором Катрин, вздрогнув, узнала голос отца.
Изидора, прошу вас.
учен, чтобы быть вам полезным, - пролепетал вконец смущенный Питу.
нос нашему школьному учителю, а он мнит себя великим книгочеем. Нет, Питу,
мне людей посылает сам Господь Бог, и если уж они ко мне попали, то остаются
столько времени, сколько угодно Богу.
успокоенный. За эти полдня в душе его свершилась огромная перемена. Он
утратил веру в себя, а это такая вещь, которую, раз потеряв, уже не вернуть,
поэтому Питу, против обыкновения, спал ночью очень плохо. Ворочаясь с боку
на бок, он вспоминал книгу доктора Жильбера, которая была обращена против
знати, против злоупотреблений привилегированных сословий, против трусости
тех, кто им подчиняется; Питу показалось, что только теперь он начал
понимать все те красивые слова, которые читал утром, и он дал себе слово,
как только рассветет, прочесть в одиночестве и про себя тот шедевр, который
давеча читал на людях и вслух.
Афанасьев Роман
Каргалов Вадим
Андреев Николай
Зыков Виталий
Суворов Виктор
Посняков Андрей