слышите? Больше не говорите с нею сегодня, друг мой, так я хочу!
конец! До свидания! Скажите мне на прощание хоть одно слово, чтобы оно
подбодрило и утешило меня!
шепнула Диана остолбеневшему Габриэлю.
незаметно, чтобы, согласно обещанию, избежать встречи с королевой... Вышел
он из Лувра в глубоком убеждении, что Антуан де Баиф великий человек и что
никогда он еще не присутствовал на спектакле, который бы доставил ему такое
громадное удовольствие.
так и блистал.
своего господина, когда они вышли на улицу:
продолжал Мартен-Герр, видя, что Габриэль в хорошем настроении.
взял, что госпожа де Кастро любит меня или что я люблю госпожу де Кастро? Ни
слова об этом, плут!
вздохнул и не стал бы кричать на меня... Да и сам монсеньер влюблен, иначе
заметил бы, что я в новом костюме!
раньше не было.
моему господину и его госпоже, да еще заплатил наличными.
расход.
свою тайну, а в то же время дает еще одно доказательство, что он любим и
любит. Так легко опустошить кошелек может только влюбленный...
почувствовал властную потребность поделиться с кем-нибудь своими мечтами и в
тот же вечер написал Алоизе:
начать. Моя добрая Алоиза, приезжай ко мне; после шестилетней разлуки мне не
терпится тебя обнять. Теперь я крепко стою на ногах. Я - капитан королевской
гвардии, а это один из самых завидных военных чинов. Все это поможет мне
восстановить честь и славу имени, завещанного мне предками. Ты и для этого
нужна мне, Алоиза. Нужна, наконец, и потому, что я счастлив, ибо, повторяю,
меня любит Диана, да, да, прежняя Диана, подруга моего детства, которая не
забыла своей доброй Алоизы, хотя и называет своим отцом короля. Так вот,
Алоиза: дочь короля и герцогини де Валантинуа, вдова герцога де Кастро
никогда не забывала и всем сердцем всегда любила своего безвестного друга из
Вимутье. Она мне призналась в этом час назад, и ее сладостный голос еще
звучит в моем сердце. Так приезжай же, Алоиза! Право же, я так счастлив, что
не в силах сносить одиночество".
XI. МИР ИЛИ ВОЙНА?
и принцами крови расположились коннетабль Анн де Монморанси, кардинал
Лотарингский и брат его Карл де Гиз, архиепископ Реймский, канцлер Оливье де
Лаквиль, президент Бертран, граф Омальский, графы Седан, Юмьер и Сент-Андре
с сыном.
шпагой.
состязании в честолюбии между враждующими домами Монморанси и Гизов,
представленных в Совете на сей раз самим коннетаблем и кардиналом.
ворот. Огромная армия скапливается во Фландрии, и завтра же Филипп Второй
может вторгнуться на нашу территорию, а Мария Английская - объявить нам
войну. Государь, тут нужен бесстрашный полководец, молодой и сильный,
который бы мог действовать смело и решительно и одно имя которого уже
приводило бы в трепет испанца.
вставил Монморанси.
имя победителя при Меце, Ренти и Валенцы. Да, государь, именно герцога де
Гиза необходимо как можно скорее отозвать из Италии, где он испытывает
недостаток в средствах, где ему только что пришлось снять осаду с Чивителлы
и где он и его армия превращаются в никому не нужную обузу, тогда как здесь
они послужили бы верным оплотом против вторжения чужеземцев.
ваше слово.
более что это блистательное завоевание Италии, как я и предсказывал,
кончается смехотворно. Но для чего вам ее отводить? Посмотрите, какие
известия получены с севера: на границе с Нидерландами все спокойно; Филипп
Второй трепещет, Мария Английская безмолвствует. От вас самих зависит
возобновить перемирие, государь, или продиктовать условия мира. Вам нужен не
полководец, действующий очертя голову, а министр, опытный и благоразумный,
не ослепляемый честолюбивым пылом молодости, способный заложить основы
достойного и почетного для Франции прочного мира.
язвительно вставил кардинал Лотарингский.
советую королю не волноваться из-за какой-то там войны, вести которую
придется лишь в том случае, если он сам пожелает воевать. Внутренние дела,
состояние финансов, интересы религии заслуживают гораздо большего внимания;
и рассудительный дипломат нам нужен сейчас во сто раз больше, чем самый
предприимчивый военачальник.
величества, не так ли? - едко спросил кардинал Лотарингский.
Монморанси, - и коли уж затронули этот вопрос, я дерзну попросить у его
величества доказательства того, что мои миролюбивые усилия ему приходятся по
душе.
оказанной вами моему дому, - о согласии на брак моего сына с герцогиней
Ангулемской. Я нуждаюсь в этом официальном подтверждении и в этом
торжественном обещании, чтобы твердой поступью продолжать свой путь, не
терзаясь сомнениями моих друзей и нелепыми нападками моих врагов.
возмущения в зависимости от симпатии и склонностей того или другого члена
Совета.
Лотарингский живо ответил:
Монморанси и Жанны де Фиен, еще не прибыла и может вообще не прибыть.
можно объявить недействительными тайные браки.
характера и равнодушию готовый, казалось, уступить настойчивости коннетабля.
наглой беззастенчивости, по-видимому, решительно восторжествовала.
мотив. Члены Совета обменялись недоуменными взглядами. Почти одновременно
вошел церемониймейстер и, низко поклонившись, доложил:
пред его величеством.
остальные члены Королевского совета. Появился герольд, сопутствуемый только
двумя оруженосцами. Он поклонился сидевшему в кресле королю. Тот небрежно
кивнул ему.
и дружбу с английскими протестантами, врагами нашей веры и нашего отечества,
и за предложение и обещание помогать и покровительствовать им, мы, Мария
Английская, объявляем войну на суше и на море Генриху Французскому". И в
залог этого вызова я, Эдуард Флеминг, герольд Англии, бросаю здесь мою
боевую перчатку.
Конюшевский Владислав
Самойлова Елена
Конан-Дойль Артур
Сертаков Виталий
Буркатовский Сергей
Суворов Виктор