десятый был выведен из строя. "Десятых" отвели на Мхи и немедленно
расстреляли.
Английские солдаты тоже нередко отказывались воевать.
кладбищу... Нужно Николаю Ивановичу сказать.
надеждой, а может быть... Хотя время подходило к полуночи, было светло.
Теперь мы уже не садились на скамеечку, чтобы не вызывать подозрений, а
бродили по улице. Что ж в этом особенного - двое мальчишек-полуночников не
ложатся спать и бегают по улице! А может быть, они собираются на рыбную
ловлю!
расстреляли... Должно быть, у него нашли листовки...
незнакомых рабочих. Когда Костя сказал о случившемся Николаю Ивановичу и
тот сообщил об этом своим товарищам, один из рабочих строго спросил у нас:
Иванович.
рабочий. - Чего там наши медлят!
не подготовлены. В комитете знают об этом. Наступление наших задержалось.
Интервенты опять подкрепление по железной дороге послали.
можно! Так нас всех пересажают да перестреляют...
рабочего, который с ним спорил:
Для выступления момент нужно выбрать. Вот оружие достанем да фронт к
Архангельску подвинется - тогда и выступим.
подал нам руку и тихонько сказал Косте: - Известно, батька твой жив, на
Мудьюге сидит. Скажи матери, а больше никому... Слышишь?
Ивановича, и слезы полились из его глаз.
всю дорогу плакал, смеялся и обнимал меня.
Антоне и о знакомстве с Николаем Ивановичем. Теперь, уединившись, мы часто
вспоминали матроса-большевика. Мы мало знали этого скупого на слова и
всегда настороженного человека в военной матросской форме. Конечно, ему
очень нелегко было жить и выполнять задания подпольного комитета, когда
почти все время он находился на глазах у своих унтеров и офицеров.
Опасность быть заподозренным или замеченным подстерегала дядю Антона на
каждом шагу.
столько врагов!
бесстрашие.
тоскливо. Сейчас как-то особенно хотелось его увидеть, прикоснуться к его
бескозырке, к ленточкам, к синему воротнику и сказать "Спасибо, дядя Антон!"
намереваются начать наступление на фронте. За кладбищем проходили
торопливые учения.
шашки. Митьке Ильину оторвало руку: он держал подожженную шашку. Осколком
взорвавшейся бомбы у Липы Крыловой выбило глаз.
Северной Двине во время весеннего ледохода. Шлюпка была дряхлая и тяжелая.
Но мы являлись теперь ее полными владельцами, и она нам казалась
великолепным судном. Свое судно мы назвали "Молния".
НА ПОИСКИ КЛАДА
чуть-чуть скрывает лишь середину реки. Далекий противоположный берег виден
отчетливо поверх бледной прохладной пелены.
чистой, нетронутой тишиной. Безоблачное огромное небо утратило дневную
голубизну. Оно такое же ясное и спокойное, как вся эта чудесная, такая
ясная и загадочная белая ночь.
надоело. Торопиться было некуда, хотя путь предстоял далекий. Мы ехали на
кладбище кораблей разыскивать трубинский клад.
я выпросил карту. Мы хорошо знали путь и так, но какая же экспедиция может
быть без карты'
самодельная подзорная труба. В носовой части лодки лежали веревки, топор,
лопата, удочки. Словом, снаряжение экспедиции было полное.
ловить на ночь. Ведь если рассказать о наших замыслах, все станут смеяться.
Поэтому план экспедиции содержался в строжайшем секрете.
свернутым парусом. Ветра не было, и это огорчало нас. Во-первых, нельзя
было развернуть парус; во-вторых, флаг на верхушке мачты висел безжизненно.
А нам хотелось плыть под парусом, плыть с флагом, развевающимся по ветру.
При таком торжественном и важном деле, как отправка в экспедицию, парус был
необходим.
рассматривали ее. На карте было написано: "Дельта Северной Двины". Река
расходилась рукавами, охватывая острова и островки. Множество речек
хвостиками пристало к большой реке. А там, где река становилась совсем
широкой, начиналось море, Двинская губа.
длинным изогнутым островом, было помечено крестиком. Это и было кладбище
кораблей.
было заблудиться.
поросшие лесом и кустарником. Особенно красивым и заманчивым был правый
берег. На высокой горе росли огромные старые ели, издали казавшиеся черными
среди яркой зелени травы и кустов. Уж не бросить ли нашу затею и не
остаться ли тут? Ловить рыбу, играть в густом лесу.
как зашло солнце, а на небосклоне уже разливалась багряная краска -
предвестие восхода. Ночь кончилась.
продовольственном запасе экспедиции были сухари и сушеная рыба. Половину
этого запаса мы сложили в котелок, залили водой и повесили котелок над
костром.
свежем воздухе.
будут консервы, солонина, белые сухари, ром...
пожалуй, даже самый большой корабль был бы перегружен ими до клотика.
Прошлогодняя неудача почти забылась. Ведь тогда мы искали клад очень
просто, а теперь у нас была настоящая экспедиция.
похваливали смесь сухарной каши с рыбьими костями.
же смелые женщины-путешественницы. Или нет, лучше она будет после долгих
лет ожиданий встречать наш корабль, возвращающийся из дальних и опасных
странствий.
Сертаков Виталий
Конюшевский Владислав
Афанасьев Роман
Суворов Виктор
Ильин Андрей
Панов Вадим