read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- Да, - ответила подавленно-вежливо.
- Первый оранжевый, второй зеленый, третий серебристый. Ты не находишь,
что это восхитительно?
- Нахожу, - сказала я, думая, что это отвратительно.
- Ты сама будешь заботиться о них. Тебе приготовили запас воздушных
рисовых лепешек: ломай их на кусочки и кидай им, вот так. Ты довольна?
- Очень.
Проклятие. Я предпочла бы остаться совсем без подарка.


Я солгала не столько из вежливости. Я сделала это потому, что ни на
одном известном языке невозможно было выразить всю степень моей досады,
потому что ни одно выражение и близко не походило на мое разочарование.
В бесконечный список человеческих вопросов, не имеющих ответа, нужно
включить следующий: что происходит в голове у благонамеренных родителей,
когда, не довольствуясь тем, чтобы подавать детям ошеломляющие идеи, они
берут на себя инициативу вместо них.
Когда мне было три года, они провозгласили "мою" страсть к разведению
карпов. Когда мне было 7 лет, они объявили о "моем" торжественном решении
посвятить себя дипломатической карьере. Мои двенадцать лет укрепили в них
идею сделать из своего отпрыска политического лидера. И когда мне
исполнилось семнадцать, они решили, что я буду семейным адвокатом.
Мне случалось спрашивать их, откуда у них эти странные идеи. На что они
отвечали, всегда с тем же апломбом, что "это было видно" и что "таково было
общее мнение". И когда я захотела узнать, чьим именно мнением это было, они
сказали:
- Да всех!
Не следовало противоречить их доброй воле.
Вернемся к моим трем годам. Поскольку мои отец и мать узрели во мне
рыбоводческие амбиции, я постаралась, из дочерней благорасположенности,
изобразить внешние признаки ихтиофилии.
Я принялась рисовать цветными карандашами тысячи рыб с плавниками
большими, маленькими, многочисленными, совсем без них, с чешуей зеленой,
красной, голубой в желтый горошек, оранжевой с сиреневыми полосами.
- Правильно мы сделали, подарив ей карпов! - Говорили восхищенные
родители, глядя на мои произведения.



Эта история могла быть комичной, если бы не моя ежедневная обязанность
кормить эту водяную фауну.
Я шла в кладовую за воздушными рисовыми лепешками. Потом, стоя у края
каменного пруда, я разламывала этот прессованный продукт и кидала в воду
кусочками размером с поп-корн.
Это было довольно весело. Проблема была в этих мерзких тварях карпах,
которые всплывали на поверхность, раскрыв зевы, чтобы съесть свой хлеб.
Вид этих трех ртов без тела, которые высовывались из пруда, чтобы
поглощать, наполнял меня отвращением.
Мои родители, неспособные придумать что-нибудь хорошее, сказали мне:
- Твой брат, сестра и ты, вас трое, как и карпов. Ты могла бы назвать
оранжевого Андре, зеленого Жюльетт, а серебристый носил бы твое имя.
Я нашла приличный предлог, чтобы избежать этой ономастической
катастрофы.
- Нет. Хьюго огорчился бы.
- Это правда. Может купить четвертого карпа?
Скорее, придумать что-нибудь.
- Нет, я уже дала им имена.
- А. И как ты их назвала?
"Что бы сгодилось для троих?" - подумала я молниеносно и ответила:
- Иисус, Мария и Иосиф.
- Иисус, Мария и Иосиф? Тебе не кажется, что это смешные имена для рыб?
- Нет, - заверила я.
- И кто из них кто?
- Оранжевый Иосиф, зеленый Мария и серебристый Иисус.
Моя мать, наконец, рассмеялась при мысли о карпе, которого звали Иосиф.
Мое крещение было принято.


Каждый день в полдень, когда солнце стояло на самой верхней точке неба,
я взяла в привычку приходить кормить троицу. Рыбья жрица, я благословляла
рисовую лепешку, ломала ее и бросала в волны со словами:
- Это мое тело, дарованное вам.
Тут же появлялись мерзкие морды Иисуса, Марии и Иосифа. Громко
расплескивая воду ударами плавников, они набрасывались на свой корм, они
дрались, чтобы проглотить как можно больше крошек.
Неужели это было так вкусно, что стоило драться? Я откусила
прессованную лепешку, она не имело никакого вкуса. Как бумажное тесто.
И, однако, надо было видеть, как эти толстые, как колбасы, рыбы воевали
за эту манну разбухшая и намокшая, она должна была быть совершенно
отвратительной. Эти карпы внушали мне безграничное презрение.
Разбрасывая рисовые лепешки, я изо всех сил старалась не смотреть на
рты этого народца. Даже жующие человеческие рты уже были тягостным зрелищем,
но это было ничто в сравнении с глотками Иисуса, Марии и Иосифа.
Канализационное отверстие было и то привлекательнее. Диаметр их рта почти
равнялся диаметру тела, что напоминало бы трубу, не будь этих рыбьих губ,
которые смотрели на меня своим губьим взглядом, этих неприятных губ, которые
открывались и закрывались в непристойным шумом, этих ртов в форме буйков,
которые пожирали мой корм, перед тем, как сожрать меня самое!
Я привыкла выполнять свою задачу с закрытыми глазами. Вопрос стоял о
выживании. Мои слепые руки разламывали лепешку и бросали перед собой наугад.
Раздававшееся "хлюп-хлюп-буль-буль" сигнализировало мне о том, что троица,
подобно голодающему населению, следовала по следам моих опытов
баллистического кормления. Даже эти звуки были мерзкими, но заткнуть уши
было невозможно.
Таким было мое первое отвращение. Это странно. Я помню, как до
трехлетнего возраста я смотрела на раздавленных лягушек, овладевала
гончарных искусством при помощи своих испражнений, внимательно исследовала
содержимое носового платка моей простудившейся сестры, совала палец в сырую
говяжью печень - и все это без тени отвращения, воодушевленная благородным
любопытством исследователя.
Тогда почему рот карпа вызывал во мне это ужасное головокружение, эту
подавленность чувств, этот холодный пот, это болезненное наваждение, эти
спазмы тела и духа? Загадка.
Иногда я думаю, что особенность и уникальность каждого индивидуума
состоит в следующем: скажи мне, что вызывает в тебе отвращение, и я скажу
тебе, кто ты. Наши личности ничтожны, наши наклонности одна банальнее
другой. Только то, что вызывает гадливость, действительно может рассказать о
нас.


Десять лет спустя, когда я изучала латынь, я наткнулась на фразу: Car e
diem.
Прежде, чем мой мозг смог ее проанализировать, старый инстинкт во мне
уже перевел: "по карпу в день". Отвратительная поговорка, резюмирующая мой
крест былых времен.
"Пожинай день", таков, очевидно, был верный перевод. Пожинай день?
Скажешь тоже. Как можно наслаждаться ежедневными плодами, когда до полудня
ты думаешь только о наказании, которое тебя ждет, а после полудня ты
вспоминаешь то, что только что видела.
Я пыталась больше об этом не думать. Увы, нет ничего труднее. Если бы
мы были способны не думать о наших проблемах, мы были бы счастливой расой.
Это то же самое, что сказать Бландин15 в ее яме: "Ну же,
давай, не думай о львах!"
Сравнение не случайно: у меня было все большее впечатление, что я
кормила карпов собственной плотью. Я худела. После рыбьего завтрака меня
звали к столу, но я ничего не могла проглотить.
Ночью в кровати мне в темноте мерещились разинутые рты. Спрятавшись под
подушку, я плакала от ужаса. Самовнушение было так сильно, что чешуйчатые
гибкие карпы настигали меня под одеялом, сжимали меня, и их толстогубые
холодные пасти целовали меня. Я была малолетней наложницей рыбообразных
галлюцинаций.
Иона и кит? Какая ерунда! Ему было хорошо в брюхе у китообразного.
Если, по крайней мере, я могла быть фаршем в брюхе карпа, я была бы спасена.
У меня вызывал отвращение не его желудок, а его рот, движения его челюстей,
которые насиловали мои губы по ночам. Благодаря частым посещениям созданий,
достойных кисти Иеронима Босха, мои, ранее сказочные, бдения, превратились в
пытку.
Был и другой источник тревоги: если слишком долго терпеть рыбьи
поцелуи, не превратишься ли в них сам? В сома, например. Я вытягивала руки
вдоль тела в поисках призрачных метаморфоз.


Трехлетний возраст не приносил решительно ничего хорошего. Японцы верно
определили, что в этом возрасте, человек перестает быть богом. Нечто - уже!
- было потеряно, то, что дороже всего, и что никогда не вернется: вера в
благодушное постоянство мира.
Я слышала, как мои родители говорили, что скоро я пойду в японский
детский сад, что означало для меня настоящее бедствие. Что! Покинуть рай?
Присоединиться к детскому стаду? Что за мысль!
Но было нечто похуже. В самом саду происходило что-то волнующее.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 [ 15 ] 16 17 18
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.