Чтение 15–й страницы книги ~И каждый вооружен~

известных вам подручных Сэйдера и Брида.

У меня было предчувствие, что я еще столкнусь с кем-то из этих типов, и,
чем больше я узнаю о них, тем будет лучше. Поэтому и хотел получить как
можно больше информации о них.

Ролинс спросил:

- Ты узнал о шестом заезде? Я покачал головой:

- Совсем забыл об этом. Ставь на седьмой номер. Он ухмыльнулся:

- Ты же знаешь, что я не играю на скачках. Разузнал что-нибудь еще?

- Не уверен. Но я не буду настаивать на своих обвинениях.

Он насупился:

- Вот как? Ты, который заварил всю эту кашу?

- Минутку, Ролинс. Не горячись. Не я ее заварил, а Оззи. Или некто за его
спиной. Я обещал ему, что не буду настаивать на обвинениях. Я не мог бы
этого сделать, будь я копом. Я также сказал ему, что остальные неприятности
- его забота. Ты прекрасно знаешь, что его все равно посадят, выдвину ли я
обвинения против него или нет. Об этом я его предупредил.

С минуту он пристально смотрел на меня, не говоря ни слова. Чтобы
переменить тему, я сказал:

- Трудно организовать фотографии, которые я просил? Это не займет много
времени?

Он расслабился и усмехнулся, опять молча.

Я, кажется, догадался почему. Я знаю многих офицеров полиции и за
одним-двумя исключениями (Ролинс не был таким исключением) поддерживаю со
всеми приятельские отношения. Я многое знал о деятельности полицейского
управления Лос-Анджелеса, в частности то, что оно работает чертовски
квалифицированно.

Так случилось и на этот раз. В здании полиции я вдруг обнаружил, что мы
идем вовсе не в отдел регистрации и опознания. Я спросил Ролинса, не
заблудился ли он.

- Ни в коем случае, Скотт. Мы идем в отдел оперативной информации.

Удивившись, я взглянул на него, но он промолчал. В отделе я сел за
свободный стол, а Ролинс куда-то вышел. Я закурил, но не успел насладиться
сигаретой, как Ролинс вернулся, продолжая ухмыляться.

- Нет, это не займет много времени, - сказал он и выложил на стол передо
мной две пачки небольших фотографий.

Пальцем он придвинул ко мне более толстую пачку и сказал:

- Брид. - Затем указал на тонкую пачку:

- Сэйдер.

- Ну ты даешь! Ты выглядишь слишком самодовольным, Ролинс. Он усмехнулся.

- Как это они оказались наготове? - спросил я его. - Не держите же вы
данные на всех негодяев в городе? Он сел напротив меня:

- Ну, может, не на всех. Но после убийства Лобо...

- Ты полюбил Сэйдера?

- Очень может быть. Он наступает на пятки Бриду. Во всяком случае, похоже
на это. Нельзя быть абсолютно уверенным. Но он все же любопытный тип.

- Мне он тоже нравится, - сказал я. - Больше, чем тебе. Я думаю, что этот
гад приказал пристрелить меня. Он нахмурился:

- Послушай, Шелл, если ты можешь нам что-нибудь сообщить, не откладывай.
Мы ведь тебе оказываем полное содействие. Я видел утренний рапорт о том, что
произошло с тобой. И ты заявил Руссо, что понятия не имеешь о том, кто в
тебя стрелял.

- Я и не имел.

Я взвешивал, можно ли было рассказать обо всем. Но что я мог сказать? Что
одна милашка пропела мне на ухо свою песенку? У меня не было причин
сомневаться в рассказе Айрис, но что подумал бы о нем лейтенант Ролинс из
отдела по расследованию убийств. Конечно, Оззи тоже выболтал кое-что, но,
черт возьми, я заключил сделку с этим подонком. Он честно выполнил свое
обязательство по сделке, и я уже сожалел, что она связала мне руки. Еще бы,
теперь я уже знал, что хотел.

Ролинс не спускал с меня глаз. Я выдавил из себя:

- В самом деле я не знаю точно, что Сэйдер отдал этот приказ. Послушай,
Ролинс, ты же знаешь, как я работаю. Я двигаюсь ощупью, спотыкаясь и набивая
шишки. Сейчас у меня голова полна идей, но нет ни одного доказательства.
Позже я вернусь сюда, быть может, сегодня ночью, и выдам все, что смогу.
Конечно, если узнаю что-то.

- Конечно.

Какое-то время мы таращились друг на друга, потом я зарылся в фотографии.
На самом верху пачки с надписью "Брид" я нашел бледное плоское лицо и
пуговичные глазки типа, которого я оглушил на выходе из "Подвала".

- Этот меня очень интересует, - сказал я.

- Артур Боттен, он же Дятел. Дет десять назад сидел. Имеет еще дюжину
кличек, но предпочитает Дятла.

- Да, забавно они это делают.

- Не просто забавно, Шелл. Некоторые из них набирают до сотни кличек и
меняют их так часто, что им необходима какая-то постоянная, по которой их
узнавала бы братва. Этот Дятел прибыл сюда из Нью-Йорка месяца два назад и
уже полтора месяца связан с Бридом. Он его последнее приобретение, и со
скверной репутацией притом.

- Насколько скверной?

- Отсидел за вооруженный грабеж. Дважды подозревался в убийстве, но до
осуждения дело не дошло.

С Дятлом все было ясно. За полчаса мы перебрали все фотографии. Двух
подручных Сэйдера звали Пит Висельник и Легочник. Я их хорошенько запомнил.
В шофере Брида я опознал Рэя Часы. Особое внимание я обратил на четырех
вооруженных парней, вышедших из лифта незадолго до того, как я оглушил
Дятла. Это были: маленький Детеныш Клейн, здоровый осел Гарри Рыбак, Гамлет
- самый кроткий из кровожадной компании и, наконец, большой и безобразный
Одинокий Вагнер с разбитым лицом, которое объясняло, быть может, его
одиночество.

Я запомнил их всех, поблагодарил Ролинса и был таков. Но очень мне не
хотелось уходить - в полиции я чувствовал себя в безопасности.

***

Адрес Китти Грин вместе с ее телефоном, названным Оззи, я нашел в
телефонном справочнике. В четырех кварталах от ее дома я остановился, зашел
в телефон-автомат и набрал Голливуд 32-27.

Ожидая ответа, я мысленно осуждал Марти Сэйдера:

"паршивец", видно, развлекал здесь "шлюшку", о которой говорила его жена.
Но, вспомнив старую лошадиную морду, я мог понять "заблудшего".

И зная, на ком был женат Сэйдер, я ожидал, что мой слух покоробит
скрипучий голос какой-нибудь бандерши.

Но какой сюрприз!

Глава 9

Вы помните вкус мяты в ледяном коктейле? Или холодную свежесть иголок под
горными соснами? Вот что почудилось мне в журчании, раздавшемся в трубке.
Ничего похожего на бандершу. Мягкий и свежий голос напомнил бы вам вашу
младшую сестренку или вашу возлюбленную, относительно которой вы еще питаете
иллюзии.

Голос так меня удивил, что я не сразу нашелся, что сказать. Я слышал, как
он произносил: "Алло, алло! Кто это?" Слушая эту мелодию, я пытался понять,
когда допустил оплошность. Малютка Оззи мог солгать мне, или я не правильно
набрал номер. Поэтому я спросил:

- Это Голливуд 32-27?

- Ну да!

Как глупо я себя ни чувствовал, я сказал:

- Я доставил цветы.

После недолгого молчания она промолвила:

- Еще раз, пожалуйста. Я повторил.

- Извините, - сказала она. - Вы, видимо, ошиблись номером. С кем я
говорю?

- Я доставил цветы, - вновь повторил я. Она издала короткий смешок:

- Кто это говорит? Ну и смешной же вы. Я повесил трубку и отправился по
адресу Китти Грин. Домик на Колгэйт-авеню, на окраине Беверли-Хиллз, один из
многих похожих друг на друга. Маленький, беленький, опрятный, как и лужайка
перед ним. Улицу обрамляли деревья. Узкая бетонная дорожка вела от тротуара
к ступенькам крыльца. На ней виднелись опавшие листья, но чувствовалось, что
совсем недавно она была подметена. Все это казалось привлекательным и
праздничным, как и голос, прозвучавший по телефону. Я вылез из машины и
пошел по дорожке, воображая себе девушку, которая гармонировала бы с голосом
и домом. Ведь недавно я ошибся и, к счастью, ошибся и сейчас.

Не успел я позвонить, как услышал ее быстрые шаги. Затем она появилась в
ореоле света, струившегося из дома. Было уже почти полвосьмого, солнце давно
зашло, и по всей улице светились окна домов.

Миниатюрная штучка - едва ли пяти футов, с темными волосами, с удивлением
на юном личике.

- Привет, - произнес все тот же обольстительный голосок. - Кто вы такой?

- Привет, - откликнулся я. - Меня зовут Шелл Скотт. Нельзя ли войти и
побеседовать с вами? - Не знаю почему, но я достал бумажник, раскрыл его на
моем удостоверении в целлулоиде и добавил:

- Я детектив, частный сыщик. Вы не против?

Она взглянула на удостоверение, сжала губы, наклонила немного голову и
сказала, глядя снизу вверх:

- Почему бы и нет? Входите, мистер Шеллскотт! Я вошел и уточнил:

- Это два слова.

- Что два слова?

- Шелл Скотт.

- Надо же! - не удержалась она от смешка. - Ну не глупо ли?