Чтение 15–й страницы книги ~Eurocon 2008. Спасти чужого~

Владимир Михайлов

Ручей, текущий ввысь [Взаимосвязан с рассказом Василия Головачёва «Зелёные нечеловечки». См. сборник «Убить Чужого».]

Некто, известный тут как Дымов, первый заместитель министра, против обыкновения задержался в офисе на Смоленской на целых два часа, отпустив весь свой аппарат. Ещё и ещё раз он вчитывался в текст заявления, с которым завтра предстояло выступить его шефу. Заявление было важным, и следовало не раз и не два обдумать и взвесить каждое слово - не только со своей позиции, но и с точки зрения тех, кому заявление адресовалось: Государственного секретаря Штатов, а через него - президента. Тут всякая неточность могла привести ко множеству осложнений.

Наконец он внёс последнее исправление, закрыл текст, предварительно закодировав его и выставив защиту. Взял кейс, перекинул через руку лёгкий плащ, запер кабинет. Спустился на лифте, каким пользовались лишь высокие чиновники, попрощался с дежурным. Одинокий лимузин ждал у подъезда, шофёр Пал Семёныч, находившийся в полудрёме, встрепенулся на приглушённый шорох отворившейся двери, выскочил, открыл дверцу машины. Поодаль два мотоциклиста распрямились в сёдлах, запустили моторы. Дымов сел на заднее сиденье, кейс положил рядом, сказал: «Домой, Семёныч», поднял внутреннее стекло и расслабился, прикрыв глаза, словно отдыхая в медитации, пока автомобиль плыл вслед за расчищавшими дорогу мотоциклами, - отключился от внешнего мира ровно настолько, сколько требовалось машине, чтобы добраться до дома. На самом же деле он думал о том, почему не появился сегодня человек - вот именно, человек - с необходимой информацией. Варианты ответа возникали в уме, но хороших среди них не было.

Внутренние часы чиновника действовали в любых условиях с секундной точностью. Так что он открыл глаза в нужный миг - одновременно с замедлением хода перед полной остановкой. Рядом с подъездом.

Рядом с чем?

Лимузин и в самом деле затормозил. Но знакомого подъезда в поле зрения не оказалось. Как и самого дома. Как и привычного городского пейзажа с универсамом на углу. И самого города тоже.

Кругом были деревья. Кусты. Машина остановилась на небольшой поляне, покрытой густой травой. Где-то неблизко светил одинокий фонарь. Сумерки успели уже перейти в ночь.

Дымов нажал кнопку, чтобы спросить шофёра:

- Семёныч, куда это ты меня завёз?

- Куда надо, - ответил шофёр непривычно резко и как бы с усмешкой в интонации. И добавил: - Пришла пора поговорить по душам. У кого есть душа, понятно.

Дымов на эти слова никак не отозвался. Внимание его уже переключилось на ближайшие кусты, в которых возникло шевеление. В темноте трудно было различить, что там двигалось или кто. Требовалось усилие. Дымов его сделал без особого напряжения.

Ему стало видно, что из кустов вышли и быстро приближались к машине несколько человек. Точно - шестеро. В чёрном. В масках. Оружие держали наизготовку.

Дымов метнул взгляд в противоположное оконце. Оттуда тоже шли люди, во всём подобные первым.

Условие задачи оказалось элементарно простым. Дымов невольно вздохнул. Снова пришёл конец спокойной жизни.

«Идиоты, - невольно подумал он. - Бедные умственно отсталые существа. И злые к тому же. Злейшие враги самим себе».

Он не стал всматриваться, сознание лишь автоматически выделило и запечатлело главного из наступавших, его выделяла аура. Через секунду-две откроют огонь на полное уничтожение. Дверцы, конечно, заблокированы - кроме водительской, из которой в это мгновение не вылез, а выбросился - и пополз в сторону неожиданно прыткий Семёныч. «Боится попасть под пули, бедняга, знает своих и понимает, что они, открыв огонь, долго не смогут остановиться - пока не прекратится любое движение. Тем более, что оружие у них противотанковое, пули эту машину не берут. Жаль, хорошая была машина по здешним понятиям…»

Мысли промелькнули фоном, потому что занят Дымов в эти секунды был совсем другим делом: сконцентрировавшись, освобождал выход для себя через крышу, где защита была минимальной. Над головой уже было небо, вернее - застилавшие его плотные облака. Хотя дождя они вроде бы пока не обещали.

«Ну и слава Силам. Дождь мне сейчас совершенно ни к чему». Так подумал он, завершив подготовку и покидая машину.

Внизу уже загремело, засвистело, зазвенело…

* * *

- Прекратить огонь! - надсаживаясь, кричал командир группы. - Отставить! Чего бьёте в пустоту? Вверх, вверх смотрите: уходит ведь. По нему бейте!

И сам ловил в прицел ускользающую фигуру, понимая уже, что - бесполезно. Ушёл. Ушёл, сволочь, враг, оккупант. Тут надо было хоть вертолёт иметь на подхвате. И была ведь такая мысль. Мелькала. Недоработали, чёрт бы взял.

- Как же это он ухитрился? - спросил подошедший соратник.

Командир ответил не сразу:

- Он нормально ухитрился. Это мы не дотумкали вовремя. Придётся думать всерьёз.

- О том, как его нейтрализовать?

- Об этом, конечно, тоже. Но главное сейчас другое. Понимаешь, мало нас - вот главная беда. И пользуются нами для отдельных действий. Но так мы с ними не справимся. Нужно с кем-то объединиться, что ли. Хотя и неохота идти под чью-то руку. Видишь ли, у нас принято думать, что «змеи» и «ящеры» между собой конкурируют, и у них не союз, а всего лишь перемирие. А сейчас я что-то стал сомневаться. Два отряда, действующих как бы отдельно, а высшее командование у них одно.

- Ну и что?

- А ничего. Наши задачи от этого не меняются. Всё равно, истребить их надо раз и на все времена. Отучить от прогулок по нашему дому. Но вот насчёт тактики придётся ещё поразмыслить.

- Подумаем. А сейчас что?

- Сейчас по домам, что же ещё? И быть начеку: пусть и маловероятно, что он нас разглядел, но кто их знает, на что они способны. Вероятность такая есть, хотя и малая. Потому что они все - твари злопамятные, чего доброго, захотят отомстить, наказать нас. Так что какое-то время высовываться не придётся. Ну - тронулись.

- Горд, - подошёл ещё один. - Тачку, что, тут бросим? Пойдут толки, разговоры…

- Что с ней делать - пускай подполковник решает.

И названный Гордом командир кивнул в сторону приближавшегося шофёра Семёныча.

* * *

Между тем Дымов (а среди своих - Ар Агор) ни ящером, ни змеем, конечно, не был, хотя в глубокой древности тотемом руггов - расы, к которой он принадлежал, - действительно был давно вымерший ящер, так же, как легендарным предком шумаршей, составлявших второй экспедиционный отряд комиссаров Сил, был змей. Эти высокоразумные расы, лишь деталями отличающиеся друг от друга, да и от населения Земли тоже, чаще других откликалась на просьбы Сил - оказать помощь в нормализации положения в той точке Вселенной, которая в такой коррекции нуждалась. В последние декады такой точкой всё чаще становился один из окраинных полигонов, чьё самоназвание было «Земля».

Прибегать к коррекции Силам чаще всего приходилось по двум поводам. Разумный мир мог чрезмерно затормозиться в своём развитии, считая, что всё возможное уже достигнуто и остаётся лишь с удовольствием пользоваться полученными благами, не задумываясь более ни о смысле своего существования, ни вообще о смысле создания и бытия самой Вселенной. Таким образом, они выпадали из поля мирового духа, что неизбежно вело к регрессу, к возврату к прозябанию на уровне инстинктов. Такие цивилизации нуждались в подхлёстывании, какое заставило бы их дух активизироваться и действовать под угрозой серьёзных несчастий, а то и полного уничтожения. В таких случаях прибегали обычно к резкому ухудшению природных условий - обледенениям или, напротив, повышению уровня мировых вод, к повторяющимся неурожаям и прочим жёстким мерам, когда разумной расе приходилось выдержать испытание на прочность, с боями отступая на пройденные ранее рубежи, чтобы потом снова двинуться вперёд, по однажды уже преодолённым путям, но теперь уже понимая, к чему может привести излишняя самонадеянность.

Вторая же разновидность аномального развития заключалась в том, что разумная раса, продолжая активно развиваться, приходила к выводу о собственном всемогуществе, даже более - о собственной уникальности, исключительности во Вселенной. Корни этого заблуждения таились в отсутствии связи с другими цивилизациями, заставлявшей думать, что если нам не отвечают, то лишь потому, что отвечать некому, - значит, мы одни единственные! В результате та энергия, какой обладает всякая разумная раса, энергия, получаемая от Сил для активного участия в развитии и совершенствовании Вселенной, выплескивается во внутренних неурядицах в пределах своего мира, то есть, по сути, приближает расу к самоуничтожению, к самоубийству…

Подобные заблуждения были характерными именно для окраинных миров и резко уменьшалась по мере приближения к центру каждой населённой галактики. И именно поэтому никто не устанавливал с такими расами связи: они попадали как бы в санитарный кордон. Подавляющее большинство Устремлённых миров от этого не страдало, и если бы судьбы миров Отсеченных зависели от Вселенского большинства, то их предоставили бы самим себе. Но Силы не хотели жертвовать даже самой безнадёжной расой.

Из этих двух разновидностей аномального развития миру Земли были свойственны обе; случай достаточно редкий. Но тем сильнее было желание вернуть расу людей к правильному вектору развития. К ощущению единой расы, а не враждебных множеств.

Предполагалось, что постепенная нормализация будет осуществляться путём внедрения во Власть и Хозяйство существующих множеств, называемых государствами, представителей обоих отрядов, выбранных для этой операции, кроме прочего, ещё и потому, что психологически они были ближе остальных к людскому способу мышления и чувствования. И ругги и шумарши нередко узнавали в поведении людей свои собственные манеры - только искажённые порой до полной нелепости.

Внедрение должно было происходить под видом, конечно же, людей. Подвергаться преобразованиям своей плотской оболочки в этих мирах, как и во многих других, где плоть не преобладала над духом, давно уже стало делом повседневным и, разумеется, совершенно безопасным. Однако нравы людей, привыкших проливать кровь и свою, и чужую, позволяли прибывшим лишь в исключительных случаях общаться непосредственно с людьми. В этих мирах, давно уже живших по законам Сил (на Земле известных, но практически никогда не исполнявшихся), риск и своей и чужой жизнью был немыслим. Поэтому задачи комиссарам Сил приходилось выполнять через посредников, прилетавших сюда вместе с ними.

В результате за несколько десятилетий посредникам, или «служанам», удалось занять немало важных позиций в областях законодательства, управления и хозяйствования многих государств. Хотя до серьёзных результатов было ещё не близко.

Всё шло не быстро, но благополучно до самых последних лет. Хотя было ясно, что никакое инкогнито не может сохраняться не только бесконечно, но даже сколько-нибудь долго. И не только потому, что подозрительность ко всему и всем, стремление постоянно следить за поведением других и докладывать об этом и необычно широкое (по мнению Устремлённых миров) развитие секретных служб рано или поздно должны были привести к разоблачению. Но гораздо больше, чем такая неизбежность, комиссаров волновала возможность случайностей. Эта категория событий на Земле оказалась куда шире, чем в цивилизациях, к которым принадлежали комиссары, - именно потому, что не выполнялись законы, в том числе и регулировавшие вопросы безопасности общества в целом и каждого его члена в частности.

И в конце концов как раз сегодня, совсем некстати, подвела именно случайность. Один из служанов, занимавший пост помощника губернатора в одном из крупных земных государств, - тот, кого ждал квази-Дымов, - погиб вместе со своим начальником в результате автомобильной катастрофы. Комиссары очень не любили этот способ передвижения, от которого в их мирах отказались уже достаточно давно, однако на Земле избежать таких поездок было практически невозможно. Комиссар, конечно, был в машине в качестве пассажира, за рулём сидел профессиональный водитель, уверенный в том, что он справится всегда с любой скоростью. На этот раз ему не повезло: водитель тяжёлого грузовика, мчавшегося навстречу, такой квалификацией не обладал. Произошло лобовое столкновение.

Существа, называемые «служанами», преобразуют своё тело по любому образцу и без особых усилий сохраняют его любое время, пока живы. Такова их природа, о которой речь пойдёт позже.

Сохраняют, пока живы.

А когда жизнь уходит, плоть - её останки - непроизвольно возвращается к своему природному облику и структуре.

Так что когда дорожная полиция и неизбежные зеваки появились на месте происшествия, они увидели, помимо тел губернатора и шофёра, ещё и…

С этого и началось.

Людская подозрительность и постоянные поиски врагов, сознательные и подсознательные, давно уже в порядке вещей.

Теория оккупации возникла на хорошо унавоженной почве. Собственно, в принципе она соответствовала фактам: ведь и на самом деле на Землю были засланы и внедрены представители других рас. Однако давно известно, что факты не являются главным, куда важнее - их истолкование.

На Земле естественной интерпретацией всегда было: «чужие - значит, враги».

Зачем они пришли? Ясно: покорить, завоевать, а то и уничтожить. Чтобы воспользоваться нашей землёй и нашим добром. Нами созданным и нажитым.

Те, кто приходит, - всегда варвары, способные лишь разрушать и грабить.

Все - на борьбу с варварством!

Позвольте, но давайте попробуем разобраться. Попытаемся переговорить с ними. И понять: чего они, собственно, хотят? Поколения мечтали о контактах - так вот он вам, контакт. И лететь никуда не нужно…

Нет! Зачем они здесь, если не ради завоевания? Помочь нам в чём-то? Бросьте, такого не бывает. Колонизаторы, вот кто они. Помогать нам? Обойдёмся! Не меньше их понимаем. Не нужны нам никакие помощники сверху!

Никого над нами!

Мы их звали? Нет. Они пришли сами.

Но помните? «Кто с мечом к нам придёт - от меча погибнет!»

Они без меча? Да бросьте. Просто прячут его за спиной. Или у них мечи, может быть, невидимыми сделаны. Но обязательно есть. Пусть не меч. Но уж ножик за голенищем - обязательно.

Выход для нас один. Уничтожать. Как бешеных собак. Любым способом. Без жалости!

* * *

«И кажется, - думал про себя Ар Агор, бывший Дымов, всё ускоряя полёт, - они уже перешли к этой стадии действий. Быстро же они поняли, что я… Ну конечно! Жаль разбившегося служана, беднягу. Через него переправляли мне информсводку по той территории - внешне самое обычное письмо. Можно поздравить их контрразведку. Но и нам пора заняться проблемой всерьёз».

Эта последняя мысль побудила его включить коммик прямой связи между отрядами; крохотный аппаратик помещался в одном из отсеков «навигатора» - блока приборов, внешне не отличающегося от обычных на Земле наручных часов. Прямая связь шла на частотах, ещё не используемых в этом мире.

Тонкий писк в ушной капсуле показал, что канал свободен. И Дымов мысленно, знак за знаком, набрал код Шрм Саха, своего коллеги-шумарша.

Вызванный откликнулся незамедлительно.

- Необходима срочная встреча, - сообщил Ар Агор. - Информация звёздного уровня.

Последовала секундная пауза.

- Ближайший аэровокзал, - предложил Шрм Сах затем. - Ближе всего к нам обоим. И достаточно безопасно. Выглядим инвалидами. Скажем, у тебя нет одной ноги, у меня тоже.

Ар Агор понял. Люди не любят смотреть на ущербных. И не опасаются их. Становишься как бы камешком, спрятанным на галечном пляже.

- Принято.

- Через четверть часа. Чтобы успеть приготовить аксессуары.

- Принято. Через четверть часа.

* * *

Горд, командир группы, что недавно атаковала «Дымова», одним из первых пассажиров подошёл к стойке в зале аэропорта. Беглым взглядом окинул двух парней-инвалидов, направлявшихся туда же. У обоих не было ног до колена: у светловолосого - правой, у шатена - левой, - и оба опирались на короткие костыли, начинавшиеся от локтя.

Горд миновал контроль, багажа у него было - лишь небольшая сумка через плечо. Вошёл в зал ожидания. И там вновь увидел инвалидов. Они пили чай в небольшом кафе.

Горд уже сделал заказ, когда в зал, пройдя регистрацию, ввалилась целая орава парней и девиц, явно подогретых выпитым. Они галдели, целовались, хохотали. Компания не уместилась за свободным столиком. Тогда один, самый шумный, вразвалочку направился к инвалидам.

- Эй, мужики, очищайте места, мы тут с утра заняли. Чай и стоя допьёте, - распорядился верзила. - У вас пока ещё осталось по одной ноге.

Спутники остряка заржали.

- В самолёте насидитесь, - добавил он с ухмылкой.

Инвалиды переглянулись.

Горд встал, подошёл к веселящейся компании. Верзила оглянулся.

- А это кому ещё невтерпёж? Давно не били, папаша?

Горд сделал привычно-точный выпад - пальцем в шею нахала, и, похоже, никто даже не успел заметить стремительного движения, - посмотрел на осевшего на корточки парня.

Инвалиды обменялись мгновенными взглядами. На губах Шрм Саха обозначился намёк на улыбку - но лишь на мгновение.

- Человек человеку друг, товарищ и брат. - Горд оглядел притихших спутников верзилы. - Вызвать милицию, или есть другие мнения?

Парни зашумели, подхватили вожака, захлопотали вокруг, с опаской поглядывая на профессионала.

- Спасибо, - сказал светловолосый инвалид, сохраняя свой застенчиво-независимый вид. - Вряд ли они начали бы сгонять нас силой.

- Ненавижу хамов! - угрюмо проговорил Горд, внутренне удивляясь собственным действиям. Обычно он ни в какие разборки на виду у людей не вмешивался, и что вдруг на него нашло - понять не мог.

Поймал взгляд парня-инвалида. Насторожился.

Взгляд этот был странно оценивающим и насмешливым, будто инвалид знал нечто такое, что было скрыто от самого Горда. Так мог бы смотреть профи спецназа, прошедший хорошую жизненную школу и готовый к выполнению задачи. Мешало воспринимать парня спецназовцем только отсутствие у него правой ноги. Что-то с инвалидами было не так. А может быть…

Но додумать не успел: отвлекла мгновенная - нет, даже не боль, но ощущение дискомфорта в левом виске. И тут же объявили посадку в самолёт.

Пассажиры потянулись к выходу на посадку. Калеки не сдвинулись с места: наверное, это был не их рейс.

Горд, спиной ощущая взгляды инвалидов («интересно, чем я их так заинтересовал?»), поднялся по трапу последним.

* * *

Столики вокруг инвалидов опустели, и можно стало говорить без помех. Как и обычно, они говорили между собой на лингале, lingua galacticae, возникшем давным-давно в населённых мирах Центра и по сей день служившим для Устремлённых средством межрасового общения.

- Ты вовремя заставил его вмешаться, - сказал Шрм Сах, носивший здесь, на Земле, имя Мартин. - Иначе нам пришлось бы, пожалуй, демаскироваться: как назло, поблизости ни одного служана.

- Я всего лишь попросил, - поправил его Дымов. - А знаешь, он оказался куда более доступным, чем я ожидал. Никаких блоков, сознание открыто, подсознание тоже - все двери настежь.

- Нашёл что-то интересное?

- Интересное - не то слово. Он руководил атакой на меня. Хорошо, что не опознал. А впечатление скорее неприятное. Не от него лично…

- ?

- Угрожающее. Подтвердилось подозрение, что достаточно многие группы на Земле намерены в самом ближайшем будущем начать против нас войну на полное уничтожение или по меньшей мере изгнание.

- Смешно, не правда ли?

- Глупо. Впрочем - они же не отдают себе отчёта в наших возможностях. И даже в том, ради чего мы здесь присутствуем. Хотя с куда большим удовольствием находились бы в своих мирах. Или ты, может быть, чувствуешь себя здесь хорошо?

Шрм усмехнулся.

- Здесь, конечно, терпимо. Если сравнивать, например, с Дзирой.

- Знаю. У нас этот мир называется Шарок. Страшно вспомнить: ни клочка нормальной суши. А ведь когда-то была. Иначе там возникла бы рыбья цивилизация, а не дельфинья. Но для нас, конечно, трудно придумать хуже.

- Физически - безусловно. Зато душа там отдыхает. Такая чистота духа, такая доброта…

- Всё то, чего здесь так не хватает.

- Вовремя Силы вспомнили о Земле. Итак - необъявленная война?

- Это на самом деле очень серьёзно.

- Их так много?

- Дело не в этом. Пусть их пока относительно немного. Но они - профессиональные бойцы, и в привычных условиях действуют результативно. Хотя самое страшное - не это. Хуже всего - их лозунг: «Никого над нами». Полное отрицание высших сил и высшей морали. А значит - никакой ответственности. Хочешь убить - убей. Ограбить - ограбь. И на уровне не только отдельных индивидуумов, но и правителей. Хочешь отравлять человечество - полная свобода действий: трави наркотиками, промышленными ядами, фальсифицированными продуктами. Хочешь уничтожать природу, право же, не худшую во Вселенной, - уничтожай! И люди готовы проливать кровь - и свою собственную, и тем более чужую, - чтобы защищать все эти порядки, отталкивать помощь со стороны - только ради правила «Пусть плохо, зато - наше!». Поэтому можешь быть уверен: уничтожать нас они примутся с энтузиазмом.

- Это понимает каждый из нас. Скажи: ты успел всё это выкачать из его сознания?

- Нет. У него - полная готовность действовать. А планы… их мы прочитали в другом месте. В высоко расположенных мозгах. Но они наверняка найдут друг друга. Как говорят в этом мире - рыбак рыбака видит издалека.

- Послушай, а если у него так легко брать информацию, может быть, стоило бы проследить за ним, вместо того чтобы сидеть тут?

- Зачем? Я подсадил ему в мозг «болтуна». Для него совершенно безвредно, нам же - польза. Просто чуть-чуть перестраиваешь, создаёшь в мозгу некую микроструктуру - и получай информацию хоть круглые сутки.

- А, тот самый знаменитый «структурирующий взгляд»? Ты им владеешь?

- Как видишь.

- Похоже, ваша группа разведки действует активнее нашей.

- Не удивительно: наша цивилизация постарше. И путь наш был более извилистым. Мы не сразу усвоили, что разумное создание не вправе распоряжаться другим разумным. Такое понимание приходит лишь при стабилизации высокой морали, иными словами - с приближением к Силам, и через них - к Слову.

- Наверное, тут одной морали мало. Разведка нуждается в высокой технике. Но она есть и у нас. Наши «шмели» и «стрекозы» работают вовсю - очень удачно мы смогли отформатировать их в соответствии с местными организмами. Однако, к сожалению, люди достаточно быстро разобрались в этом, и теперь получать информацию при помощи такой аппаратуры становится всё сложнее…

- То, что вы их запустили и люди раскусили назначение этих информаторов, очень хорошо.

- Объясни свою мысль, пожалуйста.

- Теперь они знают, чего им нужно опасаться, - и действительно остерегаются. Но они решили, что это - всё, чего им следует бояться. И о других средствах получения информации ничего не знают и сейчас.

- Ты имеешь в виду…

- Тсс.

- Да. Извини. Итак, надо готовиться к серьёзным неприятностям?

- Для бедных служанов.

Оба улыбнулись одновременно.

- Во всяком случае, - сказал затем Дымов, - ни один наш гражданин не погибнет, как бы тут ни старались.

- Как и наш. Мы не для того тут, чтобы нас убивали. Спасибо за предупреждение. Пора докладывать, тебе не кажется?

- Согласен. Твоя капсула далеко?

- Рядом. Во втором режиме. А твоя?

- Да то же самое. Будь внимателен: тут взлетают и садятся, так что…

- Будь и ты. Ну - до следующего?

- Спокойствия тебе и успеха.

- Взаимно. Заковыляли? Не забывай опираться на костыль, пока тебя видят.

- Знаю. - Шрм Сах ухмыльнулся: - Ох, моя бедная ножка…

Они вышли. Замечавшие их люди поспешно отводили глаза. Стыдились их? Или самих себя?

* * *

Самолет приземлился, подрулил к аэровокзалу. Пассажиры зашевелились, готовясь покинуть салон.

Горд неторопливо прошагал к выходу, сел в аэродромный автобус. Пересёк вокзал вместе с прочими прилетевшими. Всё было как бы спокойно, но предосторожности никогда не помешают. И, выйдя из здания, он сразу же свернул не к стоянке и остановке, куда шли все, а в противоположную сторону.

Через минуту-другую он оказался уже за границей аэропорта. Не мешкая, перешёл дорогу, проголосовал и сел в затормозившую первой древнюю «Калину».

Никто его не преследовал. Хотя ощущение чужого взгляда не проходило.