меньше, чем маленький межпланетный катер. Однако музыкант, ничтоже
сумнящеся, залез под это ласковое и удивительно теплое одеяло, натянув его
до самого носа.
драгоценности опять же..." - не додумав последней мысли Майк заснул. И
ничего ему не снилось.
***
раз настороженно глянул на капитана:
музыкантов, позабыв о субординации, яростно доказывала легендарному Конунгу,
что они просто обязаны быть в курсе дела. Что он не может, не смеет
отделываться от них как раз тогда, когда начинается самое интересное.
Император уже обругал себя за то, что вчера вечером, дабы не случилось у его
гостей стресса, он внушил им твердую уверенность в том, что все идет так,
как должно. Теперь они абсолютно не боялись, и не испытывали ни малейшего
трепета.
выведенную им когда-то в незапамятные времена великую истину. H'Гобо и
Сьеррита были наглыми менестрелями. Hу хоть не нудными. И то хорошо.
разговор, смотрела на него огромными глазами и помалкивала.
лицом к лицу, и тогда, несмотря на твердую убежденность в том, что Судьбы
нет, Император вынужден был драться с ней.
проиграть ей, но такого с ним еще не случалось. А сейчас, в этом, и без того
не слишком привлекательном мире, она настигла его. Закогтила, пытаясь надеть
узду и шоры. Эльрик действительно понятия не имел, что теперь делать. Да,
разумеется, в первую очередь - помочь Рину. А потом? Уйти? Конечно, он так и
поступит. Ему не привыкать. Но...
которая любила его. Hепобедимый воин, воспетый в легендах, беловолосое
чудовище, не останавливающееся ни перед чем. Про него многие так говорили:
"Его не остановить." Hо ведь это же не повод влюбляться!
отчаянно, яростно, страстно, пытаясь навязать если не чувство, то хотя бы
себя. Что толку в такой любви? Множество женщин было и будет. Только
одна-единственная останется вечно недоступной. А все остальные... Пыль.
Император осознавал ответственность.
собственной любви.
И, сам над собой посмеиваясь, Эльрик признавался себе, что счастлив хотя бы
просто видеть ее каждый день. Просто видеть.
Судьбы.
долги надо возвращать. Иногда с процентами. Тот давний долг - жизнь, взятая
в обмен на жизнь - он так и не был выплачен. Ни на Марсе. Ни сейчас. И
Эльрик не знал, что делать. Он знал лишь, чего делать не должен. Не имеет
права. Он не должен был уходить, оставив все как есть.
Шефанго. Но она словно проснулась... Или наоборот, погрузилась в какой-то
страшный сон.
Ослепительное, всепоглощающее чувство окутывало Викки почти непрозрачной
вуалью. Эльрик физически ощущал это. И боялся. И где-то в глубине своей не
слишком светлой души ненавидел. Ненависть эта пугала его ненамного меньше,
чем странная, страшная, прошедшая сквозь века любовь. Чуждая ему любовь.
***
Hо долго сутулиться у него не получалось. И очень скоро он выпрямился,
стройный, легкий, гибкий.
кудряшки, но спорить не стала.
***
игнорировал вопросы Н'Гобо и словно не замечал ни Викки, ни Сьерриты. Он
никуда не торопился, но казалось - а может и не казалось - что цветущие
кусты огораживающие парковые дорожки проносятся мимо, сливаясь в
темно-зеленую полосу. И люди не попадались навстречу. А если и попадались,
Н'Гобо не видел их. И, скорее всего, люди не видели музыкантов и Эльрика.
ни, даже восторга перед живой легендой. Легенде не положено быть столь
высокомерной. Будь ты хоть трижды легендарен, ты не имеешь права
пренебрегать теми, кто волей случая оказался с тобой в одной упряжке. И
Викки...
просто не замечал как она смотрит на него. Как молчит с какой-то
беспомощной, отчаянной надеждой на то, что скажет он ей хоть слово. Майк
понять не мог, что же случилось? Что случилось с Викки? Словно кто-то
подменил ее! Словно за одну ночь, да что там за ночь, за несколько часов
веселая, чуть наивная, весьма самоуверенная девчонка превратилась в героиню
их с Джиной баллад о любви, как правило безответной.
бесит - случившаяся с Викки перемена. Почему хочется всадить тот стальной
нож в широкую, прямую спину Конунга, чтобы хоть так он заметил их! Вспомнил
об их существовании. О Викки... Или... Нет, о Викки лучше не надо. Незачем
ему о ней вспоминать.
деревьями. И сразу, неожиданно, зеркальные коридоры, отражения, обманчивая
глубина.
глядя в глаза самому себе. А потом отражение исчезло и Викки увидела ту же
комнату, где помещались лишь стол, кресло и кровать. И того же смуглого
красавца, на сей раз сидящего в кресле.
успели познакомиться, меня зовут Рин. Сударыня, - он отвесил поклон
Сьеррите, - счастлив вас видеть, хоть и не имел удовольствия быть
представленным...
удерживать связь вечно. Давай ближе к делу. Где ты?
Не представишь. Я, если можно так выразиться, между слоями стали.
поправил на груди фривольный бант, украшенный драгоценными камнями. - Нужна
шпага.
их. Случайно. Тянулся еще раз связаться с тобой, а вышел на этих...
Один рассказал, что шпагу в жизни не найти. Она на Лезвии, ближе к Гарде...
совершенно не вязался с его мерзкой ухмылкой. - Там же холодно!
есть хребет, который опоясывает почти всю планету. Hайдешь, я полагаю. Hи с
чем не спутаешь. И есть ущелье, которое делит этот хребет практически
пополам.