$. счастливого конца. Все время мешала одна-единственная, но
весьма существенная деталь - нож вестника смерти, рукоятка
которого высовывалась из-за голенища сапога. Пока этот
проклятый нож был при нем, он оставался изгоем, инородным
телом, которое общественный организм исторгал из своей
структуры как потенциальный фактор риска. Следовательно, о
карьере на время нужно было забыть. Вначале он должен был
научиться жить с ножом вестника смерти, не привлекая к себе
внимания окружающих или же используя это внимание с пользой
для себя. Вторая возможность в настоящее время казалась
Антипу весьма сомнительной, но, оценивая все плюсы и минусы
своего нынешнего весьма неопределенного положения, он не
хотел отказываться даже от призрачных шансов. Существовал
еще и третий вариант возможных действий: попытаться
избавиться от ножа. Но на нем Антип почти сразу же поставил
крест. После того как знакомство с кладбищенской нежитью
едва не закончилось для него гибелью, Антип не имел ни
малейшего желания искать встречи еще и с вестником смерти. А
возможность просто выбросить нож, прежде казавшаяся Антипу
вполне приемлемой, теперь, в свете недавно произошедших
событий, выглядела как самая что ни на есть несусветная
глупость. После того как нож каким-то чудом сам оказался у
него в руке, Антип окончательно уверовал в то, что его
связывают с ножом если и не колдовские чары, то некие
незримые узы, разорвать которые по собственному желанию он
был не в силах.
ладонь к ноге и попытался уже осмысленно повторить то, что
само собой произошло ночью на кладбище. Посмотрев на витую
рукоятку ножа, высовывающуюся из-за голенища, он мысленно
приказал ножу переместиться к нему в руку. Нож остался на
месте. Антип попытался усилить мысленный приказ, но нож
снова не подчинился.
добившись никакого результата, Антип пришел к выводу, что
либо нож сам решает, когда прийти на помощь своему хозяину,
либо для того, чтобы привести его в действие, нужно мысленно
произнести некое магическое слово, которое он совершенно
неосознанно воспроизвел во время схватки с Карачуном, после
чего напрочь забыл его.
грести, помогая лодке плыть вниз по течению великой реки.
При этом он держался ближе к правому берегу, стараясь
высмотреть на нем что-нибудь, что могло бы указать на
близость человеческого жилья. Но вдоль берега по-прежнему
тянулись невысокие холмы, поросшие редким кустарником да
деревцами с тонкими стволами и полупрозрачными кронами.
холмами, светило так ярко, что глазам было больно от
прыгающих по волнам солнечных зайчиков. Такие теплые
безоблачные дни в конце лета обычно возвещают о том, что
близится ранняя осень с ее непогодой и ночными заморозками.
пустой желудок давно уже давал знать о том, что пора бы и
/%`%*ca(bl. Положив весла в лодку, Антип заглянул в свой
мешок, чтобы выяснить, что в нем осталось съестного. Весь
хлеб ночью съели мертвяки, но Антипу удалось отыскать на дне
мешка пару вареных картофелин, большой пупырчатый огурец и
шматок сала размером с ладонь, с розовыми прожилками мяса.
Разложив всю эту снедь рядом с собой на скамье, Антип
приступил к позднему завтраку.
половинку огурца в чистую тряпицу и убрал в мешок. Еды
оставалось всего ничего, а сколько ему еще предстояло плыть
до ближайшего жилья, трудно было даже загадывать. Подумав,
Антип решил причалить к берегу и осмотреть окрестности. Кто
знает, возможно, местное население не имело привычки
селиться по берегам рек и Антип проплыл мимо уже не одно
селение, скрытое от него прибрежными холмами.
донеслось негромкое протяжное блеяние. Бросив весла, Антип
вскочил на ноги и посмотрел на берег. На вершине недалекого
холма, привязанная длинной веревкой к вбитому в землю
колышку, паслась самая что ни на есть обыкновенная белая
коза. Глядя на Антипа, коза вытянула шею и еще раз призывно
проблеяла.
развернув лодку поперек течения, принялся изо всех сил
выгребать к холму, на котором паслась коза. Тут уж никаких
сомнений быть не могло: раз коза на привязи - значит, и люди
близко.
которому правил Антип. Едва только лодка ткнулась носом в
песок, Антип выпрыгнул на берег. Быстро оглядевшись по
сторонам и никого не заметив, он ухватился за нос лодки и
выволок ее на берег, чтобы не унесло течением. После этого,
подхватив свой заплечный мешок, Антип начал торопливо
подниматься по склону. Ему не терпелось наконец-то увидеть
людей.
едва он подошел к ней. Антип потрепал козу по голове и
направил свой взгляд на местность, расстилающуюся по другую
сторону холмов. Вопреки ожиданиям, он увидел не село и даже
не маленькую деревеньку, а всего один неказистый домишко,
стоявший на полпути между берегом реки и лесом, которому не
было видно ни конца, ни края. К дому прилегал небольшой
огородец, а чуть в стороне от него стоял крохотный сарай, в
котором, должно быть, проводила темное время суток
встретившая Антипа коза.
жилье рассчитывал он увидеть, причаливая к берегу. Да и кто
мог жить в этом домишке, вдали от людей? Как бы не встретить
снова какую-нибудь нечисть...
возникли сомнения, был ли откровенен Луконя, когда сказал,
что они оказались на границе Великих Степей и Подлунной
Империи, или же снова шутки шутил? У обитателей дома за
холмами можно было по крайней мере узнать о месте своего
- e.&$%-(o и выяснить, далеко ли до ближайшего селения.
Решение было принято, и Антип, похлопав козу по мягкому
округлому боку, побежал вниз.
через которую Антип просто перепрыгнул, не найдя калитки.
Рубленый дом был повернут крыльцом к лесу. Обходя его слева,
Антип заглянул в окно. К его удивлению, стекло в окне было
тонким и абсолютно прозрачным. Такие стекла в Устое можно
было увидеть только в очень богатых домах. Основная же масса
населения в знакомых Антипу местах пользовалась куда более
дешевыми, изготовляемыми местными стекольщиками толстыми
мутными стеклами, через которые можно было разглядеть разве
что только темные силуэты людей и предметов по другую
сторону.
Антип увидел небольшую чисто прибранную комнатку: деревянный
стол, две скамьи - у стены и вдоль каменной печи с лежанкой
- и сундук в углу. На столе стоял кованый подсвечник, на
котором двумя лесенками, сбегающими в противоположные
стороны, располагались семь оплавленных свечей. В комнате
никого не было, если не считать большого, толстого угольно-
черного кота, сидевшего на скамье у печи и смотревшего прямо
на незваного гостя круглыми зелеными глазами, от немигающего
взгляда которых Антипу сделалось не по себе.
невысокому крыльцу с пятью покосившимися ступеньками, на
котором, в ожидании гостя, уже стоял хозяин. Одно про него
можно было сказать точно: это был старик. А вот сколько лет
ему было - поди угадай. Кожа на лице и руках старика была
дряблая и морщинистая, как у деда Филимона из Устыни,
которому, как слышал Антип, через год должно было стукнуть
ровно сто лет, взгляд же был пронзительным и ясным, как ни у
одного другого старика. Если бы Антип и хозяин дома взялись
помериться, кто дальше разглядит птицу, парящую в небе, то
неизвестно еще, кто из них двоих вышел бы победителем. У
старика была широкая окладистая борода, белая, как только
что выпавший снег, и лысая, как колено, голова. Лысину
прикрывала небольшая круглая шапочка с плоским верхом,
расшитая разноцветными узорами. Антип никогда прежде не
видел такого чудного головного убора. Одет старик был тоже
довольно странно. На нем были синие шаровары, такой же синий